"Фантастика 2025-135". Компиляция. Книги 1-25 - Елена Звездная

— Позволишь вопрос? — Артур коротко кивнул. — Зачем все эти убийства?

И говорил цесаревич не о тех, кого Геслер наверняка убирал целенаправленно. Речь шла о побочных жертвах. Тех сотнях тысяч и миллионах, на которых и выросла слава безумного и жестокого Лжебога.

— А ты сам ещё не понял? Напомнить причину, по которой вообще была рождена такая неоднозначная организация, как ОМП? И на какие периоды приходилось расширение её полномочий, выделение дополнительных ресурсов? — Владимир медленно кивнул. Его собственные мысли, можно сказать, подтвердились, но какой-то червячок сомнения всё ещё барахтался где-то на периферии сознания. — Вспомни, сколько человек гибнет ежегодно от старости, болезней и голода. Можешь поднять статистику по этим показателям три года назад, и сравнить с тем, что мы имеем сейчас. Будешь приятно удивлён.

— О чём это ты?..

— О своём, Владимир, о своём. Ты и сам должен уметь жертвовать малым, если это в перспективе это окупится многократно… — Поначалу мысль ускользала от цесаревича, но в следующую секунду он всё понял. — Поверь: некоторые решения твоих предков приводили к жертвам многократно большим. А несколько миллионов… — Взгляд Владимира выцепил в глазах Лжебога… сожаление? Нет. Тоску. Безграничную и глубокую, точно Марианская впадина. — … они уже потерялись на фоне того, сколько жизней сохранили ОМП. Давай, проверяй плечо. Должно быть как новенькое.

И Владимир незамедлительно пошевелил рукой, не встретив никакого сопротивления кроме того, что обеспечивали пропитавшиеся кровью бинты. Боли тоже не было: одно лишь чувство наливающейся чувствительностью конечности.

— Это… пугает, Артур. Биокинеты на такое не способны, и тем более не настолько быстро и точно. — Тем не менее, цесаревич всё же улыбнулся. — Спасибо. Не придётся лежать в койке полтора-два месяца.

— Считай это первой половиной благодарности за то, что ты, всё же, отстоял жизнь Ксении. И не говори, что не мог поступить иначе: мы оба знаем правду, верно?

Кажущиеся такими далёкими и застарелыми мысли о возможности бросить девчонок и избавиться от потенциального препятствия зашевелились, словно почувствовав, что речь идёт о них. Владимир поморщился, отгоняя от себя наваждение… и почувствовал вмешательство чужой Воли.

— Второй половиной станет избавление от пары интересных ментальных установок. Ну и информация о них, конечно же. — На какие-то доли секунды весь мир померк, и лишь глаза Геслера, на которые наткнулся взгляд наследника трона, пылали в этой тьме парой алых углей. — Свою роль они уже сыграли, но так ты точно будешь принимать решения самостоятельно…

— Что за установки? — Цесаревич вскинулся. — Когда они появились? Это можно определить?

— Два, два с половиной года назад. О том, чьего авторства поделка ты, я так полагаю, и сам догадываешься. Назначение обеих закладок — вытравить из тебя сентиментальность. Честно говоря, с этим у тебя и правда были проблемы…

— Не настолько, чтобы корёжить мой разум!.. — Владимир продолжил бы буйствовать, но в нём пробудились остатки самоконтроля. Он замер, с силой втянул носом воздух и медленно, контролируя процесс, выдохнул. — Насколько всё плохо?

— Ты и правда стал больше подходить на роль будущего императора, если тебе интересно моё мнение в этом ключе… Ладно-ладно, держи себя в руках. Необратимых последствий нет. Были бы, останься закладки в твоём мозгу, как должно было быть, но теперь всё в порядке.

— Спасибо, Артур. — Благодарность была абсолютно искренней. Как и многие личности подобного склада ума, Владимир мог смириться с чем угодно, но не с потерей себя. — Мне даже стало стыдно за то, что я правда в какой-то момент стал видеть в тебе безумца…

— Обижаться на то, что ты думал обо мне так, как я сам хотел, чтобы обо мне думали? Это что-то на грани маразма. — Артур отмахнулся. — Дальше по плану идёт просвещение. Частично оно уже началось: ты теперь знаешь, что гложущие тебя мысли и желания принадлежат не только тебе…

— Этого уже более, чем достаточно, чтобы многое переосмыслить.

— Нет, Владимир, недостаточно. Твой отец, так скажем, нашёл способ выйти из нынешней дыры с прибытком, и избежать наиболее незавидной участи. Но в перспективе весьма высока вероятность того, что трон придётся занять тебе. Не через десять или двадцать лет, нет. В куда меньшие сроки. — Артур смерил собеседника внимательным взглядом. — Он в курсе. Но считает, что тебе об этом знать ни к чему. Я думаю иначе, и раз уж так сложились обстоятельства — посвящу тебя в этот «секрет». Ты уже сейчас можешь начать выстраивать необходимые отношения с лидерами ОМП через плотное взаимодействие с «вашей» частью этой структуры. Если этого не сделать, то в будущем может произойти ряд конфликтов, которые не приведут ни к чему хорошему для человечества. Понимаешь?

— Постольку-поскольку, Артур. — Владимир помассировал виски, пытаясь не просто уложить всё в голове, но и проанализировать слова сверхпсиона. Сопоставить их с тем, что было известно ему самому. — И за эту информацию я тебе тоже благодарен. И за совет. Но… зачем?

— Потому что в будущем ты сможешь выполнить мою просьбу. — Геслер прищурился. — Возглавь ОМП, и тогда у человечества будет куда больше шансов на успех. И, знаешь, я ничего не запрещаю, но об этой части нашего разговора лучше не распространяться. Ссылайся на то, что я пришёл поблагодарить за Ксению, к которой не успел сам…

Цесаревич поперхнулся, открыл было рот… но Артур пропал. Ничего не указывало на то, что он вообще здесь был… кроме крови на бинтах и раны, которую Владимир не ощущал совершенно.

А ещё молодой мужчина чувствовал, как воспоминания об этом дне не улетучиваются, но словно бы покрываются коркой. Уходят на задворки сознания, где до них уже не докопаешься так просто.

«Защита от отца? Похоже на то. Всё же, в плане псионических способностей он подлинное чудовище…» — промелькнула мысль в его голове, прежде чем пискнул терминал у оголовья его кровати. Приборы, которые больше никто не контролировал, зафиксировали факт кровотечения, и подали сигнал дежурным медсёстрам.

А ещё этот «пик» не иначе как набатом отгремел в голове Лины, так как та вскинулась, бешеным взглядом зашарив по комнате. Владимир же приготовился давать объяснения, уже окончательно решив, как и что тут происходило для окружающих.

Вполне логичным цесаревичу показалось, что правда об этом