Союз Тигра и Дракона - Ольга Михайлова

Однако вид девиц был ничто в сравнении с их интересам к убийствам: они постоянно расспрашивали подчиненных отца о деталях следствия, кои разглашать, в общем-то, было, запрещено, и имели глупость рассказывать о них подругам, давали советы по расследованию, почему-то будучи убежденными, что само появление на свет в семье законника сделало их самих сведущими в законах.

Подчиненные господина Сю Баня не спорили с женской дурью, и лишь порой, дома, позволяли себе срываться, швырять о стенку предметы чайного сервиза и орать, что мочи их больше нет терпеть этих дурочек!

Обеим девицам было уже девятнадцать и восемнадцать, и, понятное дело, обе хотели замуж. Их отец, господин Сю Бань, понимал сложность стоящей перед ним задачи, и уже три года настойчиво искал дочерям женихов. Увы, как уже было сказано, в его ведомство попадали только люди в годах, обремененные, как следствие, не только жизненным опытом, но и женами, наложницами и детьми. Молодые же люди, сыновья его друзей и приятелей, хоть и рады были породниться с уважаемым главой Имперского судебного магистрата, на смотринах невест зримо мрачнели и спешили найти любой приличный предлог для отказа от брака.

И неудивительно, что когда главу магистрата вызвали во дворец на аудиенцию к императору и сообщили, что в его ведомство прибудут два новых следователя — цзиньши цзиди, обладатель первой степени императорского экзамена, девятнадцатилетний Чень Сюаньжень и чжуанъюань, семнадцатилетний Ван Шэн, Сю Бань и не подумал выразить неудовольствие молодостью и неопытностью предлагаемых ему кадров. Напротив, он от души поблагодарил его величество: ведь магистрату просто необходимы молодые, легкие на подъём сотрудники!

Про себя Сю Бань с надеждой подумал: «Что если удастся пристроить его девочек замуж за этих гениев?» Однако матримониальные планы не помешали ему расслышать наказ императора: молодые люди должны расследовать знаменитое дело о красной удавке, которое будоражило всю столицу уже два месяца. Глава магистрата поклонился и выразил готовность принять новых чиновников и загрузить их работой немедленно.

По возвращении в магистрат Сю Бань сразу распорядился о зачислении на жалование императорских протеже, позаботился он и о том, чтобы им были выделены квартиры — через квартал от его собственного дома. Сначала надо познакомиться с этими юнцами, о родстве осведомиться да о вкусах, решил он, посмотреть, что они понимают в следствии, а потом, на день Очищения[2], Сю Бань запланировал свести юнцов с дочерями за праздничной трапезой.

План казался ему разумным и безупречным, но ровно до того мгновения, когда на пороге возникли два новых следователя. Первый, ростом семь чи и восемь цуней[3], головой задевал дверные проёмы и имел плечи в пять чи шириной. Вылитый Гао Чангун[4]. Но воинское сложение не шло ни в какое сравнение с лицом: в глазах молодого следователя проступал лисий ум, а губы кривила нагловатая ухмылка. «Слишком умён, чтобы предпочесть Сю Чуньхуа и Сю Чуньшен. Такой и на принцессе не женится», — с тоской подумал Сю Бай.

Второй оказался писаным красавцем, «прекрасным белым нефритом». Такие, подобно Пань Аню, по улице проехать не могут без того, чтобы их повозку не закидали фруктами[5], но они же, подобно Суй Юю, чертовски переборчивы[6].

Однако внешность — это всего лишь внешность. Эти молодцы, подумал Сю Бань, стали победителями имперских экзаменов, значит, толковы и честолюбивы, и кто знает, не готовы ли они породниться с начальником, если выпадет такой шанс? Сам Сю Бань, сказать честно, невысоко оценивал молодых мужчин, ошивающихся в знатных родовитых домах в надежде приглянуться чьей-либо дочке, однако в данном случае готов был смириться с чужим честолюбием.

Между тем Чень Сюаньжень осторожно принюхивался к магистрату и его служащим и пришёл в недоумение. Здесь царила странная атмосфера: без особой зависти и взаимной неприязни, но с кисловато-зловонным душком уныния, напоминавшим запах тухлой рыбы. Откуда бы ему взяться?

До того Сюаньжень и Шэн осмотрели казенную квартиру и остались довольны: два их флигеля оказались объединены одним двором, в котором были насажены плодовые деревья, на искусственно сделанном возвышении — выстроена беседка, где так приятно выпить чаю весенними вечерами. Внутри флигелей царила роскошь: дорогая мебель и посуда, ширмы с древовидными пионами и начищенные до блеска медные жаровни. Господин Сю Бань лично провел их по новым апартаментам, был вежлив и внимателен, словно родной отец, беспокоящийся о любимых сыновьях. Жаловаться было не на что.

Едва они появились на службе, господин Сю Бай снова тепло приветствовал их и тут же передал им поручение его величества: расследовать дело о красной удавке. Этим делом занимался один из сотрудников магистрата, потом ему дали в помощь второго, но дело застопорилось.

Чень Сюаньжень вежливо попросил посвятить их в подробности. Чиновник, который вёл дело, Лао Женьцы, с готовностью кивнул, выразив полную готовность рассказать обо всём.

Сю Бань устроился на стуле рядом и постарался стать как можно менее заметным.

* * *

[1]жуцюнь — топ и длинная юбка, которую завязывали чуть выше груди.

[2]праздник третьего дня третьей луны

[3]180 см

[4]Красавец эпохи Южных и Северных династий Гао Чангун был высок, имел приятную внешность, и был талантливым военачальником. Однако никто не воспринимал умопомрачительного красавца как отважного воина. Поэтому, отправляясь в сражение, Чангун надевал маску.

[5]Когда Пань Ань ехал по улице в повозке, девушки толпами собирались, чтобы увидеть его неземную красоту и закидывали его повозку фруктами. «Закидать повозку фруктами» — «восхищаться красотой мужчины».

[6]Три года красивая девушка проявляла внимание к красавцу Суй Юю, но тот за все три года ни разу даже не посмотрел на неё.

Глава 17

«Хэн». 恆 Постоянство

Когда под ногами зыбкий песок, помни о твердой земле,

которая ждёт впереди.

По мнению Лао Женьцы, четыре совёршенных преступлений несли печать безумия. Два месяца назад по всем районам Центрального города — от квартала Аньлэ до квартала Тайпин и от Аньдэ до квартала Убэнь начали находить задушенных людей, причём на шее каждого была одинаковая удавка — красная джутовая веревка. Когда орудия убийства сопоставили, оказалось, что верёвка обрезана с одного мотка: такое заключение Лао Женьцы сделал, сравнив нитки в каждом отрезе верёвки.

Первой жертвой убийцы стал Му Чан, одиннадцатилетний племянник мельника, часто выполнявший мелкие поручения рыночных торговцев и доставлявший им с мельницы мешки с рисовой мукой. Его тело нашли, в районе Ланлин, в простенке двух рыночных павильонов. На шее парнишки была затянута красная верёвка.

Мельник Му Жун, дядя убитого, был