Безмолвный пациент: комплект из 3 психологических триллеров - Алекс Михаэлидес

– С этим тебе разбираться. – Она протянула ему заключение психолингвистической экспертизы. – В любом случае записка написана добровольно, не под диктовку. Давления на скончавшегося не оказывали. У меня тоже по нулям. Причин подозревать, что это было убийство, нет.

– Ясно, спасибо, – вздохнул Афанасьев, направляясь к выходу. – А по гробу Макаровой удалось что-то установить?

– Ром, я тебе отчет три дня назад на почту отправила. Ты чем занимаешься? – фыркнула Алина, стаскивая халат. – Следов разложения практически нет. Если тело и пробыло под землей, то от силы пару дней. На внутренней стенке гроба отпечатки Макарова. Других нет.

– Пять лет назад он уже вскрывал гроб. Девочку хоронили заново. Отпечатки могли остаться с того времени, – кивнул следователь. – Странно это все. Зачем кому-то понадобилось тело ребенка?

– Как показывает мой опыт, тело крадут, чтобы скрыть улики. В то время я здесь еще не работала, ничего по этому поводу сказать не могу. Ты уже говорил с судмедэкспертом, проводившим вскрытие?

– Нет, он погиб четыре года назад, авария. Не справился с управлением. Дьявол! Думаешь, он мог подменить результаты вскрытия?

– Думать твоя работа, Афанасьев, – улыбнулась судмедэксперт, накрасив губы ярко-розовой помадой. – Я говорю за мертвых, ты за живых. Но, как по мне, дело действительно сомнительное. Кто-то заметает следы и делает это филигранно. Здесь замешаны либо большие деньги, либо гениальный манипулятор с нечеловеческими способностями.

– Есть у меня один такой на примете, вот только у него алиби, – усмехнулся Роман Михайлович, намекая на Григория. – У меня к тебе еще один вопрос, он покажется немного странным. Ты осматривала гроб, как думаешь, его могли открыть изнутри?

– Изнутри? Ну и шуточки у тебя, Афанасьев, – усмехнулась Алина. – Мы сейчас о вампирах говорим? Мне уже запасаться осиновым колом? Так, все. Я побежала, мне выступать на конференции через полчаса. Если опоздаю, начальство меня сожрет.

– О дионеях, неважно, – покачал головой следак, понимая, насколько бредово прозвучали слова. – Иди уже, с меня коробка конфет.

– О дионеях, значит, – остановилась судмедэксперт, понимая, что он не шутит. – За пятнадцать лет практики нечисть мне еще не попадалась. Что касается гроба, изнутри его не открыть, конструкция не та. Ты представляешь сколько весит двухметровый слой земли? Человеку такое не под силу, тем более ребенку. Пускай и с нечеловеческими способностями. Ром, люди не встают из могил, да и бояться стоит живых, а не мертвых. Мы сами – самые страшные монстры, скрывающиеся под масками. За годы практики я на это сполна насмотрелась, думаю, как и ты. – Алина взглянула на часы, хватая коротенькую розовую курточку. – Блин, блин, блин! Говорю же, опаздываю. Я побежала. Отдашь ключи вахтерше!

Афанасьев устало защелкнул замок, спускаясь на первый этаж. Без Макарова дело встало. Собранные зацепки обрывались, не позволяя получить необходимую информацию. Застрелившийся водитель тому подтверждение, без него выйти на неуловимого соучастника Одинцовой возможности не представлялось. Даже патологоанатом, проводивший вскрытие Люси, мертв. На тот момент авария не вызывала подозрений, не справился с управлением. Такое бывает, только в России в год на дорогах погибают 16 000 человек. Но теперь, если сопоставить факты, смерть судмедэксперта уже не казалась столь однозначной. Если он скрыл улики, указывающие на похитителей, его могли убрать.

– Твою налево, Макаров. Твои безумные идеи сейчас бы пригодились, – пробормотал под нос Афанасьев, залезая в старенькую колымагу. В больницу ехать бессмысленно, Павел Степанович запретил посещение пациента. А после того, что этот псих устроил в участке, ни один суд не подпишет бумаги о необходимости свидания. Макаров не подозреваемый, законных оснований вторгаться в медицинское учреждение закрытого типа нет. Говорить с Аленой Игоревной так же бессмысленно, молчит. Не раз пробовал уже, за мальчонку своего боится. Можно понять. Патовая ситуация, у малышки не так много времени. – Хоть побег этому придурку устраивай… Приплыли…

Опять эти белые, обшитые кожей стены. Кажется, сознание начинает возвращаться. Я на полу, дует. Сквозняк. Так не должно быть. Обычно здесь тепло. Док верно подметил, восьмой изолятор мне куда привычней. За время лечения немало времени в нем провел. Неужели в другой определили? Да нет, он, родненький. Люська здесь картинку как-то выцарапала, солнышко и три человечка, держащихся за руки. Сразу на глаза попадается. Отчего же тогда так холодно? Пытаюсь подняться, тело команды не выполняет. Кукла тряпичная – и та лучше продержится.

– Очухался наконец, – доносится женский голос. Мельник. Какого лешего она здесь делает? – Кажется, тебя накачали. Подняться сможешь?

– Тебя вместе со мной решили запереть? Где накосячила? – усмехаюсь я. Язык заплетается, речь как у алкаша. – Как ты вообще в изолятор попала?

– Санитара подкупила, – раздается быстрый ответ. – Давай уже, поднимайся. У нас мало времени.

Что за бред она несет? Мало времени на что? Чертовы лекарства. Нужно собраться, голова совершенно не соображает. Только сейчас понимаю, откуда сквозняк. Дверь приоткрыта, из коридора тянет. Недальновидный санитар, стоило закрыть, при первом же обходе спалят.

– Афанасьев подослал? Что, без меня совсем не справляетесь?

Даже забавно. Приятно ощущать себя ценным игроком. И все же не понимаю, зачем она здесь. Я отдал листок бумаги с пометками Павлу Степановичу. Прошло от силы часов шесть-семь. Ночь на улице, передать он бы еще не успел, значит, причина в другом. А если я не ошибся, и информатор она? Пришла, чтобы убить?

– Ты в курсе, что кто-то сливает информацию? – спрашиваю в лоб. Проверка, посмотрим, как отреагирует. Не хотелось бы умереть в роли ничего не понимающей жертвы. – Информатор – ты?

– Ты совсем офигел, Макаров? Я для этого тебя вытаскиваю, по-твоему? – Глаза зеленые выпучила, красивая. Точно не она, удивление искреннее, как и злость. Прибить готова. Так. Стоп. Только сейчас доходит смысл фразы. Что она делает? Вытаскивает меня? Это побег… Глупость. Я не собираюсь бежать. – Одевайся, нам нужно уходить, пока не застукали.

Не шутит. Ботинки, куртка на полу. Подготовилась, на преступление пошла. Значит, все действительно паршиво. Хватит, не мое дело. Я обещал жене, доку… Я действительно хочу вернуть свою жизнь, это только все усугубит.

– Вам нужно искать на детской площадке. Там должен быть ответ. Саша, это все, что я знаю, больше ничем помочь не могу. Уходи. Ты и себе жизнь сейчас ломаешь, и мне. Хочешь работу потерять? Тебя из участка выпрут, когда узнают, погонов лишат. А меня здесь закроют до скончания века.

– Нет, если найдем племянницу начальства. Подполковник Кириллов прикроет, главное – результат. Они близки с братом, Ника ему как дочь. Не будь трусом, Макаров. Мы должны найти ребенка, счет идет на дни. Тебе не все равно, по глазам вижу, – не унимается