Трон галактики будет моим! - Андрей Валерьевич Скоробогатов

Контролирует.

— Хорошо, — усмехнулся я. — Я с другой стороны.

Ночные хищники, уловив наш собственный агрессивный настрой, сближаться не решились.

— Вот он, падла! — торжествующе воскликнула Даша, когда я уже перестал ждать, выбираясь задом из двигательного отсека. — Я его нашла! Микротрещина в газораспределителе! Хрен бы мы куда с таким долетели бы. Только на кладбище. И то, если было бы что хоронить!

— Значит, ты спасла наши жизни, — усмехнулся я. — Жаль, что мы сегодня никуда уже не полетим.

— Чего это? — удивилась Дарья.

— Потому, — логично заметил я. — Что где мы эту деталь тут среди ночи искать буде?

— Да брось ты! — счастливая Даша замахала руками, переремазанными в термоусадочной пасте. — Щ-щаз я его синей изолентой замотаю, термоупорным герметиком примажу, и ещё месяц пролетает! Там же не в пропускаемом давлении дело, а в разрушительном резонансе на сопла. Потом новый купим, или сами вырастим, делов-то!

И то верно. Делов-то. Разобрать да собрать стартовый двигатель космического челнока в полевых условиях. Я за похожие дела некоторым медаль за заслуги на грудь вешал, было дело. Гениальная девушка, очарованный ею капитан не обманывался.

Двигатель мы собирали куда быстрее, чем разбирали. Очень домой уже хотелось. Лишних деталей на поле после сборки не осталось. Значит, действительно знает, что делает. Это хорошо.

Погрузились, закрыли за собой люк, попадали в кресла. Даша снова оказалась в кресле второго пилота. Октавия на него уже не претендовала.

— Диспетчерская, прошу разрешения на взлет, — устало проговорил я устанавливая связь.

— Это опять вы? — не довольно отозвались с диспетчерской вышки. — И чего некоторым не спится в ночь глухую? Полетите-таки, рискнёте здоровьем?

— Неисправность обнаружена, ремонт завершен, — сообщил я. — К взлету готов.

— Ну и летите себе, — зевнул прямо в микрофон диспетчер. — Кроме вас никого уже нет, давно спят уже все.

Взлет прошел без осложнений. И полет тоже. Всё шло просто отлично.

— Саша, а чего это вы с космодромом затеяли? — спросила Даша, пока мы медленно поднимались над вторым мусорным кольцом, чтобы пройти над нам, а не тупо насквозь. — Папа всю жизнь с ним носится, прямо с ума по нему сходит, а что тут ты нашел?

— Ослепительные перспективы, — усмехнулся я не отрываясь от навигационного экрана. Мало ли что, а участок непростой.

— Звучит как-то неконкретно, — согнула Даша вопросительную бровь.

— Пока рано давать точные прогнозы, — уклончиво отозвался я. — Но я намерен серьезно расширить поле городских возможностей. У нас, кстати, в городском совете осталось несколько незанятых должностей. Кем бы ты хотела стать?

— Я уже та, кем хочу быть, — улыбнулась мне Даша. — Не сомневайся, ты очень убедителен, но не думаю, у тебя получится мне это продать.

— Продать? Хм… — тут я задумался.

А ведь верно! Продажа должностей! И гражданства! И…и… и почтовых марок! Блин, да мало ли чего ещё!

Я ещё тут устрою вам всем всепланетарный оффшор с казино и беспошлинной торговлей!

— Ой, кажется, я натолкнула тебя на отличную мысль, — виновато проговорила Дарья. — Простите меня, люди…

— Не извиняйся, Дарья, — отозвался я воодушевленно. — Им всем будет только хорошо!

Пока мы летели, догнали зашедший было за Герберу Сефирот. Нечастое зрелище восхода солнца вручную.

Соответственно, зашли мы на посадку в Королёве снова на минувшем уже разок закате, нырнув уже над поверхностью в вечернюю тьму.

Судя по зажженным огням на поле космодрома Королёв, Семёныч всё ещё дожидался нас.

Мы успешно приземлились, подрулив для экономии топлива на уже угасающем движке прямо к зданию вокзала.

Семёныч встречал нас на фоне ярко освещенного фасада. Вообще не припомню, чтобы он такую иллюминацию включал.

Волнуется, видать.

— Ну, что, — произнес я, когда челнок окончательно остановился. — Прибыли. Выходим.

В открытый люк ворвался уже остывший, зябкий воздух ночной пустыни.

Мы спустились на бетон космодрома. Даша обернулась, увидела Семёныча. Пошла ему навстречу. А Семёныч стоял, и на лице его было неописуемое выражение. Тревоги, надежды и нежности.

— Папа, — тихо произнесла Даша.

Они шагнули друг другу навстречу и обнялись. Мы все, даже пришлепавший посмотреть чего тут как Потемкин, тактично отвернулись от этой семейной сцены. Типа, никого тут больше нет. Демонстрируем, так сказать, присущую нам деликатность изо всех сил. Созерцаем всполохи заката.

Красивый, кстати, в пустыне закат.

Отец и дочь наконец бросили обниматься и позвали нас всех внутрь. А то похолодало уже, чего стоять, как неродные.

Все с облегчением пошли к вокзалу.

Но дойти до обители вожделенного отдыха мы не успели. Октавия вдруг остановилась и направив в темный горизонт всепроникающий взор произнесла:

— Сюда кто-то едет. Глайдер.

Во, блин. И зачем к нам несет кого-то темной ночью по холодной пустыне? Явно же не от хорошей жизни.

Это оказалась Алевтина, жена Ильи. Она выскочила из глайдера и помчалась ко мне с криком:

— Саша! Саша!

— Что случилось? — я бросился к ней навстречу.

— Люди Токсичного Барона захватили Илью! Они увезли его в пустыню! Они его убьют! Спасите! Спасите моего Илюшу! Только вы сможете! Больше некому! Они его убьюу-у-ут!

Она в голос зарыдала, прижав руки к лицу и упав на колени.

Вот блин. Снова не высплюсь, понял я.

Глава 9

Порядок — прежде всего

— Кто такой этот барон? — задал я свой первый вопрос.

— Местный разорившийся магнат, Немилин, — процедил Семеныч. — Барон-разбойник. Всех в округе уже достал. Ко мне тоже было дело подкатывал. Самую малость до стрельбы не дошло.

— Он разве ещё живой? — удивилась Даша. — Ему же сотня лет уже, наверное.

— Живой, да, всем на огорчение, — мрачно ответил Семеныч. — Кого-то поставил на счетчик, а кого не смог, того на нож. Теперь до Илюхи добрался.

— Давно его увезли? — спросил я у Алевтины.

— С час уже, — Алевтина все утирала набегающие слёзы. — Их четверо было, а Илья серва чинил в поле, один, без оружия. Я к ним вскочила с бластером, говорила отпустить его, а он сказал, чтобы меня не трогали, он сам пойдет.

Вот оно как получилось.

— Они его забрали и увезли на Акведук, — всхлипнула Алевтина. —