Камень утренней зари - Ксаниэль

сестру, как думала Катерина. Продолжала выворачивать ситуацию наизнанку. Катерина Юрьевна не могла поверить в такую бесчувственность сестры по отношению к ней. Она почувствовала пропасть между ней и сестрой, и мужем, которые приняли извинения виновника и продолжили жить без оглядки назад. Показалось, что они стали для неё чужими людьми и сердце затопила печаль от потери некогда близких людей. А в доме куранты отсчитывали двенадцать ударов. День рождения закончился и печальней дня для Катерины не было.

Глава 8

Через несколько дней Дмитрий заявился в их дом с визитом. На тот момент Катерина с мужем не общалась, так как он подтвердил слова Лиззи о прощении. Женщина не могла принять поступок мужа и между ними пробежал холодок, который отстранил близких людей друг от друга. Мысли Катерины крутились в цикличном круге того дня и разговора с сестрой, но она четко для себя выставила позицию о том, что прощать не собирается. И атмосфера в доме была сильно накалена.

Брат мужа пришел с информацией. От своих знакомых он узнал откуда отправлялось письмо и все необходимые контактные данные, так как Дмитрий был категорически настроен против подаренного украшения и всенепременно требовал вернуть его законному владельцу. Петр нехотя согласился с позицией брата и обещался поехать вместе, если того требует ситуация. Ситуация потребовала присутствия Петра Ильича.

Они вместе отправились в город. На одной из центральных улиц проживал отправитель письма и, немного исхитрись, Дмитрию удалось узнать и номер дома, и номер квартиры. Потому, как только нужная информация была добыта, брат настоял Петру на экстренной поездке, которая не требовала отлагательства. Катерина провожала родственников с тяжелым сердцем. Ей хотелось поехать с ними, но мужчины запретили ездить с ними — душа Катерины Юрьевны эти дни была нестабильной и резкие стрессы ей не добавили бы здоровья.

Мужчины подъехали к дому около пяти часов вечера, когда солнце еще светило в небе достаточно ярко, бледная луна уже была различима на небе и сумерки начинали подкрадываться. Ветер сегодня дул резкими и сильными порывами, разнося коричнево-охровый вихрь листвы по городским улицам. Мокрые и грязные, они упорно прилипали к машинам и создавали общую угрюмую атмосферу вокруг. Лишь солнечные лучи позволяли разбавить осеннюю печальную картину своими поблескиваниями на влажных листьях.

— Дим, я туда подняться не смогу. Может ты один пойдешь?

— Нет, мы тут подождем. Он, наверное, скоро должен будет вернуться домой.

— С чего ты взял?

— Доверься мне.

Петр Ильич спорить с братом не хотел, если Дмитрий вбивал себе в голову какую-либо мысль, то остановить его мог или готовый результат этот мысли, или смерть его самого — ни больше, ни меньше. Потому ссориться из-за такой мелочи было бы верхом абсурдного поведения и глупости, которая не свойственна Петру по жизни. Он и с Катериной ругаться не желал, но жена сама полезла на рожон и поссорилась, фактически, сама с собой по своему желанию. На самом деле, это был первый раз, чтобы они так крупно поругались с женой, но этого стоило ожидать. Хоть она и не была человеком злопамятным, но простить Юрия — виновника аварии — не могла несмотря на прошедшие десять лет. Сам Петр принял то, что случилось, пять лет назад и отпустил обиду — фактически, он сам был немного виноват, так как растерялся и не вырулил, а ведь мог. За что винить человека, если сам дурак? Не за что, но принять этого Катерина Юрьевна не могла. Оставалось лишь ждать, когда она перерастет этот день и отпустит горе, что гложет её долгие годы.

— Вы кого-то ждете, мужчины? — уточнила девушка, которая сидела на скамейке около подъезда всё то время, что Петр с братом ожидали.

— Немного не ваше де…

— Да, нам нужен Юрий Кутилов, должен тут проживать, — перебил брата Петр, зная вспыльчивость Дмитрия и не желавший устраивать конфликт на пустом месте.

— Нет его. Я сестра его, что вы хотели?

— Так мы и будем рассказывать чужому человеку!

— Не фырчите на меня, — обратилась девушка к Дмитрию в пренебрежительном тоне, после повернулась к Петру и продолжила: — я знаю кто вы! Тот мужчина, что пострадал в аварии. Меня Аврора зовут, я младшая сестра Юрия. Навряд ли вы обо мне знаете, маленькой было тогда я.

— Петр Ильич, — подъехал Петр и протянул руку в знак знакомства.

— Дмитрий.

— Приятно познакомиться, — вежливо пожала руку Аврора. — Для чего брат мой вам?

— Хотели бы попросить, вашего многоуважаемого брата, перестать писать письма и тревожить семью. В частности, душевное здоровье Катерины Юрьевны, жены Петра Ильича. А также вернуть вот это. — Дмитрий выудил из внутреннего кармана пиджака футляр, обитый бархатом. — Письмо уж мы оставили при себе.

— Она смотрела, что внутри? — уточнила Аврора, не торопясь забирать из рук Дмитрия футляр.

— Нет, Катерина Юрьевна отказалась смотреть чуждый подарок и принимать его тоже.

— Вы торопитесь? — Аврора посмотрела на Петра Ильича каким-то странным взглядом в котором проблескивался огонек печали, где-то там, далеко спрятанной внутри.

— Да, нам еще нужно по делам.

— Я вас не спрашиваю, Дмитрий. Петр?

— Если вам есть что мне сказать, то говорите, я подожду.

Аврора кивнула в ответ Петру, поднялась с места и попросила подождать немного её возвращения. Дмитрий неодобрительно смотрел в спину удаляющаяся девушки, а после того, как она скрылась за дверь подъезда, звучно цокнул и недовольно посмотрел на брата, но Петр Ильич не стал ничего говорить, лишь развел руки в стороны в неоднозначном жесте. Каждый погрузился в свои мысли и стал дожидаться возвращения молодой особы. И она долго себя не заставила ждать, резко вылетела с подъезда держа в руках какую-то папку черного цвета. Лицо её отражало скорбь и едва заметную эмоцию сожаления.

— Вот!

Она протянула Петру в руки папку, которую он принял аккуратно. На первой стране в файл было вставлено свидетельство о смерти на имя Кутилова Юрия Александровича выданное около трех лет назад.

Петр с непониманием посмотрел сначала на Аврору, потом на Дмитрия — во взгляде его читался неподдельный шок и ужас, который окропил его сердце и вскипятил кровь. Его бросило в жар, руки резко похолодели, щеки покрылись багрецом. Дмитрий забрал из рук брата папку, после чего, успев пробежать по документу, с непониманием посмотрел на Аврору и произнес:

— А кто тогда слал письма? И этот подарок?

— Я. — Девушка ткнула себя в грудь указательным пальцем уверенно, гордо и объяснила: — такова была воля брата перед кончиной.

— Он, — начал было говорить Дмитрий, но запнулся на полуслове, пытаясь