Фантастика 2025-147 - Юлия Шахрай

Время, между тем неумолимо двигалось к вечеру, и все говорило о том, что на оправку и последующую за ней раздачу селедки придется осуществлять уже в темноте. В принципе большой разницы не было, но солдаты тоже устали и хотели отдохнуть. Поэтому начальник караула распорядился начать сегодня именно с селедки, чтобы не терять времени. Начальник объяснил ситуацию осужденным, и все вроде бы поняли проблему, и слегка успокоились. Меня, как обычно выпустили из камеры, и я в сопровождении одного из конвоиров, ефрейтора-азиата по имени Рустам, подхватил выданное мне им, желтое эмалированное ведро и отправился в тамбур вагона.

Чаще всего это происходило следующим образом. Выйдя в тамбур, мой сопровождающий пристраивался возле дверного окна, рассматривая проплывающие окрестности, и приглядывая за мной, а я добывал из бочки селедку и складывал ее в ведро, затем, когда ведро заполнялось до самого верха, говорил об этом Рустаму, обычно со мною был именно он. И мы шли к камерам. Здесь ефрейтор открывал кормушку, и я выкладывал в нее то количество рыбы, которое соответствовало количеству зэка сидящим в камере, после чего, мы переходили к следующей кормушке.

Все это занимало от силы полчаса и три ходки в тамбур и обратно. Последним «отоваривался» я сам, заодно еще раз заглядывая в туалет, чтобы хотя бы помыть руки от селедки, а заодно и оправиться. Сегодняшний день не был исключением, разве, что Рустам, обнаглел настолько, что при очередном заходе в тамбур, пока я набирал из бочки селедку, открыл дверь, ведущую из вагона, и пристроился возле нее, обозревая проплывающие пригороды Красноярска, через открытую дверь. Город фактически уже закончился и мимо нас проплывали какие-то заводы, автобазы и тому подобные организации. В первый раз я пристроился у бочки так, чтобы краем взгляда тоже уловить запахи воли, а уже возвращаясь после первой раздачи, подумал, а что я собственно теряюсь. Дверь открыта, налететь на Рустама со всего разгона и выбить его из вагона, заодно он обеспечит мне мягкую посадку. Поезд двигаясь по пригородам Красноярска, не особенно разгонялся, поэтому подобная задумка, вполне могла сработать. Или как вариант навернуть ему ведром по кумполу. Хотя это не катит, места в тамбуре маловато, задену за что-то и будет мне некогда. И удара не получится и еще чего доброго нападение на часового пришьют.

Мой сопровождающий похоже даже не предполагал, что я могу решиться на что-то подобное. С другой стороны, может он в чем-то и прав. Сам Рустам, здоровенный достаточно плотный, хотя и несколько рыхловатый парень примерно девятнадцати лет. В сравнении с ним, вряд ли меня можно назвать его соперником. Мало того, что я ниже его ростом, и меньше возрастом, так еще и давала о себе знать, почти полугодовая диета, на которой я находился с середины января, когда моего предшественника — Серегу арестовали на платформе Ташкентского вокзала, и до окончания следствия, и отправки на этап. Считай четыре с лишним месяца, на безвкусной баланде, приготовленной умельцами из Таштюрьмы, так в Ташкенте называют Следственный Изолятор.

Подобной наглости, я точно на собирался упускать. А прозябать пять лет за решеткой в самые лучшие годы, было выше моих сил. Нет, я не готовился к побегу заранее, но и упускать такую возможность, когда все прямо указывает на то, что:

— Вот открытая дверь и тупой азиат, который ни хрена не соображает, и плюет на Устав Караульной Службы, который написан кровью, или как там это называется, так что ты теряешься?

Поэтому едва парень, вновь открыл дверь придерживаясь за поручни засмотрелся на, что-то находящееся вне вагона, вывалившись из него почти на половину корпуса, как я, поставив ведро на пол со всей дури взял разгон в его сторону и всей своей, хоть и не очень большой массой усиленной за счет разгона, врезался в стоящего возле открытой двери парня, хватая его за пояс, и выталкивая из вагона.

Естественно, что тот, совсем не ожидая этого, как пробка вылетел вместе со мною из вагона, ударившись о землю и покатившись вниз по откосу с железнодорожной насыпи. Внизу росли какие-то кусты, тут же скрывшие наше падение из вагона, и несколько раз хлестнувшие нас по головам. Хотя, учитывая то, что за тамбуром, в котором мы находились уже ничего не было, да и эта сторона вагона была цельнометаллической, окна выходили на другую сторону, заметить нас никто не должен был.

Первую встречу с землей принял на себя именно Рустам, потеряв при этом сознание, хотя мне тоже досталось, когда вместе с ним мы катились вниз по откосу, но гораздо меньше чем конвоиру. Самым же главным было то, что поезд продолжал движение и уходил все дальше и дальше от места нашего выпадения из вагона. Это говорило о том, мой побег, до сих пор не обнаружен. А когда это произойдет, будет уже поздно. Да и произойти это может если только часовому покажется, что мы слишком долго находимся в тамбуре, и он оторвавшись от своего постоянного места у форточки, решит дойти до тамбура и проверить, что произошло. Учитывая, что никаких криков со стороны тамбура не раздавалось, я рассчитывал как минимум минут на пятнадцать. А за это время, поезд окажется уже на правом берегу Енисея, а наверняка и еще дальше. Так что если кто-то и бросится нас искать, то в первую очередь будут искать именно там. На другой стороне реки.

Первым делом, мне захотелось убедиться, что Рустам жив. Как-то не хотелось записывать на себя гибель ни в чем не повинного, хоть и бестолкового солдата. Ему, наверняка, и так достанутся все «плюшки», когда начнется разборка происшествия. Мало моего побега, так еще и потеря оружия. Пистолет я решил забрать, а то вдруг очнется раньше времени, и начнет палить вдогонку. Хоть по малолеткам стрелять и не положено, но и открывать двери тоже. Так, что шут его, этого азиата знает. Взглянув на него, вдруг с ужасом отшатнулся в сторону. На какой-то момент, мне вдруг показалось, что я вижу его насквозь. То есть несмотря на одежду, прекрасно вижу всего внутренности — легкие поднимающиеся и опускающиеся в такт дыханию, сокращающееся сердце, и кишечник, причем стоит мне захотеть, и я смогу увидеть даже то, что находится в самих кишках. Это так испугало меня,