Фантастика 2025-196 - Кирилл Станиславович Бенедиктов

перед ним по кварцу и шлаку ползла блесклявка. Забралась ему на кед и пощупала брючину. Он видел её на стене, но только теперь удивился. Откуда здесь взялась карминская блесклявка? Ещё один элемент невероятности. Бритц вспомнил, как их можно использовать, если повезёт.

Он не собирался ждать Эмбер. В этом не было смысла. Она отпустит его с миром и будет сомневаться до конца своих дней. Как ни странно это звучало, но честный человек на его месте сбежал бы. Пусть засунет свою жалейку себе в шляпку (разумеется, всего несколько минут назад, когда Бритц ещё висел на сетке, он ни за что бы не осмелился так думать, просто потому, что только и мечтал, как бы она пришла поскорее). Но они попрощались в Ухлур-реке, хватит. Кайнорт взял блесклявку и прилепил на дверь там, где на другой стороне мог быть замок. Блесклявка исчезла в щели. Пошуршала внутри. Через минуту дверь щёлкнула и открылась. Бритц вылетел в пустые коридоры и сбежал в окно. Перпендикулярные прямые пересеклись раз, обогнули мир и встретились опять, но для новой встречи пришлось бы изобрести новую геометрию.

Глава 11

Элементы невероятности

Сойдя с холма, я нашла Онджамина, Злайю и Бубонну. Они ждали рассвета неподалёку от реки. Трое схватили меня и накинули пледы, потому что тонкое платье пропиталось и быстро намокло.

— Ты чё? — накинулась Бубонна. — Ты чё вылезла, мать, солнце только на половину диска показалось! Ты прервала ритуал! Ты чё!

— Я не буду примулой. Не буду править там, где магнум продаёт меня эзерам.

— Давай, растирайся скорее, ты как ледышка!

— Где это чучело? — мои зубы стучали от злости и холода.

— Мы оставили эзера в паровой трубе ждать рассвета.

— Я о другом чучеле. Подожди… В трубе⁈

Ведь пар выбросило на моих глазах. Я уронила пледы с плеч и гулко втянула воздух.

— Я боялась именно такой реакции, — гробовым тоном сказала Злайя.

О, она не заслужила этого. Злайя, моя милая Злайя всё делала правильно, на её месте я поступила бы так же. Мне вспомнилась палатка, пропахшая медикаментами. Игла в потной ладошке. И мысль, что если Бритц умрёт, мне станет лучше. Легче. Злайя подняла и отряхнула плед, опять укутала меня:

— Я перенаправила пар на другие трубы. Но не подумай, не по своей воле. Я подбросила монетку.

— Монетку?..

— Ему просто повезло, а потом ещё удалось сбежать. Теперь у тебя две проблемы…

— Одна! Мне надо к Джио.

— Только не делай глупостей, он бумеранг.

— Знаю! Не волнуйся, столько боли, сколько я смогу, ему не вытерпеть.

Дальше я хотела сказать что-то ещё, но свалилась на руки Онджамину. Три дня без сна и на пределе сил… Я себя переоценила. Друзья отнесли меня, безвольную мокрую тряпку, спать.

В октанон я попала к ночи, когда очнулась, выспалась, а Злайя залечила мои синяки и согрела. Я пообещала ей вести себя благоразумно. В конце концов, ей самой хотелось выцарапать Джио глаза. Магнум был спокоен, пьян, укутан ароматным дымом и клевреями:

— Ты не прошла испытание. Убирайся из моего отшельфа.

— Скажи, дорого ты продал меня, Джио? Я знаю про сделку с Бритцем.

— Слишком дерзко даже для примулы. Но ты опасный политик, раз дождалась рассвета. Не проигрыш, да? Прилюдный отказ, чтобы зашептались. А доказать сможешь?

— Даже не собираюсь. Достаточно слухов среди тех, кто тебя ненавидит. Звёзд не хватит, чтобы пересчитать. А те, кто не поверит, захотят поверить.

— И что? Испортила мне настроение — и что? И всё?

Он улыбнулся и погладил загорелое плечо клевреи. Действительно, люди узнают, и что? Власть магнума — как маятник. Раскачивай сильнее, и получишь в лоб.

— За что ты со мной так, Джио? Мы могли на пару приносить пользу отшельфу.

— Мне такой напарник не нужен, — он подлил себе вина и полюбовался закатом сквозь бокал. — Твоя стихия принимает форму сосуда, Эмбер. А ты? Слишком дорого обошлось бы делить с тобой отшельф. Ты не пара даже своей магии аквадроу.

Бокал в руке Джио треснул, магнум стряхнул осколки с коленей и рассмеялся. Страшно, так, что клевреи вздрогнули.

— Даже рюмку не в силах вскипятить, Лау. Это проклятие Уитмаса: того, кто спрятался первым.

Я вышла вон. Ради Злайи, которой обещала остаться невредимой. Но постояла за дверью и всё-таки вернулась, чтобы договорить. Джио, опустившись на пол, подбирал осколки.

— Ты не остался бы у власти, будь живы мои родные, — с вызовом прошипела я. — Лежал бы под руинами октанона, а Ухлур-река крутилась бы в небе с ледяным куполом. Твоя Бубонна чахла бы на грязных астероидах и училась пережимать вены раз в три дня. Так что скажи Уитмасу… скажи папе… спаси…

И осеклась. Мой взгляд упал на ладонь магнума. Джио, перехватив его, позеленел. И замер. Я молчала. Через секунду диастимаг кивнул клевреям:

— Оставьте нас!

Девушки благоговейно засеменили прочь из зала. Джио откинул волосы, и стало видно, как сильно он побледнел.

— Спасибо я должен сказать, да, Эмбер? — он развернул ко мне обожжённые ладони. — Разве что тебе. За то, что позволила выгнать свидетелей.

— Ты не маг.

— Я не маг. На самом деле вино обожгло меня, а тебе — хоть бы что.

— Но… Люди же… они знают тебя не одно поколение!

— Больше не маг. Я растратил силу. Знаю, считается, это невозможно. Диастимины встраиваются в митохондрии, становятся частью каждой клетки. Но когда пришли эзеры… Нас бросили почти все диастимаги, я один остался среди этого хаоса. У противостояния тараканам была неимоверная цена. Есть инъекции диануклидов… Они бомбардируют митохондрии и выжимают силу до эссенции такой концентрации, что я отражал удары гравинад. Но сломал обмен диастиминов. Зато мы отстояли наши фермы. Что бы мы ели сейчас, где бы жили, если бы я не попытался? Видела, во что они превратили отшельф твоего отца? Видела, как теперь его там ненавидят? И тебя заодно.

— Мы тоже сражались на Кармине!

— Им плевать, где вы были! — воскликнул Джио. — Они знают только, что вас не было дома. Чтобы защитить. О Тритеофрене слышали единицы, да вы и его не удержали.

Магнум шагал из конца в конец зала и подметал его плащом:

— А со мной теперь что? Я смертен, Эмбер, я