А до смерти четыре шага - Алексей Викторович Вязовский

опасным рецидивистом, а также повлекшее особо опасные последствия, равно как и за преступление в отношении малолетней, устанавливалось наказание в виде лишения свободы от восьми до пятнадцати лет либо смертная казнь.

Прям как по писаному цитировал.

– Ну рецидивистов тут нет, жертва не малолетняя, разве что за особо опасные последствия притянут.

– Как пить дать впаяют вышку по последствиям. Намажут лоб зеленкой, чтобы другим неповадно было.

– Другие и не узнают… – вздохнул Степанов. – Если бы прописали в газетах… Но нет, про такое не напишут.

Майор вопросительно посмотрел на меня:

– Ну что там?

– Могут и отбить, – пожал плечами я. – Народ на взводе. Следаки труп фотографируют – убрать бы его побыстрее. В смысле ее…

Я подумал, что вполне можно вызвать «Гром» на усиление, пусть постоят в масках у входа, но майор просто дозвонился в главк, через них вызвал дополнительные экипажи ДПС. А как только они прибыли и отвлекли собой внимание, хитро вывел насильников черным ходом.

Степанов уехал докладывать Алидину, а за меня взялась жена. Проникла в ванную, где я мылся, устроила допрос. Вот никакого личного пространства.

Отбивался как мог, даже пытался сбежать из ванной в туалет, но был пойман и допрошен с пристрастием. Сдал все явки и пароли.

– Какой ужас! – выдала Яна. – В нашем элитном доме творилось такое…

В дверь раздался звонок. Да кто бы это мог быть в двенадцать ночи?!

Я накинул халат, пригладил мокрые волосы. За дверью стоял чернявый субъект в костюме, шляпе, в круглых очочках а-ля Гарри Поттер. Еще и портфель в руках.

– Чем обязан? – я обернулся. Позади меня стояла Яна.

– Я адвокат семьи Полумесяцевых. Лев Аронович Лебензон.

– Дорогая, иди, не стой на сквозняке… – Я придал жене легкое ускорение в обратную от входа сторону. Сейчас польется кровь.

– Слушаю вас.

– Может быть, мы войдем в квартиру? – адвокат приоткрыл портфель. Там лежали пачки денег. А быстрые ребята, работают прямо ударно, куют, не отходя от кассы. Вот такие и возьмут власть, заводы, фабрики, когда СССР рухнет. И ведь какая-то сука сдала меня в следственной бригаде, раз Ароныч сразу пришел по адресу.

– Не войдем. Говори, зачем пришел, и проваливай.

Кому-то светит служебное расследование. Вот не постесняюсь – звякну Щелокову насчет его ушлых сотрудников.

– Даже так? – адвокат вздохнул. – Мы бы хотели быстро урегулировать проблему. Поймите, виноваты те, двое якобы друзей Петра. Сам он девушку не насиловал, даже не приглашал ее. Всем занимался Мухин.

– От меня вы что хотите? Я следствие не веду, суд разберется. У нас он самый гуманный и так далее…

– Вас рекомендовали как вовлеченного в ситуацию человека. С большими связями. Если вы там… – Лев Аронович взвел глаза вверх, – представите ситуацию по-другому… Я же правильно понимаю, что вы были первым сотрудником, который попал в квартиру Полумесяцевых? И поверьте, если нам удастся договориться, то мы оставим без внимания историю с незаконным проникновением в жилище, избиение Медведева. У него, кстати, челюсть сломана.

Адвокат посмотрел на мои руки. На правом кулаке были сбиты костяшки.

– И почем вы меня оцениваете?

Я вырвал портфель из рук Ароныча, открыл его. Встряхнул. Навскидку пачек двадцать. Десятки с красным Лениным.

– Двадцать тысяч.

У меня прямо руки зачесались спустить этого недольва по лестнице. Но я сдержался. Тут надо тоньше.

– Заходите!

