Фантастика 2025-40 - Ольга Ярошинская

поступает приказ о внеплановых уроках по правилам дорожного движения. Произошел пожар — и грозным приказом заряжается инструктаж о мерах противопожарной безопасности… В данном случае, к бабке не ходи, где-то какой-то балбес по дурости надышался ядовитой дряни, тем самым подняв на уши чуть ли не половину Советской Армии. И пошла писать канцелярия!

Усилить контроль за хранением ядовитых и боевых отравляющих веществ… Провести ревизию, при необходимости отправить на уничтожение вещества, выслужившие предельные сроки хранения… Провести проверку работоспособности специального оборудования и индивидуальных средств защиты… Провести дополнительные инструктажи по мерам противохимической защиты…

Примерно такие расклады и раскладывались сейчас между старшими офицерами нашей части. Чаще всего устрашающие бумаги приходили с такими сроками исполнения, где сделать и отчитаться надо было срочно, стремительно — сегодня, если не вчера. Поэтому и приходилось решать второпях. Развод затягивался… Но вот решили, наконец. Все свободные от нарядов и караулов отправляются в один из учебных классов, где занятия проведет зампотех майор Гончаров — высокий черноволосый мужик сурового вида, очень похожий на артиста Игоря Ледогорова. Ростом он был чуть пониже меня, лицо всегда мрачное, говорил редко, да метко, в чем нам пришлось убедиться в течение ближайшего часа.

Итак, учебный класс. Туда спешно принесли наглядные пособия: плакаты, противогазы, один экземпляр ОЗК (общевойсковой защитный комплект) — прорезиненный комбинезон, включающий капюшон и спецобувь, то есть полностью герметизирующий бойца, создающий ему жизненное мини-пространство. Теоретически ОЗК должен был исключать воздействие на человека как любых отравляющих веществ, так и радиации. А на практике… Все понимали, что на практике лучше бы этого не было.

— Итак! Всем слушать сюда, — объявил зампотех после ритуальных скачек типа «Встать! Смирно! Сесть. Приступить к занятиям!» — Смотреть тоже. Понимать с первого раза! Я вам не философ какой-нибудь, я еще хуже. Повторять не стану. А если повторю, то указкой по башке. Усвоили? Отвечать молча!

Указка у него в руке была настоящая армейская — будто бы ее вытесали из черенка лопаты. Ответом на вопрос было безмолвие — сказали же отвечать молча, все так и ответили.

Майор остался этим доволен.

— Тогда приступим!

Он подошел к плакату с ветвящимися цветными диаграммами.

— Значит, смотрите: это классификация боевых отравляющих веществ… Все поняли слово «классификация»?.. Все, вижу по глазам. Кроме рядового Григоряна. Рядовой Григорян!

— Я! — ретиво вскочил тот, вытягиваясь в струнку.

— Понял, что такое «классификация»?

— А так точно, товарищ майор!

— И что это?

— А не знаю, товарищ майор!

— И не надо. Садись.

— Есть!

— Значит, смотрите: боевые отравляющие вещества бывают разные. По-разному влияют на организм. Одни душат, от других дураками становятся… ну, это вам, слава богу, не грозит… А есть и кожно-нарывные, то есть от них возникают нарывы по всему телу и прочим органам. Усвоили? Поэтому они на данной схеме показаны разными цветами радуги. Смотрите: желтым цветом показаны нервно-паралитические вещества. Это зарин, зоман, вэ-икс и другая сволочь. Теперь розовый цвет: удушающие вещества. Это которые имеют функцию удушения…

И так далее в похожем духе. О противогазе майор выразился так: «в состав противогаза входят два очка и шланг, который как бы прирос к лицевой части»… Про ОЗК: «некоторые несознательные военнослужащие называют его „гондон“, но я бы посмотрел на них без этого гондона на момент ядерного взрыва»… Словом, в целом занятие прошло успешно, и по его окончании мы расписались в ведомости, подтверждающей нашу компетентность в области боевой химии и химзащиты.

Но учеба учебой, а мои прямые обязанности никто не отменял. После занятий мы, кинологи, устремились в вольеры, где работы никогда не переводилось. Кормили, поили, чистили, убирали… И как-то незаметно ребята разбрелись по своим делам, и я остался один на один с Громом.

То есть, другие псы, конечно, тоже были по соседству, но они оставались бессловесным приложением. А Грома я позволял себе гладить, трепать, улыбаться ему. Говорить хорошие слова. И он в ответ ворчал, ласково прихватывал меня зубами за руку, утыкался головой в плечо… Никто этого не видел, кроме собак, а они не скажут. Повторю: я не боялся избаловать Грома, расслабить его. Я не сюсюкал, не разводил умильную бодягу, все делал сдержанно и кратко. Вот и на этот все в том же ключе.

— Пойдем-ка, брат, разомнемся немного… — произнес я, надевая поводок. И в этот момент услышал шаги, причем шел не один человек.

Держа Грома на поводке, я развернулся.

Двое. Командирский водитель Гладков и еще один старослужащий. Я его видел не раз, но толком не знал. Пожарный, из ВПК. Явно ко мне. С какими-то темами.

Я незаметно двинул поводком. Гром предупреждающе зарычал. Негромко, но отчетливо. Хватило для того, чтобы двое притормозились.

— Привет, — сказал я вполне вежливо. — Ко мне?

— К тебе, — ответил Гладков вроде бы нейтрально, но в тоне почувствовался вызов.

— Слушаю.

— Ты пса своего убери, тогда и послушаешь, — недобро молвил второй.

Он был невысок — ну как невысок, среднего роста — и плечист, явно спортивного телосложения.

— Не могу, — я слегка ухмыльнулся. — У нас по плану прогулка. Разминка. Дорогу освобождаем…

И я сделал правой ладонью скупой проникающий жест. Гром вновь издал легкое ворчание, должное остудить горячие головы.

Но Гладков, напротив, вспыхнул. Его товарищ, видимо, лучше умел властвовать собой.

— Слышь, ты? — со злым напором заговорил водила. — Ты че вообще о себе думаешь? Ты типа самый-самый здесь? Эверест? К начальству без мыла в жопу лезешь?.. А⁈

Последнее междометие он выкрикнул с угрожающим напором. Подавляюще.

Ну, мы таких психологов видали.

— Ребят, — сказал я спокойно и даже миролюбиво. — Это насчет моих поощрений?.. Не вижу причин для волнений. Я просто свое дело делаю. Начальство реагирует. Все! Я при чем?

— Ты при чем? — Гладков сощурился. — Так я сейчас объясню, при чем ты!

Должно быть, он взбесился. Шагнул вперед, но и я не зевал. И Гром, оскалясь, рванул вперед, свирепо рявкнул, показав клыки, способные легко разодрать человеческую плоть. Естественно, взбеленились и другие псы.

— Парни! — перекрикивая их и не без труда удерживая Грома, возвысил голос я. — Вы старослужащие, я к вам с уважением, пока, с уважением. Ну так и вы не борзейте! Не то сейчас открою два вольера, скажу «Фас»! И вы до дембеля в госпитале… И объяснительные будете писать: почему вы оказались на территории собачьего питомника.

Про объяснительные