Кожедубов. Логистические трудности. - Денис Деф

немного перекинулись небольшими фразами с Андреем на различные темы. Затем он с добрых два часа объяснял про формуляры и рапорты, а также что можно делать и что ни в коем случае не стоит. Одним из таких табу было говорить с полковником. Этого, как я понял, следовало избегать любыми возможными способами, вплоть до прыжка с третьего этажа на колючую проволоку с зубастыми тварями на ней. Даже смерть была лучше разговора с ним, по словам Андрея. Я, конечно, не поверил в его слова. Встречал так называемых душных людей, но чтобы настолько, что смерть казалась предпочтительней, это, на мой взгляд, было перебором. Так что пока просто согласился с коллегой. Наконец я записал все нюансы своей новой работы, и Андрей любезно предложил устроить мне экскурсию по участку.

Глава 8

Гнусова в слегка помятом виде привезли после обеда с подпаленной сединой. Петр Федорович вызвался сам провести дознание, дабы показать мне пример правильного допроса. Он оставил меня в комнате за стеклом, а сам вошел к подозреваемому, который с выпученными глазами в домашнем халате сидел прикованный к столу. Антимагический ошейник светился всеми цветами радуги, работая на пределе. Волшебник был настолько силен, что камня едва хватало для сдерживания его силы. Чего он хотел добиться, пытаясь вырваться в центре участка, я не понимал. Где-то тут есть целый отдел матерых боевых волшебников, которые и мокрого места от него бы не оставили, сделай он что-то непоправимое.

— Не надо так злиться, — положив папку перед волшебником, начал Петр Федорович.

— Какое право вы имеете меня задерживать! Я ни в чем не виноват! Я никого не убивал! Где мой адвокат! — завизжал волшебник.

— И не нужно так орать, — прочистив ухо пальцем, спокойно сказал Петр. — Если вы никого не убивали, то вам нечего бояться, ведь я прав? А крича так громко, вы только создаете большее подозрение, вы так не считаете? — лукаво улыбаясь, посмотрел он на волшебника.

— Я знаю все ваши штучки, я ни на что отвечать без адвоката не намерен! Так и знайте! — продолжал орать волшебник.

— А я вас пока ни о чем и не спрашивал, — пожал плечами Петр, смотря на волшебника. — Я хочу просто поговорить с вами как с другом. Может, поможем друг другу, а, Федр Фесович? Давайте я пока просто расскажу вам, а вы молча послушаете, хорошо?

— А это всё зачем тогда, если вы просто хотите поговорить? — немного успокоившись, волшебник брякнул наручниками, показывая на ошейник.

— Поймите, вы очень сильный и могущественный человек, это просто наша предосторожность, — отвесил комплимент волшебнику капитан, так что тот аж поплыл, когда его силу и величие признали.

— Ну хорошо, рассказывайте, что хотели, я выслушаю. Но без адвоката все равно отвечать на вопросы отказываюсь! — уже более спокойным тоном, но увеличив собственную громкость, ответил волшебник.

— Спасибо, Федр Фесович, за вашу помощь, и так, начнем, — постучав листами по столу, приготовился Петр. — Чуть более двух суток назад, предположительно в первом часу ночи, господин Важный Демитр Ефстафьевич трагически скончался. — капитан сделал паузу, смотря на волшебника. — Отравленный довольно редким ядом. В ходе следствия было выяснено, что уважаемый всеми волшебник, — на этом месте глаз у Гнусова немного дернулся, — работал над заклинанием уменьшения массы груза. Также в ходе следствия были получены показания свидетелей, которые утверждают, что незадолго до кончины к нему в гости пожаловал человек в плаще с желтым пятном на капюшоне. Плащ, похожий на описанный, был найден при обыске в вашем доме. Вот фотографии улики номер один, посмотрите, — он выложил две фотографии плаща перед Гнусовым. — Далее в ходе медицинско-алхимического исследования было установлено, что убитый был отравлен довольно специфическим ядом из довольно редких составляющих. Следуя показаниям гражданина, который работает торговцем на нижнем рынке, было установлено, что составляющие для яда были приобретены незадолго до убийства человеком в красной маске. Маска, найденная в вашем доме, была им также опознана. Вот фотография маски, — он положил новые две фотографии перед волшебником, у которого уже стучали зубы. — Также в присутствии понятых в вашем доме был найден сам яд, которым был отравлен господин Важнов. Фото колб с ядом также прилагаю. — Он выложил последние две фотографии перед бледным как мел волшебником. — Принимая во внимание отсутствие у вас алиби на момент убийства и подтвержденную коллегами конфронтацию, вам выдвигается обвинение в убийстве первой степени. Вам все понятно, гражданин Гнусов Федор Фесович? — вколачивая последние слова в крышку гроба в сознании волшебника, закончил свой монолог Петр Федорович.

— Д-д-д-да, в-в-в-ваша ч-ч-ч-честь, — перепутав следователя с судьей, стуча зубами, сказал едва дышащий волшебник.

— Теперь вы понимаете, что нам неважно, заговорите вы или нет, всё, что у нас есть, более чем достаточно, чтобы вас упечь на пожизненное в кристальные шахты, — откинувшись на спинку стула, с довольным видом Петр Федорович смотрел на практически уничтоженного обвинением волшебника.

— Д-да… Могу я попросить о последнем желании? — не сопротивляясь обвинению, спросил волшебник.

— Что же, если это в моих силах, то валяйте, — развел руками Петр.

— Приводите моего сына, я хочу попрощаться, — опустив голову, попросил Федор.

— Как вам будет угодно, на этом всё. Дежурный! Увести. — приказал вошедшему полицейскому Петр Федорович.

Полицейский отцепил волшебника от стола и вывел из комнаты допроса. Петр Федорович собрал документы обратно в папочку и вошел в мою комнату, откуда я наблюдал за допросом.

— Ну как тебе? — спросил он, подмигнув.

— Вы знаете, ужасно жестоко, — сказал я правду.

— Иначе никак, этот еще просто ошибившийся и совершивший глупость из зависти, а бывают такие людоеды, что желание пристрелить на месте просто непреодолимо, — развел он руками, давая понять, что бывает гораздо хуже.

— Понимаю, — согласился я с ним, но на душе все равно скребли кошки. — И что теперь с ним будет?

— Ну, обвинение мы выдвинули, и прокурор счел, что найденных тобой сведений со свидетелями более чем достаточно. Так что теперь будут работать дознаватели, если и они сочтут, что он виновен, разобрав его эмоции и память по кирпичикам, то колотить ему кристаллы до конца дней своих.

— А если не найдут? — поинтересовался