Я приглашающе махнул рукой, повел адвоката на кухню. В коридоре закрыл дверь спальни – нечего Яне во все это дерьмо нырять вместе со мной. В кухне вытряхнул пачки на стол, быстро пересчитал. Вроде все сходится, двадцать штук. Две «Волги» можно купить.

– Означает ли это, что вы согласны? – Ароныч накрыл стопку денег рукой.

– Согласен, согласен. Только вот что… Вы же понимаете, что там… – я повторил прием адвоката с закатыванием глаз наверх, – тоже надо будет поделиться? За просто так вашего Петю никто не отпустит.

– Сколько? – коротко спросил Лев.

– Еще столько же.

– Это вполне возможно… – адвокат задумался. – Но для начала мне нужна расписка на эту сумму.

Ага, хочет меня на крючок взять. Ушлый какой.

– Выдам, когда привезете всю сумму.

– Тогда я заберу пока деньги?

Не доверяет.

– Забирайте. Завтра жду в два часа в «Праге». И пусть будет Полумесяцев. Расписку дам ему лично.

Адвокат повздыхал, потом кивнул.

– Попробую устроить.

Раз, два, собрал деньги и отвалил. А мне тоже надо было кое-что срочно устроить. Оперативное мероприятие.

Я достал записную книжку, придвинул к себе телефон. Набрал номер Калиновской.

– Лена, это Орлов, извини, что разбудил.

– Товарищ подполковник, двенадцать ночи! Что стряслось? ЧП?

– Твой благоверный рядом?

– Николай? Да, рядом.

– Дай трубочку тезке. Это срочно.

Новый муж Калиновской работал замом у Арапова в МВД. А с майором мы очень тесно недавно посотрудничали, я убедился в его профессионализме. Если брать на взятке Полумесяцева, то именно с муровцами. Там не сдадут, не сольются в последний момент. Да и к Щелокову Арапов имеет прямые ходы.

Выяснив у Николая номера Арапова, я позвонил сначала на домашний. Жена ответила, что еще нет. Значит, на работе. Это еще лучше. Набрал рабочий. Точно, на месте.

– Орлов, ты? Богатым будешь – я как раз тебя искал.

– Сорок тысяч достаточно богатый? – поинтересовался я.

– Ну-ка… рассказывай!

– Ты же особо тяжкими в МУРе занимаешься и труп у дома авиаторов на вас повесили?

– Да, как раз сейчас собирался на допрос Полумесяцева-младшего. Но сначала хотел с тобой поговорить.

– Старший мне только что через адвоката сорок тысяч предложил.

Арапов присвистнул в трубку.

– Не свисти – богатым не буду.

– Ну теперь точно не будешь…

Я услышал, как звякает стакан об графин, льется вода. Пил майор долго, видимо попутно размышлял.

– Тут такое дело, надо бы встретиться – не телефонный разговор.

– Это точно. Давай, подъезжай к метро – где я живу, стало быть, знаешь.

Глава 12

Я пришел к станции метро «Таганская» пешком. Хотелось слегка развеяться, обдумать ситуацию. Она была непростая, прямо скажем, пограничная. У входа в метро никого не было, поэтому я, прогуливаясь, добрел до одноименного театра. Обнаружил к своему удивлению очередь у касс.

– Что дают? – поинтересовался я крайней женщины в платке.

– Билеты на «Пугачев», – ко мне обернулось круглое лицо в очках, – но только с утра.

– Вы готовы стоять всю ночь? – удивился я.

– Конечно. Это же «Пугачев»! Последний спектакль в сезоне. Там Губенко играет, Афанасьева… А Хлопуша, знаете кто?!

– Кто это вообще такой?

– Это ближайший соратник Пугачева, беглый каторжник. Играет его молодой актер Высоцкий. Я уже была на спектакле весной – боже мой, как же он хорош. Рвется из цепей, голос такой хриплый, завораживающий… – женщина покраснела.

К нам