Фантастика 2025-196 - Кирилл Станиславович Бенедиктов

— Да я заметила… Думаю, не я одна… что ты постоянно куда-то уходишь из лагеря… Может быть, расскажешь? Или если это такая великая тайна, ну окей, я не стану настаивать.

— Да я даже не знаю, насколько это тайна… Скорее даже не моя… — начала Арина, оглядываясь по сторонам. — Хорошо, что за нами операторы не увязались. Я бы тебе рассказала, просто я боюсь, что это станет достоянием общественности.

— Арин, ну ты чего? Я чужие тайны хранить умею, да и цирка я никогда не устраивала, чтобы оказаться в центре.

Подруга вздохнула и начала рассказ.

— Понимаешь, дело в том, что я общаюсь с одним человеком… — Арина смущалась и не знала, как об этом рассказать. Ее явно этот факт смущал, ведь отношения сложно было назвать «обычными». — Понимаешь, этот человек очень влиятельный… даже не знаю, как тебе сказать… очень-очень влиятельный. Так получилось, что он оказывает мне знаки внимания, а я даже не знаю, как на это всё реагировать.

— Он тебе как-то угрожает? Заставляет? — спросила я насторожившись.

Арина рассмеялась, а напряжение рассеялось.

— Да что ты, наоборот! Он оберегает меня всячески. Вот и получается, что я уехала на остров, естественно, не поставив его в известность… Да мы до этого так плотно и не общались. А тут выходит, что теперь мы каждый день созваниваемся.

— Созваниваетесь? — переспросила я, округлив глаза. — В смысле, каким это образом?

— Да блин, я даже не знаю, можно ли вообще тебе это рассказывать, и не знаю, чем это вообще мне аукнется… — Арина нервно кусала губы.

Я посмотрела серьезно на подругу.

— Арина, ты всегда можешь на меня рассчитывать, я никому не собираюсь ничего рассказывать и афишировать, я же не дурочка какая-нибудь. Если хочешь, я не пойду с тобой никуда, ты можешь не рассказывать мне ничего, — сказала я, и про себя подумала что может, реально, безопаснее мне ничего и не рассказывать. Я прекрасно понимала, что это за человек, с кем она общается, и у кого есть такие возможности, чтобы на необитаемом острове, где-то на экваторе, в середине двухтысячных, поддерживать мобильную связь и устраивать ежедневные созвоны.

— Понимаешь, дело в том, что он старше меня… намного… — продолжила Арина, словно не слыша меня. — Конечно, он такой… он при власти… Блин, даже не знаю, честно, как тебе вот это всё рассказать. Я сама в таком шоке. Даже мама моя не знает, хотя от мамы у меня никогда не было секретов. И он, знаешь… он такой тактичный… он ни на чём не настаивает. Он просто обо мне заботится. А мне это так странно, мне это так непривычно.

— Здорово же. Наслаждайся. В чем тогда твои сомнения?

— Не то что сомнения. Просто это непривычно. Всю жизнь я в спорте… он не подразумевает слабости, не подразумевает жалости. Нас всю жизнь только долбали, что мы должны, мы обязаны за страну, чтобы не опозорить родителей. Какие-то, знаешь, такие слоганы были тупые. Пока мы были детьми, конечно, нас это мотивировало и двигало вперёд. Сейчас, когда я оставила свою карьеру, я понимаю, что это просто была такая жёсткая манипуляция. И было очень тяжело, было очень много слёз. Тренеры, родители, может, втайне нас и жалели, но понимали, что если они дадут слабину, если они пожалеют, то это… ну вот, допустим, даже для меня, для ребенка-спортсмена, это не пойдет на пользу. Потому что слабость… она рушит настрой, она расслабляет. А здесь такая забота, такая искренняя поддержка, что я просто, знаешь… я просто растерялась.

Я подошла и обняла подругу.

— Арина, ну это же здорово! Если ты сама говоришь, что это общение ни к чему не обязывает, что он тебя ни к чему не принуждает… Ну, общайся на здоровье, что в этом плохого? А возраст? Возраст — дело относительное. Ему же не семьдесят лет?

Арина рассмеялась.

— Ну нет, поменьше. Но он в два раза старше меня. И даже, мне кажется, старше моих родителей.

Я ей улыбнулась.

— Ты знаешь, взрослый, умный, начитанный мужчина для молодой девушки — он всегда интересен. Да, может быть, молодые берут телом, какой-то активностью, молодостью, красотой. Но когда за красивой оберткой пустота, то очень быстро приходит разочарование. Ты не думай, я тебя не сватаю и не уговариваю, что ты должна что-то этому взрослому мужчине. Просто хочу тебе сказать, что не торопись. Даже если он «при власти», у него много денег — это не значит, что ты чем-то ему обязана, что ты должна под него прогибаться. Просто будь собой, просто живи, радуйся жизни, наслаждайся, общайся. Тем более, если ты сама говоришь, что он очень вежливо с тобой обходится и ничего от тебя не требует. Это же здорово! Если даже ваше общение ни к чему не приведет, или, наоборот, приведет к чему-то большему… ну, как бы… я думаю, что ты за время своей карьеры уже поняла, что общественное мнение — это всегда помойка, и зависеть от него — самое последнее дело. Живи свою жизнь и поступай так, как тебе классно, как кайфово. Я думаю, что вот так надо жить. И жить правильно, жить по принципам, по человеческим нормам морали. А всё остальное… всё остальное — такие мелочи, что не стоит из-за этого переживать и расстраиваться.

Арина улыбнулась.

— Спасибо тебе большое, Ань! Ты так меня поддержала, я так переживала по этому поводу, не знала, что и думать. Ты абсолютно права, а кто там что подумает — пошли они в жопу! Это моя жизнь, и я ее буду строить так, как хочу.

— Слушай, а ты куда ходишь звонить-то? — спросила я.

— Да вот, там, за тем пригорком, там типа как штаб, несколько человек, и я, в итоге, хожу туда, у них телефон спутниковой связи, и по нему мы каждый день связываемся и болтаем. Ну, если он может, конечно. Он очень занятой человек, и не всегда получается у нас созвониться. Но когда получается, мы, бывает, с ним и по часу болтаем. С ним так интересно!

— Слушай, а как ты думаешь, а мне дадут позвонить? — спросила я с надеждой. — Это, получается, организаторы проекта вас поддерживают?

— Нет,