Стрелок из Салмы - Евгений Рейн

- Не знала она точно, что здесь за завесой скрывается, хотя и подозревала. А потому хотела, чтобы я сам убедился и рассказал ей по возвращении.

- Складную историю говоришь, Саир. Только вот гложут меня большие сомнения.

- И правильно гложут. Мы уже уходим, приятно было пообщаться. - Пухляш потянул Саира за рукав.

- Гложут меня сомнения, что ты выполнишь своё обещание, если я верну тебя назад, - продолжил кот, цокая языком.

- Саир ещё пока никого не обманывал. - Стрелок задумался. – Ну, если не считать приукрашивания, обусловленные буйством гормонов, но сейчас явно не тот случай. Ты, кот, не в моём вкусе. Да и что ты теряешь, если я просто уйду отсюда?

- Многое, учитывая твой болтливый язык, Саир. Репутацию места, из которого никто ещё не возвращался, надо поддерживать, - продолжал ворчать кот, хотя и делал это уже без особого энтузиазма. – Я бы, конечно, мог стереть тебе память, но тогда ты и не направишь сюда Фар.

- Ты же умный зверь, кот. На одной чаше весов – риск потерять всё, а на другой – какие-то слухи.

- А зачем он тебе? - Кот посмотрел на Пухляша, который, потеряв всякую надежду отговорить Саира, просто сел на песок и стал кидать камни по волнам. - Почему не хочешь отправиться назад один?

Саир перевёл взгляд на Пухляша.

- Жалко его. Он здесь один совсем пропадёт.

Стрелок думал, что кот станет переубеждать его, но вместо этого усатый лишь вздохнул и стал вертеть хвостом.

- Так ведь уже было? – спросил его Саир.

Кот ничего не ответил.

- Да и к тому же он женат, трое деток погодок, - продолжил Саир. - Ждёт она его из тюрьмы, бедная. Исхудавшего от непосильных трудов. Не евшего еды вкусной пару лет. Не знавшего ласки женской и того больше. Сварит ему по возвращении пресной каши из репы и будет смотреть в глаза, сидя рядом, а детки облепят его с ног до головы.

Кот с Саиром переглянулись и, не сговариваясь, сказали вслух одно и то же.

- Вот ему точно надо память стереть.

Прежде чем кот успел махнуть лапой, Саир поднял руку вверх.

- И ещё одна маленькая просьба.

- Какая? – Кот снова нахмурился.

- Не хотелось бы возвращаться с большим опозданием. Кое-кто будет сильно недоволен, если я прибуду с задержкой больше месяца. Нельзя ли сделать так, чтобы я вернулся в Эстагард не позднее следующего дня с момента, как я попал сюда?

Кот издал странный звук, похожий на смесь рычания и мурлыканья.

- Напомни мне, где ты научился торговаться?

Глава 19

Буквы сливались в слова, а слова лились на неё словно брызги из водопада в её родной деревне. Холодной, прозрачной воды, бьющей по плечам и волосам. Воды, из под которой им так не хотелось уходить в детстве.

Узнаете скоро, настанет чей час...

Спасёт нас от смерти в который уж раз...

Чьи косы и очи подарят нам жизнь...

Затем, чтобы снова улыбки лились...

Та дева отбросит сомненья свои...

Заплатит сполна она цену любви...

Последняя фраза не давала ей покоя, потому что она никак не могла понять её смысл. Айна не выпускала книгу с сокрытым доселе текстом почти до самого утра, разместившись на том же самом диване в библиотеке Тариуса, что и прошлой ночью. Тёплый плед, принесённый хозяином, согревал. Хотя, даже если бы ей пришлось лежать на промёрзшей земле, вряд ли бы она обратила на это внимание. Мысли её были далёко от Эстагарда. Мысли её были в оживающих перед её глазами словах и рифмах. Она снова перечитала последнюю строку, а потом перевернула страницу.

Зрачок и око – пара неразлучных,

Стена из гор кружит забвеньем в нём,

На остров древний целится наш лучник,

Попасть туда спешит безлунным днём.

Ритм стиха менялся от одной страницы к другой. Часть смысла была понятна ей и даже близка, а часть – ускользала, как ускользает последний луч заходящего солнца от человека, стоящего на обращённом к западу берегу моря. Кто бы ни сочинил этот текст, даже сокрытия самих букв от чужих глаз ему показалось недостаточным. Сама песня словно была наполовину непонятным для неё шифром. На следующей странице и вовсе отсутствовала половина строк.

Есть путь другой. Хоть он извилист,

И не на шутку для неизбранных тернист,

Приложишь если ты к нему все силы

Падёт...

Раз и навечно,