Нарцисс в цепях - Лорел Гамильтон

— Позволь мне начать с того, что Химера хочет видетьтебя живой и здоровой и в своем распоряжении в течение двух часов, иначе онначнет наносить уже непоправимый ущерб Мике и твоему леопарду.

Я почувствовала сама, как мертвеют у меня глаза.

— Значит, нам отпущен срок, — сказала я. —Говори быстрее.

— Самый короткий вариант такой: Химера всегда былсуровым хозяином, но не был садистом — до последних недель. Он не в себе, и ядумаю, что он сойдет с ума и убьет нас всех, если останется у власти.

— Это короткий вариант? — спросил Бобби Ли.

— Да, правда, — согласилась я. — Давай ещекороче.

— Я хочу вашей помощи в осуществлении дворцовогопереворота, миз Блейк. Это достаточно коротко?

— Даже, быть может, слишком. Зачем тебе переворот изачем нужна моя помощь?

— Я вам сказал: Химера погубит всех нас. Единственныйспособ это предотвратить — убить его.

Да, просто и откровенно.

— А зачем моя помощь?

— Вы обладаете весьма определенной репутациейэффективной силы.

— Перестань говорить как преподаватель английского илидорогой адвокат, — сказала я. — Почему вы просто не убьете его сами?

— Все прочие его боятся и идут за ним, они не поверят,если гарантом его смерти буду только я.

— А я, значит, достаточный гарант?

— Вы и ваши люди — да.

— Мои леопарды внутрь не войдут.

— Анита... — начал Натэниел.

Я покачала головой:

— Нет. Я не подвергну опасности вас всех, чтобы спастиодного.

— Что же за пард у нас будет, если мы позволим нашейНимир-Ра одной идти туда, где опасно?

— Пард, выполняющий приказы, — ответила я.

Он прислонился к стене, но необычное упрямство отразилось унего на лице, и оно говорило, что, быть может — только быть может, — он отменя набрался не только умения обращаться с оружием. Интересно, упрямствозаразительно?

— Не только твои леопарды, но и волки, и крысы.

— Крысы не мои. — И у волков я тоже больше нелупа.

—Рафаэль уже едет сюда кое с кем из наших, — сказалБобби Ли.

Я посмотрела на него сердито:

— Спасибо, что сказал.

Он пожал плечами. Если он и устал держать дуло у спины Зика,этого никак не было видно.

— Мой альфа — Рафаэль, а не вы, мэм.

— Я понимаю. Но если хочешь, чтобы мы ладили, держименя в курсе. Мне хватает сюрпризов и без того.

— Аминь, — отозвался он.

— Где держат Мику и Черри? — спросила я.

Зик мотнул волчьей головой:

— Только если ты согласишься нам помогать.

— Химера хотел шантажом сделать меня своейвозлюбленной, а ты хочешь шантажом заставить меня его убить. Не вижу особойразницы.

— Единственный способ остановить Химеру и тех, кто емуеще верен, — убить. Я предлагаю объединить силы и добиться этой цели.

— Для громилы ты слишком интеллигентно разговариваешь.

— Громилой у него я стал, потому что он, когда завоевалмою небольшую стаю волков, заставил меня принять эту форму и в ней держал.Когда он разрешил мне перекинуться обратно, лучшего я уже добиться не мог.

Я посмотрела в его человеческие глаза:

— Только глаза, да?

— Только глаза.

Обычно глаза первыми приобретают звериный вид, еслиоставаться слишком долго в облике зверя. А его глаза были единственнымэлементом внешности, который отличался от звериного. Но объяснений я не сталапросить, потому что нас поджимало время, а я хотела вернуть Мику и Черри.

— В этом облике, — объяснил Зик, — я могубыть только громилой, силовиком. Человеком я быть не могу.

Я не стала спорить, что он человек, — оставила безвнимания.

— Давайте к делу. Бобби Ли, Рафаэль нам поможет?

— Думаю, да. Он прихватил с собой достаточно солдат дляхорошего представления.

Я обернулась к Бахусу:

— Гиены будут объединяться со своими — каксказать? — угнетателями? Или ваши ребята помогут Зику и его людям?

— Зик все время старался уменьшить наши мучения. Всегдапризывал к умеренности, — кивнул Бахус. — Я думаю, что остальныесогласятся работать с ним, но согласятся ли они сохранить потом жизнь всем, незнаю и обещать не могу.

— Если мы его уничтожим, — сказал Зик, — а выразвернетесь на сто восемьдесят градусов и перебьете нас, мы ничего не выиграем.

Я переводила взгляд с Бахуса на Зика, и мне попались наглаза фотографии. Последние несколько минут я о них не думала. Я сумеласосредоточиться на другом, но тут было так, будто этот один взгляд разорвалбарьеры, которые обычно удерживают меня от глупостей. Я встала так резко, чтовсе обернулись ко мне.

— Вы убьете Зика? — спросила я.

— Нет, но Марко должен умереть, — ответил Бахус.

— Почему?

— Он и змеелюди. Они должны умереть.

— Согласен, — сказал Зик. Потом посмотрел на меня:— Я знаю, кажется, как привлечь к делу волков.

— Слушаю.

— Химера — волк, гиена, леопард, лев, медведь и змея.

— И это он стоит за похищениями альф, — сказала яуверенно.

Зик кивнул.

— Они живы?

— Лев и собака — да. Химера пока не смог заставить ихперекинуться. Он никого не убивает, предварительно не сломав.

— А Нарцисс жив?

Это спросил Бахус.

— Да. Химера его тоже пока сломать не смог.

— И как это все может интересовать волков? —спросила я, отойдя на другую сторону кухни. Оттуда мне не было виднофотографий.

— Химера никак не мог найти доминантную группуживотных, настолько слабую, чтобы ее можно было захватить извне. Но тут онуслышал про твоих волков.

Я выпрямилась, отодвинулась от стены:

— Ты о чем?

— Джейкоб, Пэрис и еще некоторые — все, что осталось отмоей стаи. Меня Химера послать не мог, потому что мое состояние вызвало бывопросы.

— Ты хочешь сказать, что, как только Джейкоб станетУльфриком, он отдаст стаю Химере?

— Таков был план.

— А теперь?

— А теперь либо Джейкоб и иже с ним согласятся оставитьтвою стаю в покое, либо они не будут жить.