«Айдол»: смертельный дебют - Со Гюль

– Ли Саюн никогда не занималась БДСМ. В зале, где проходили основные мероприятия, она спокойно сидела в стороне, не улыбалась и не хмурилась. Была похожа на ученого, который рассматривает бактерии под микроскопом.

Параллельно с расследованием в отношении Кан Хесона следователи взяли на прицел и Ли Мингю. Он признал свою вину в употреблении метамфетамина, но заявил, что ответственность за распространение наркотиков через клуб «Динго» несет его соинвестор. Председатель полностью отрицал свою вину в соучастии в убийстве Ян Чжуну. Показания Со Ноа были оценочными и основывались только на его способности тонко чувствовать запахи, поэтому не считались ключевой уликой.

Все утверждения были косвенными. Кто-то не считал основательной версию того, что Ли Мингю специально подставил Со Ноа, введя паракват в желе, предназначавшееся Ян Чжуну. Кто же был виновен на самом деле? Почему на шприце обнаружились такие же тонкие волокна, как и на тренировочной одежде участников шоу? Расследование снова зашло в тупик. В этот момент настоящий виновник пришел прямо в отделение полиции.

Чжан Инхе была крайне удивлена, узнав, что сдавшимся преступником была Вон Чжэрён, которая работала помощником сценариста в третьем сезоне «Айдола». Она даже забыла о ее существовании, поскольку девушка была временным работником, нанятым через фирму-посредника. Никто бы ее не заподозрил, даже если бы она исчезла из поля зрения редакторов после убийства.

Вон Чжэрён сказала, что Кан Хесон обещал жениться на ней после совершения преступления. По просьбе своего возлюбленного она проникла на склад реквизита и ввела паракват в коробку с закусками для Со Ноа, а шприц собиралась выбросить дома в мешок для мусора. Именно Вон Чжэрён принесла ведущему тренировочную одежду, предназначавшуюся исключительно для участников. Эти костюмы они использовали во время ролевых игр в постели, суть которых заключалась в половых отношениях между участником шоу и наставником. В карман этого костюма Кан Хесон и положил шприц с ядом. В день происшествия он выбросил шприц в мусорное ведро в мужском туалете тренировочного корпуса, тем самым пытаясь избавиться от улик.

Критической ошибкой Кан Хесона было прервать контакт с Вон Чжэрён после преступления. Узнав, что ее использовали, девушка собралась отомстить ведущему, хотя знала, что ее накажут по всей строгости закона за пособничество в убийстве. Она также прекрасно осознавала зрелищность своего поступка: вместе с признанием Чжэрён передала репортерам фотографии, которые она делала в постели, лежа с обнаженным Кан Хесоном.

Как говорилось ранее, Вон Чжэрён училась писать сценарии на курсах в Академии сценарного мастерства, расположенной в сеульском районе Мапогу. Позже, благодаря показаниям ее сокурсников, выяснилось, что она писала выпускную работу на основе дела об убийстве Ян Чжуну. В центре сюжета фигурировал безымянный женский персонаж, который одновременно являлся и преступницей, и главной героиней. Девушка пыталась покончить жизнь самоубийством из-за чувства вины, но с помощью доброго мужского персонажа спасалась и кардинально меняла свою жизнь. Описание этого «доброго мужского персонажа» было похоже на Кан Хесона. Именно в этой части рукописи отчетливо прослеживалось, как Вон Чжэрён пытается излить всю боль, что скопилась в ее душе.

Во время перекрестного допроса девушки СМИ писали, как Вон Чжэрён передала Кан Хесону следующее сообщение: «Я скучаю по тебе, любимый», но вскоре выяснилось, что это был вымысел журналистов.

Глава 27

Он безмерно страдает

С самого раннего утра около дверей районного суда Ыйчжонбу столпились репортеры и фанаты со всех уголков мира. Прошлым вечером к зданию суда подъехали два туристических автобуса с логотипами турфирмы, откуда высыпали поклонники из Таиланда. Они заняли места около ступеней и начали размахивать транспарантами и плакатами. Их единомышленники из Японии прибыли на рассвете и поделились со всеми шоколадом, конфетами и прочими закусками. Опоздавшие на общую сходку филиппинские фанаты начали петь хором хиты «Пи-Эл-Оу» и песни из сольного альбома Кан Хесона. Безусловно, присутствовали там и корейские группы поддержки. Отличить их было нетрудно: если человек скрывал лицо под темными очками, кепкой и медицинской маской – это точно был кореец.

Настал день первого слушания по делу телеведущего.

Я спросил господина И., входящего в число поклонников артиста с момента дебюта и до сих пор рьяно поддерживающего его, что он чувствовал, когда посетил зал суда.

– Все прошло лучше, чем предполагалось. Я не мог спать несколько дней из-за переживаний, но как только добрался туда, то почувствовал, что все будет хорошо. Так много людей болеют за Хесона. Может, из этого что-то выйдет? Раньше я чувствовал себя таким одиноким и беспомощным.

Он попытался оправдаться, хотя я не проявлял к нему агрессии.

– Не подумайте, что я считаю Хесона непричастным к убийству. Конечно, после преступления всегда следует наказание. Просто стремлюсь быть рядом и придать ему сил, чтобы он смог заплатить должную цену за свои грехи и перейти на новый этап жизни. Я уважаю свободу критиковать и осуждать, но также хочу сказать: пожалуйста, люди, уважайте свободу поддерживать и любить. Грубо говоря, Хесон виновен, но это не умаляет достоинства нас, его фанатов.

Голос господина И. постепенно становился громче, а в конце своего монолога мужчина и вовсе заплакал. Похоже, ему пришлось пережить много оскорблений только из-за того, что он был поклонником Кан Хесона. Я задал господину И., который только перестал всхлипывать, довольно жестокий вопрос.

– Вы когда-нибудь задумывались о том, чтобы выбрать себе другого кумира и стать так называемым де-фанатом Кан Хесона?

– Я очень хочу выйти из этого фандома, – грустно сказал господин И., закрывая лицо руками. – Я тоже человек и хочу быть счастливым. Хочу просто покупать рисовые лепешки и есть, ни о чем не беспокоясь. Но что делать, если сердце не дает мне уйти? Насколько трудно будет нашему Хесону? Сейчас он в агонии. От одной только мысли, как он безмерно страдает, у меня разрывается сердце. Но что я могу сделать?

В девять часов утра к зданию подъехала колонна полицейских автомобилей, в одном из которых сидел Кан Хесон. Около здания суда началась невообразимая суматоха. Поклонники собрались, скандируя имя ведущего, с ними столкнулись репортеры и сопровождающие их сотрудники телеканалов, начался беспорядок. Полицейский вывел закованного в наручники Кан Хесона. Заключенный был одет в коричневую тюремную робу. В здание он смог попасть только после того, как переступил двух упавших на землю фанатов и оператора.

По просьбе Кан Хесона судебный процесс был проведен с участием присяжных. Господин Д. участвовал в качестве присяжного заседателя. Он являлся офисным работником примерно 40 лет и проживал в городе Намянчжу. По