Жизнь после жизни: Исследование феномена продолжения жизни после смерти тела - Рэймонд Моуди

Это был яркий свет с желтым оттенком белого, скорее белый. Он был невероятно ярким; я просто не могу его описать. Казалось, что он все заполняет собою, однако он не мешал мне видеть все, что меня окружало: операционную, врачей и медсестер, все и вся. Я мог их ясно видеть, свет меня не слепил.

Вначале, когда этот свет только появился, я не был уверен, что происходит, но потом он задал вопрос, он вроде как задал мне вопрос, готов ли я умереть. Это было похоже на разговор с другим человеком, только человека там не было. Со мной разговаривал свет, но будто бы голосом.

Сейчас я думаю, что тот голос, что со мной разговаривал, на самом деле понял, что я был не готов умереть. Знаете, это была скорее проверка для меня. С того момента, как со мной заговорил этот свет, я чувствовал себя прекрасно — я знал, что я в безопасности, что меня любят. Любовь, исходившая от этого света, была просто непредставима, неописуема. Так здорово было быть с ним! И у него было чувство юмора, это точно!»

Воспоминания о прошлом

Изначальное появление существа света и его задаваемые без слов вопросы-проверки оказываются прелюдией к моменту потрясающей интенсивности, во время которого существо являет человеку обзор всей его жизни. Часто очевидно, что существо может видеть жизнь человека целиком и само не нуждается в информации. Единственное его намерение — заставить человека задуматься.

Этот обзор можно описать только в терминах памяти, поскольку это самый близкий из известных нам феноменов, но у него есть также характеристики, которые отличают его от всех обычных типов воспоминаний. Во-первых, он необычайно быстрый. Воспоминания, если описывать их в терминах времени, чаще всего стремительно сменяют друг друга в хронологическом порядке. При этом некоторые люди говорят о том, что события не были представлены в каком-то временном порядке. Воспоминания были мгновенными; всё появилось сразу, и люди могли охватить их все за один раз, одним мысленным взором. Как бы обзор ни проявлялся, все опрашиваемые согласны в том, что весь этот опыт занял не больше мгновения по меркам земного времени.

Однако, несмотря на его скоротечность, все те, с кем я беседовал, говорили, что обзор, который они описывают как смену зрительных образов, был необычайно живым и реальным. В некоторых случаях видимые образы были трехмерными, яркими по цвету и даже движущимися. И даже если они быстро проскальзывают мимо, человек воспринимает и узнает каждую картинку. Даже эмоции и чувства, связанные с каждым воспоминанием, возвращаются и переживаются снова.

Часть опрошенных людей утверждает, что, хотя они не могут объяснить это должным образом, в этом обзоре они увидели все, что они когда-либо делали, от самых несущественных до самых значительных поступков. Другие говорят, что видели в основном только главные события своей жизни. Некоторые рассказывали, что, после того как им был явлен этот обзор, они могли вспомнить события своей жизни с невероятной доскональностью.

Отдельные опрашиваемые характеризовали этот обзор как урок со стороны существа света. Пока перед ними разворачивались картины их земного пути, существо подчеркивало важность двух вещей в жизни: необходимо учиться любить других людей и осваивать знание. Давайте рассмотрим показательный пример такого рассказа.

«Когда свет появился, первое, что он мне сказал, было: “Что ты можешь показать мне из своей жизни?” или что-то в этом роде. И тогда стали прокручиваться эти кадры из прошлого. Я подумала: “Ничего себе, что происходит?”, потому что я вдруг вернулась в раннее детство. С того кадра и далее я будто бы шла сквозь время с самых ранних лет, сквозь каждый год своей жизни прямо до настоящего момента.

Когда это началось, было такое странное чувство: я была маленькой девочкой, играющей у ручья по соседству, и я видела еще сцены из того времени, воспоминания о том, как я была с сестрой, какие-то воспоминания о наших соседях, о местах, где я бывала. Потом детский сад, и я вспомнила, что у меня тогда была одна игрушка, которую я особенно любила, я ее сломала и долго плакала. Для меня это была настоящая травма. Мне продолжали показывать картины всей моей жизни, я вспомнила, как была герлскаутом и ездила в лагерь, вспомнила многое о тех годах, когда училась в школе. Потом, когда я была старшеклассницей, для меня было большой честью, что меня избрали в общество научных достижений, я вспомнила, как меня выбирали. Я заново прошла годы средней и старшей школы, выпуск, первые годы в колледже — то есть до настоящего момента.

Сцены, которые возникали, шли в хронологическом порядке, они были такими живыми. Это было как будто ты просто вышел на улицу и наблюдаешь за происходящим, совершенно трехмерные цветные кадры. Они двигались. Например, когда я увидела, как ломаю игрушку, я видела все свои движения. И это не было похоже на то, как если бы в те мгновения я смотрела на это изнутри. Казалось, что маленькая девочка, которую я вижу, — это кто-то другой, героиня фильма, одна из девочек среди других детей, игравших на детской площадке. Однако это была я. Я видела, как делаю все эти вещи, будучи ребенком, и это было точно то, что я делала, потому что я это помню.

Я не видела свет в то время, пока проносилась по своим воспоминаниям. Он исчез после того, как задал мне вопрос, что я сделала, и тогда началась прокрутка этих кадров. Однако я знала, что свет со мной все это время, что это он проносит меня по моим воспоминаниям, я чувствовала его присутствие, и время от времени он отпускал замечания. Он старался показать мне что-то в каждом из этих кадров. Он не стремился сам увидеть то, что я делала, он уже все это знал, но он выбирал отдельные моменты из моей жизни и прокручивал их передо мной, чтобы мне пришлось их вспомнить.

На протяжении всего этого времени он подчеркивал важность любви. Воспоминания, которые он мне показывал, прежде всего были с участием моей сестры, мы всегда были с ней очень близки. Он показал мне несколько эпизодов, когда я в общении с ней проявляла эгоизм, но не меньше и таких случаев, когда я действительно проявляла любовь к ней и с ней делилась. Он объяснил мне,