Фантастика 2025-196 - Кирилл Станиславович Бенедиктов

— Экстрасенсом берут?

— Почему? А, нет. Просто.

— А кем тогда?

Я как-то под таким перекрестным допросом растерялась, не зная, что и ответить.

— Там такой отбор жесткий. Куча проверок. Да и вообще, я подписала соглашение о неразглашении, ну вы же понимаете…

— Как ты туда попала, Ань? — Подвох почуяла и Рита.

— К сожалению, я не могу этого вам рассказать. А у нас есть что поесть? Я жутко голодная. Расскажу вам про экскурсию по Кремлю! Там такая роскошь! — я развернулась и первой отправилась на кухню.

Риту так просто с пути было не сбить.

— Ань, ты можешь незаметно туда на камеру пронести, поснимать для нашего канала?

— Рита! — сказала я это так, что сразу стало все понятно.

Соня разложила по тарелкам торт, мне поближе придвинула бутерброды.

— Я не готовила, этот пришел… То обниматься лез, то тебя рвался искать. Задолбались с ним. Хоть привязывай.

— Так вам и надо. Сами его сюда ходить приучили. Я вас предупреждала.

Беседа не клеилась. Поели, повздыхали. И комната моя теперь занята, не скроешься под благовидным предлогом…

— Петь, а что ты про зарплату говорил? — я вдруг вспомнила с чего начиналась беседа.

Соня вскочила, взяла с холодильника тетрадку в клетку и протянула мне.

— Ань, тебе же звонили, ты телефон дома забыла. Прости уж, мы ответили. Вот, я тут все записала. Марина просила зайти, чтобы оформить документы.

Посмотрела на исписанный каллиграфическим почерком листок в клетку.

— А сколько сейчас времени?

— Без десяти четыре.

— Петь, не помнишь, они до пяти же работают?

Парень пожал плечами.

— Пойду, сбегаю. — я подскочила, — Вы тут не скучайте. Я быстро.

Повод сбежать мне показался идеальным. Идти, конечно, никуда не хотелось, но и оставаться в напряженном молчании — такое себе. Неоднократно повторяющиеся ситуации с заботой подруг, которые сами знают как и что для меня лучше, и которые спешат делиться моими достижениями на каждом углу, меня многому научили. Вот и теперь я приняла решение, что котлеты должны быть отдельно, а мухи отдельно. Это не местечковая передачка по третьесортному каналу, о которой можно трепаться в институте. Уровень выше некуда. Отвернут голову, и кудахтнуть не успею. Молчание в моем случае продлевает жизнь, как ничто другое.

Сегодня я как никогда ощутила свою недалекость и опрометчивость в принятии решений. В Кремль-то я попала. Но как долго мое там присутствие останется незамеченным? Думала, вот попаду туда — сориентируюсь на месте. А на месте оказались километры паркета, тонны золота и парчи, и ни одного приличного чиновника в доступной видимости. Даже Алексей Алексеевич и тот непонятно где. Мне, скорее нужно было попасть в здание, где заседает Гос Дума. Вот там-то как раз народу хватает. Можно было бы выбрать себе друга и соратника… Что теперь делать, не представляла.

На выходе с содроганием посмотрела на сапоги на шпильке и обула удобные кеды. Да, не совсем по погоде, но я же быстренько сбегаю. В очередной раз посетовала на отсутствие у меня приличного гардероба. Теперь же еще и на работу ходить в чем-то нужно!

* * *

— Весь монтаж отснятого материала закончен. Официально ваша работа тоже подошла к концу. Несмотря на то, что серии еще вышли в эфир не все, мы можем вас рассчитать. В бухгалтерии потом напишешь заявление на увольнение, подпишешь все бумаги, заберешь трудовую. Все как положено. Значит, смотри сюда.

Я наклонилась ближе к бумагам, чтобы увидеть цифры, о которых говорила Марина.

— Это твое время в эфире по сериям. Это коэффициент выплат. Бюджет рассчитывается из учета рекламы, затрат на съемки, вашей транспортировки, кормления, привлечения звездных ведущих и всего остального. Так вот, на каждую серию закладывается определенная сумма. Вот, смотри пятая серия, там вы в городе работали. А в шестой, к примеру, ездили в Тверь. Естественно, шестая вышла дороже, но, за счет того, что мы уже привлекли внимание спонсоров, удалось подписать отличный контракт на прямую рекламу с газетой «Ступени Оракула», бюджет передачи вырос чуть ли не на треть. Вот и суммы выплат ваши стали поприятнее. Плюс рейтинг передачи хорошо набирает обороты.

— А это что за столбец? — по сути, мне было не особо и интересно, но возвращаться домой так быстро не хотелось.

— Так время твое эфирное, по эпизодам. Где-то ты прям хорошо отработала. А где-то как истеричка себя вела: «не хочу, не буду». Не понимаешь, что ли, что каждая секунда времени — это деньги? Предупреждали же вас открытым текстом. Хоть бы с перьями и бубнами какими попрыгала. Это же шоу. Шоу! Понимаешь?

— Клоунские замашки прощаются тем, кто в результате становится победителем. А кто уходит без финального приза — навсегда в глазах зрителей остается клоуном. Спасибо, но у меня другие цели.

— Ой, в телеке такие клоуны скачут. Один Жириновский, вон, что отчудил, смотрела? А! Подожди. Тобой, кстати, интересовались. Подожди, я сейчас, — женщина выдвинула верхний ящик стола и начала там с шумом рыться. — Да куда ж я ее засунула… а! Вспомнила. — Она задвинула ящик с громким бряцанием и, отклонившись на задних ножках стула, взяла с подоконника сумку. Достала из нее кошелек, из кармашка которого, с трудом подцепив длиннющими ногтями, вытащила визитку.

Я взяла протянутый прямоугольник. Черное ламинированное теснение, золотые буквы с вензелями. Усмехнулась. Руку мастера тут же узнала. Неужели настолько тесен мир? Прочла фамилию на визитке, но она мне ничего, к сожалению, не сказала. Дома надо будет в интернете поискать, что это за человек. Вероятность, конечно, найти сейчас в сети что-то дельное крайне низкая, но все же… Если этот человек так нуждается в моих услугах, что аж сам сюда пришел, проходить мимо никак нельзя. Слова Ванги мне крепко врезались в подкорку сознания. Даже если я помочь не смогу, выслушать-то и посочувствовать — в этом я профи.

Глава 19

В бухгалтерию я попала всего минут за десять до окончания рабочего дня. О, сколько же я услышала о себе недоброго. Пусть полушепотом, пусть под нос, но в тишине кабинета каждое слово звучало отчетливо.

И в какой-то степени я понимала эту женщину. Сидела та спокойно весь день, две бумажки из одной стопки в другую перекладывала, никого не трогала, чай усиленно пила. И вот пошел вожделенный последний час рабочего дня. Низкий старт! Обратный отсчет — такой томительный и бесконечно долгий. Все бумаги уже сложены ровной стопкой, чашка из-под чая вымыта, все печенье подъедено, и