"Фантастика 2025-135". Компиляция. Книги 1-25 - Елена Звездная

щелчком запер ее внезапно возникшей в дверном проеме второй, наглухо отрезавшей нас от любых попыток подслушать, а сам вампир, пройдя к кровати, сел, сгорбившись, и глухо произнес, невидяще глядя в пространство перед собой:

– В вашем человеческом обществе мужчина считается неполноценным, если не имеет стабильных отношений к тридцати пяти – сорока годам. В нашем, к несколько осуждающему общественному мнению добавляется демон. Вполне реальный… демон. И чем дольше вампир остается без той, возле которой сердце бьется чаще, ради которой стоит жить, тем сильнее становится пытающийся овладеть им демон.

Вампир поднял взгляд на меня, посмотрел пристально и продолжил:

– Ты взбесила меня вчера. Назвать меня животным? Благодари, что осталась жива.

Я бы с удовольствием поблагодарила бы, но, боюсь, рано делать преждевременные выводы по поводу того, что я жива.

– Логично, – усмехнулся князь Даркан и плавно поднялся.

Нечеловечески плавно.

Так что я сделала еще один шаг назад, чем вызвала лишь усмешку в красивых глазах. Но усмешка мелькнула и пропала, остался только могильный холод.

– Вчера я сорвался. Это не свойственно мне, и вызывает гнев на самого себя. Возможно, стоило бы убить тебя сразу, но слезы в глазах леди Малисент мне понравились. И ее поза на коленях. Надеюсь, ты понимаешь, о чем я?

Поняла. В то же мгновение мне все стало ясно.

– Это радует, лейтенант Каиль Мэттланд, ваше умение ясно и четко осознавать ваше положение.

И развернувшись, вампирский князь покинул меня.

Избавился движением руки от первой двери, вторую ему почтительно открыли, и после него так же почтительно закрыли.

Я осталась стоять, перехватив у князя эстафету по «глядению вникуда» и понимая, что благодарить за жизнь действительно было рано. Слишком рано… я не выживу. Князь Даркан четко дал понять, что в сферу его интересов входит именно Малисент, а я… это мне так отомстили. И будут продолжать мстить даже не за слова – за неосторожные мысли.

***

Когда вернулась Малисент, неся для меня платье, коробку с обувью и белье, я продолжала стоять все там же, все так же, все с теми же невеселыми мыслями. И едва девушка вошла, я… я увидела в ней себя. Ту себя, которой было пять, но которая уже тогда понимала, что «новый папа» очень плохой человек.

Малисент понимала тоже. В том смысле, что это был очень плохой вампир, но сейчас она, как когда-то я, думала не о себе, она думала обо мне, пытаясь загладить чувство вины и хоть как-то помочь мне, попавшей во всю эту переделку… Я тоже когда-то носила маме чай, готовила завтрак, убиралась в доме, приносила цветы – делала все, чтобы порадовать маму, потому что отчетливо ощущала себя виноватой… И еще не понимала, что реальной жертвой в конечном итоге буду именно я.

– Малисент, – проговорила, глядя как деловито, но явно неумело вампирша раскладывает все на постели, – я тебя увольняю.

Девушка вздрогнула, развернулась, потрясенно посмотрела на меня и сказала:

– Я… я не уйду.

– Уйдешь, – я подошла к вещам, забрала белье не глядя, и срывая бирки, ушла в ванную.

***

Надевала не глядя, дергаными механическими движениями, потом встала перед зеркалом и посмотрела на себя – Каиль Мэттланд, 22 года… Нужно связаться с матерью, и попросить, чтобы меня похоронили рядом с бабушками. И нужно было быть осмотрительнее, когда села в чужую машину – моя вина. А еще – не следовало даже думать в присутствии князя!

Но все то, что ненужно, я уже совершила.

Пора переходить к тому, что я еще могу сделать для этого мира перед тем, как уйду в мир иной. И первое – Малисент. О девочке следовало позаботиться.

Робкий стук в дверь и еще более робкое:

– Княгиня, я могу вам помочь?

– А должна? – безразлично глядя на черные кружева, спросила я.

– Ддда, моя горничная всегда мне… я… Почему вы меня увольняете?

– Потому что горничная из тебя паршивая, Малисент, – вслух сказала я.

«Потому что не хочу, чтобы ты прошла через весь тот ад, что когда-то выпал мне» – подумала про себя.

И когда вышла, решительно облачилась в багровый шелк платья, которое показалось мне чересчур легким, но сейчас было не до него, надела без лишних слов и вопросов. Всунула ноги в черные туфли на высоком каблуке, потом ушла к зеркалу, оставив свои волосы на растерзание еще двум появившимся вампиршам в костюмах горничных.

Их стараниями через минут пятнадцать – я себя в зеркале не узнала. Но едва ли думала сейчас об этом, ровно до тех пор, пока третья появившаяся горничная не притащила золоченый ларец.

– Так, вот давайте без этого! – возмутилась я, едва крышку откинули и там обнаружилось еще оно пыточное приспособление для моей и так многострадальной головы.

Но вампирши, демонстративно игнорирующие Малисент и откровенно неуважительно относящиеся ко мне, лишь скривились.

И та, что расположила ларец на туалетный столик, доставая пыточное орудие, уведомила:

– Торжественный обед в честь молодоженов требует соответствующего одеяния. Что касается тиары, она была изготовлена под цвет ваших глаз, княгиня, и в соответствиями с возможностями вашей шеи.

И пыточное приспособление водрузили на мои волосы.

Пару секунд я вглядывалась в зеркало, чувствуя какой-то подвох, потому как штуковина действительно если и ощущалась, то на порядок легче прежней и в целом меньше. Венок из синих сапфиров, кажется. Ну насколько я знаю, или думаю – то сапфиров. Топазы вроде светлее… наверное.

Пока я размышляла о природе камней, в мои уши вдели серьги с сапфирами. Затем последовало колье, кольца, браслеты, и украшенный сапфирами пояс. И мои не особо синие глаза, под таким обилием доводов тоже стали почти синими. Волшебная сила драгоценностей?

Дверь распахнулась.

Вошли еще две вампирши, обе в черном, обе в золоте и бриллиантах, возраст определялся с трудом, но судя по лицам, которые застыли словно маски, вампирши пребывали в возрасте.

– Вдовствующие княгини Даркан, – сообщила мне одна из горничных.

Вампирши, прожигая меня взглядами, после представления все же взяли и сделали реверансы. Обе. Затем выпрямились и та, что показалась мне старшей, как-то очень угрожающе произнесла:

– Мы проводим.

Как-либо отреагировать я не успела – из коридора донесся голос Навьена:

– Запрещено.

Эти двое переглянулись между собой, и втора, на которой тиара была поменьше, возмутилась:

– Мой сын позволяет себе слишком многое!

Вошел Навьен. Молча посмотрел на этих в черном, те молча развернулись и вышли.

Тысячник проследил за их бегством, затем посмотрел на меня и пояснил лично мне обстановку:

– Не хочется, чтобы вы случайно раз двадцать упали на нож, или еще более