Безмолвный пациент: комплект из 3 психологических триллеров - Алекс Михаэлидес

Идиотизм! Если хоть на минуту прислушаться к словам дока, Люся – плод моего сознания, через которое разум выражает скрытые чувства. Пять долгих лет я жил одним желанием – отомстить. И что выходит сейчас? Я не могу отказаться от своей цели, несмотря на угрозы семье? Дьявол! Аленка приняла верное решение, подав бумаги на развод. Я причина ее бед. Все было хорошо, насколько это возможно, пока я вновь не появился в ее жизни.

– Чего ты хочешь? – спрашиваю. Сам знаю ответ. Должен от нее услышать. Глупо. Взрослый мужик, который ждет, что маленькая семилетняя девочка будет нести ответственность за его решения.

– Ты должен найти Нику, пока не стало слишком поздно, – со слезами выдает дочь. Я еще не видел, чтобы она плакала. – Только так ты сможешь помочь себе! – Смотрит на меня, не отворачивается. В ее глазах столько боли, сочувствия и понимания. Весь спектр эмоций. Моя малышка выросла. Не первый раз подмечаю, но в голове так и не укладывается. – Хватит себя жалеть, ты должен начать думать!

Думать? Насмешила. Запертому в четырех стенах, мне только и остается, что копаться у себя в голове. Дочь слишком верит в меня. И все же… Мы действительно подобрались близко, настолько, что они похитили Егора, чтобы убрать меня с дороги. Два вопроса: откуда они столько знают о моей семье, и что такого знаю я, что стал для этих тварей опасным свидетелем.

– Дай листок, пожалуйста, – прошу у дочки. Протягивает. Рядом ложится, пятки кверху, внимательно наблюдает. – Помогай, сама меня на это уговорила.

За пару часов работы на листке две колонки. Дионеи знают, что у Аленки есть сын. Значит, либо они следили за ней все это время, либо следили за мной. С учетом того, что эти твари могут принимать человеческий облик, это может быть кто-то из знакомых. Тот, кто в курсе результатов расследования. Информатор в участке? Мельник? Почему нет? Красивая, молодая девушка. Интересно, как давно Афанасьев с ней знаком? Эта женщина изначально вызвала во мне интерес, да и кулон-бабочка. Я уверен, что видел его раньше. Логичный вариант, складный. Александра в курсе каждого шага, что позволяет им опережать нас на два. И все же что-то не сходится. Она сама настаивала на моей помощи. Для чего ей упрятывать меня обратно?

Второй вариант крысы нравится мне куда больше за упущением адекватности личностно-оценочной позиции. Новый ухажер моей жены. Странный тип, неприятный. Он вполне мог бы сойти за таинственного незнакомца, с которым контактировала Одинцова. Финансовое состояние позволяет купить фальшивую личность, да и мое возвращение в психбольницу играет только на руку. Организовать похищение Егора ему было бы проще простого. Но… Слишком хорошо для правды. Фактов нет. Ревность мешает. Аленка – безумно красивая женщина, заботливая, нежная. Ангел. Мужчины всегда обращали на нее внимание, и Вячеслав не исключение. Приходится признать, любой другой на его месте оказался бы в этом списке. Дочка улыбается, сама вычеркивает. Давно мы так с ней не сидели…

Впрочем… Вариантов много. Это мог быть кто угодно. Сами полицейские, молоденькая девчонка-секретарь или уборщица. С этим пусть Афанасьев разбирается, его работа. Факт остается: за нами наблюдали. Мы сами, вольно или невольно, выдавали всю информацию похитителям.

Со второй колонкой сложнее. Если я что и знаю, то не помню этого. Единственное, что не выходит из мыслей, – детская площадка в березовой роще. Делаю пометку. Но что это дает? Полицейские с собаками вдоль и поперек исследовали каждый угол. Ничего. Голова начинает раскалываться, без таблеток было лучше. Эти препараты мешают думать, блокируя болезненные воспоминания.

– Григорий Константинович, – зовет психиатр. Я и не заметил, когда он зашел. Бумагу прятать поздно, внимательно изучает. Сосредоточен, как и всегда. – Поделитесь, что это?

– Это для дела, – вздыхаю я. А вот и весь прогресс коту под хвост. Недоволен будет. – Здесь некоторые предположения. Мне нужно встретиться с Афанасьевым. Я понимаю, что после того, что я устроил, меня не выпустят, но мне действительно нужно с ним поговорить.

– Боюсь, это невозможно. Мы с вами уже обсуждали, игра в детектива не идет вам на пользу, как и следствию. Вы сами решили вернуться, никто не заставлял вас устраивать стрельбу в полицейском участке, разве не так? Почему сейчас вы изменили свое мнение?

– Павел Степанович, я не прошу, чтобы вы меня выпустили. Один звонок. – Мерзкое чувство вновь ощущать себя заключенным. И как я позволил опять запереть себя здесь? Вспомнил, Аленка с Егором. Об этом док и спрашивает. Ловко переменил тему. – Я здесь из-за жены, чтобы им ничего не угрожало. Но это действительно важно.

– Григорий, у нас с вами только наметился небольшой прогресс. Ваша жена приходит каждый день. За очень долгое время детские рисунки в этой комнате не от Люси, а от вашего нового маленького друга, Егора. Мне казалось, эти пару дней вы действительно были счастливы. Я ошибался? – пожимает плечами Павел Степанович. – Что поменялось сейчас? Дочь? Она убеждает вас в том, что вы обязаны продолжать поиски?

– Она хочет, чтобы я спас Нику, – признаюсь я. Дочка взгляд отвела, смотреть на меня не может. Неужели у меня настолько примитивная симптоматика, что док читает меня, как открытую книгу. – Вот же! Я сам этого хочу, так? Вы говорили, что Люська – лишь образ, который транслирует мои собственные мысли и переживания. – Док кивает. Полное опустошение. Я, как хорек в клетке, мечусь из стороны в сторону. Мне стоит самому определиться, во что я верю. – Я не хочу ее потерять.

– Потерять Люсю? – мягко спрашивает он. – Поэтому вы продолжаете сопротивляться лечению? Боитесь, что образ вашей девочки исчезнет? Вы, Алена Игоревна, Егор и призрак Люси не смогут сосуществовать совместно. Человек с вашим уровнем интеллекта не может этого не понимать.

Логично. Что, если док прав? Во сне вместо Ники была моя дочь. Я пытался ее спасти, но безуспешно. Она уже была мертва. Если предположить, что мой разум сам пытается убрать Люсю из подсознания, образно проецируя кошмары, то становится понятно желание вернуться к расследованию. Просто попытка реанимировать образ галчонка в голове, подкрепляя бредовыми идеями. Но меня действительно пытались убрать с дистанции, похищение мальчика и записка в руках жены тому подтверждение. Как и пустой гроб нашей малышки. Не понимаю. Не выходит понять! Как же я устал от всего этого!

– Григорий, давайте поступим так. Я передам записку следователю. Роман Михайлович – хороший детектив, он сам