Проклятие Желтого императора - Юнь Хуянь

– Соревнования по владению скальпелем? – Го Сяофэнь ни разу в жизни о таком не слышала.

Заведующий Куан уже было собрался продолжить хвалиться своими успехами, но вдруг в его лице что-то переменилось; в глазах, смотревших на Го Сяофэнь, промелькнул страх. Го Сяофэнь удивилась, подумав: «Неужели во мне есть что-то пугающее?»

Затем в стеклянной двери напротив девушка заметила отражение. Силуэт был размытым и нечетким, как привидение, но она все же вспомнила – это был человек, которого она видела у выхода из больницы вчера вечером, помощник директора Чжан Вэньчжи.

Глава 15. Три правила из Ульсана

В третьем месяце весны, по прошествии двух-трех дней рот, нос, живот, бока, грудь приобретают зеленоватый оттенок. По прошествии десяти дней из носа и ушей начинаются зловонные истечения. Тело распухает и распространяет смрад. Это касается тучных людей. Трупы худых или истощенных тяжелой болезнью проявляют такие признаки только спустя полмесяца.

Сун Цы «Записи о смытии обид», Свиток второй (Сезонные изменения)

– Репортер Го, если вы хотели поговорить о проекте «Регенерация здоровья», почему вы не пришли ко мне? – вяло осведомился Чжан Вэньчжи. Его щуплое тело, завернутое в халат, казалось хлипким – только толкни, и развалится.

Го Сяофэнь подумала: «Похоже, после того как я уехала из офиса “Восхождения”, Ван Сюэя заподозрил что-то неладное, догадался, что я могу направиться в Первую городскую больницу, и попросил Чжан Вэньчжи встретить меня». Взглянув на мрачное и сердитое лицо Чжан Вэньчжи, она поняла, что вытянуть из него какую-то информацию будет еще сложнее, чем из Ван Сюэя, поэтому, чтобы не терять напрасно время, она помахала на прощание рукой и поспешила удалиться.

Первый, кого она увидела, как только оказалась на улице, был Яо Юань. Он несся прямо на нее, и то ли от быстрой ходьбы, то ли от злости лицо его горело румянцем:

– Что ты наделала! Как ты могла, прикрываясь моим именем, приехать брать интервью у директора Вана! Ты так меня угробишь, ты понимаешь это вообще?!

Го Сяофэнь остолбенела, затем догадалась, что его тоже прислал сюда Ван Сюэя, и немного смутилась:

– Извини…

– Какое еще «извини»! – Яо Юань был вне себя от бешенства. – Директор Ван позвонил мне и с издевкой спросил, не шпион ли я, засланный в фирму! Представь, я днями и ночами вкалываю, с таким трудом мне наконец удалось получить должность среднего звена, и из-за тебя в одно мгновение все пошло прахом! Вот скажи мне, есть ли на свете фирма, которая доверит ответственный пост сотруднику, в лояльности которого есть такие сомнения?!

– Я думаю, это к лучшему, – абсолютно спокойно ответила Го Сяофэнь.

– Что ты такое говоришь?!

Го Сяофэнь не хотела, чтобы прохожие наблюдали за их ссорой, поэтому взяла Яо Юаня за локоть и оттащила за деревья, растущие неподалеку.

– Да, я признаюсь, что воспользовалась твоим именем, чтобы попасть в фирму и взять интервью. Это было нечестно, но будет лучше для тебя, если ты поверишь моей интуиции. Я уже долго работаю журналистом, и я чувствую, что с этой программой «Регенерация здоровья» что-то не так. – Затем она подробно рассказала о том, что ей удалось узнать, и закончила рассказ фразой: – Основная проблема в том, откуда будут поступать донорские органы. Заведующий Куан сказал, что ситуация с ними и так очень напряженная, и я своими глазами видела в палате многих больных, которые ждут пересадки, но органов нет, поэтому в действительности они, скорее, ждут смерти. А для вашей программы такой проблемы будто бы не существует, и, как только понадобится, в любое время можно получить любой донорский орган. Как такое вообще возможно?!

– А почему нет? Имея деньги, можно и черта заставить плясать под свою дудку, пойми это!

– Но это незаконно! Донорских органов не хватает, очень много тяжелобольных не могут дождаться донора, а вашей фирме они нужны только для охраны здоровья определенных людей, у которых нет в них никакой реальной необходимости. Поэтому проводить операции по пересадке означает забирать часть ресурсов из и без того скудного источника и грабить тех, кто в этом по-настоящему нуждается. Так поступать бесчестно и подло! А если вступить на преступную дорожку незаконной торговли донорскими органами, тогда вообще сложно представить, сколько людей могут пострадать!

– Некоторые вопросы не стоит трактовать так однозначно, возможно, и жить тогда станет немного легче.

– Нет… – Го Сяофэнь посмотрела ему в лицо и покачала головой. – Я стала философом.

– Кем? – не расслышал Яо Юань.

– Я – философ, – медленно повторила Го Сяофэнь. – Яо Юань, ты знаешь, что за последние несколько лет я добилась некоторых успехов в написании статей по вопросам, касающимся законодательства. Это все благодаря тому, что я очень внимательно наблюдала и тщательно обдумывала происходящее. Если говорить о философах, то самым главным своим предназначением они считают установление истины, а истина всегда одна, всегда ясна, всегда проста и предельно понятна. Правильное – это правильное, а неправильное – это неправильное. Если дело бесчестное, не нужно в нем участвовать. Это то, что обычно понятно даже детям в детском саду, но только вот в реальности все равно находятся люди, которые соглашаются уступить… Разве ты не знаешь, сколько преступлений начинаются именно в тот момент, когда люди решают пойти на компромисс со злом?!

– Ты думаешь, это я хочу идти на компромисс? Если я не соглашусь, то у меня не будет работы, если я не соглашусь, то я не знаю, где я окажусь завтра утром! – Яо Юань продолжал, тыча пальцем себя в грудь. – Какое отношение ко мне имеют дела фирмы, правильные они или нет? Они будут незаконно торговать органами? Ну и ладно. Будут обогащаться на преступлениях? Ну и пусть. Я-то здесь при чем? Мне просто нужна работа, мне нужен карьерный рост, я хочу свой дом, хочу машину, хочу деньги, чтобы кормить семью!

Го Сяофэнь смотрела на улицу. В самом начале весны ветви деревьев свисали, как ресницы у сонного человека, под фарами у проезжающих машин тоже будто бы залегли черные тени. Лица спешащих людей были утомленными и усталыми, но они все-таки, сбившись вместе, неслись из исходного пункта в конечный. Не существовало правильного и неправильного, истины и лжи, была только толпа согласных на компромисс, которую жизнь гнала вперед…

«Когда-то, еще в студенчестве, мы свысока смотрели на этих бестолковых и глуповатых людей.