Что ты натворил - Мэттью Фаррелл

Первым делом Лиам заметил матрасы на полу. Они лежали в центре гостиной, где обычно стояли диван и журнальный столик, сейчас отодвинутые к стенам. Три матраса, вплотную друг к другу, без покрывал или простыней, только с букетиками бумажных цветов. Мама научилась делать их на мастер-классе, который устраивала ее подруга Пэтти, когда была беременна вторым ребенком. По одному букету на каждом матрасе. Яркие цвета производили жуткое впечатление в сумраке комнаты. Шторы были задернуты. В доме стояла тишина. Лиаму стало нехорошо, что-то явно было не так.

Не успел он задуматься о том, что же происходит, как тишину нарушил глухой удар, и Лиам увидел, как его старший брат Шон упал на пол. Чьи-то руки схватили Лиама сзади, оторвали от пола и понесли. Он вырывался, пытался позвать Шона или маму, но хватка была достаточно сильной, так что он с трудом мог дышать, не говоря уже о том, чтобы звать на помощь.

Ванна на ножках была старой и ржавой. Лиам успел заметить, что прохладная вода доходит до краев, прежде чем его бросили на твердые плитки пола, заломили руки за спину и связали так крепко, что пальцы потеряли чувствительность.

— Мы собираемся к вашему отцу, — произнес голос за спиной. Мамин голос, неожиданно решительный и полный жизни. Выброс адреналина придал ей сил и энергии. Эта новая энергия пугала Лиама больше всего. — Мы снова будем одной счастливой семьей. Все вместе, как положено.

Мама подняла его и бросила в ванну. Лиам трепыхался, дергал ногами и рвался вверх, пытаясь найти опору, чтобы оттолкнуться и сесть, но из-за связанных рук и скользкого дна получалось лишь держать лицо над водой. Холодная вода мешала слышать, и только собственное дыхание эхом отдавалось в ушах.

Над ванной показалась мама. Она клоками отстригла волосы так близко к коже, что в некоторых местах порезалась до крови. При каждом движении пучки волос падали с воротника ее грязной ночнушки на поверхность воды. Кожа была бледной, а глаза пустыми и ввалившимися.

— Я люблю тебя, Лиам, — сказала мама, и ее пересохшие губы треснули. — Тебя и твоего брата. Сейчас мы отправимся к вашему отцу. Увидимся там.

Она положила ладонь ему на лицо и надавила. Лежа на дне, он задерживал дыхание сколько мог, но паника взяла верх. Он попытался пошевелиться, перевернуться, встать на колени, что угодно, но сжатые в кулаки руки были придавлены весом собственного тела. Мама продолжала держать, ее пальцы впивались в его глазницы и скулы, не давая двигаться. Легкие начали гореть. Он зажмурился до цветных кругов перед глазами.

Секунды казались часами, скоро его хрупкое тело сдалось, и он бессознательно открыл рот, чтобы вдохнуть. В горло хлынула вода. Он попытался откашляться, но вода все лилась, проникала в легкие и не давала ему дышать. Тело отторгало то, что он вдохнул, но воде некуда было деваться, она все прибывала. Он тонул, умирал. В голове набатом звучало сводящее с ума обещание матери. «Мы снова будем одной счастливой семьей. Все вместе, как положено».

* * *

Лиам открыл глаза и подавился вдохом. Захлебываясь, он замолотил руками по воде, сон как рукой сняло. Лиам перевалился через бортик ванны и голышом шлепнулся на пол, откашливаясь и хватая ртом воздух.

— Боже! — заорал он между приступами кашля и попытался выровнять вырывающееся со свистом дыхание.

В коридоре послышались быстрые шаги. В дверном проеме замерла потрясенная Ванесса, его жена.

— Лиам! Что случилось?

На мгновение комната поплыла перед глазами, предметы и цвета слились в одно дрожащее нечеткое пятно. Он кое-как сел и прижался к стене рядом с унитазом, глубоко вдыхая полной грудью.

— Я… я… как я оказался в ванне?

Ванесса вбежала в ванную, ее светлые волосы были стянуты в хвост, а в глазах плескался страх.

— Что случилось? — она опустилась на колени рядом с ним и помогла сесть ровнее, опираясь на скользкий фаянс. — Почему ты кричал? Что ты делал в ванне?

Лиам успокоился, посмотрел на жену, потом на ванну, снова на жену. Его затрясло — он вдруг понял, насколько замерз.

— Почему… как я… Почему я был в ванне?

— Я об этом и спрашиваю.

— Я проснулся уже здесь. Как я тут оказался?

— Понятия не имею, — Ванесса встала, сдернула с вешалки полотенце и бросила мужу. — Я спала, а ты напугал меня своим криком. Я подумала, случилось что-то страшное. Не знаю, как ты туда попал. В последний раз я тебя видела, когда ты валялся в отключке на диване.

Лиам обернулся полотенцем и постарался унять дрожь. Он осторожно встал и добрел до унитаза. С того дня, когда мать пыталась его утопить, он до смерти боялся воды. Он никогда не полез бы в ванну по собственной воле. Он не принимал ванну двадцать семь лет.

Ванесса скрестила руки на груди:

— Что происходит?

— Понятия не имею.

— Ты правда не помнишь, как здесь оказался?

— Я серьезно. Я ничего не помню.

— Наверное, хорошо посидели вчера.

Лиам осмотрел себя. Он был мокрым и до сих пор дрожал. От плеча к груди тянулась толстая царапина. На вид свежая.

— Подожди. Ты сказала, я спал на диване?