Карантин - Влада Ольховская

Марку снова позволили присутствовать. Никто не объяснял, почему, он и не спрашивал о причинах. Он вместе со всеми смотрел на экран.

– Вот он! – Марта первой заметила нужного человека, постучала пальцем по экрану. – Закрутился, сучонок!

Марты Грей и некоторых других преподавателей на осмотре не было, они с самого начала понимали, что ничего хорошего там не произойдет. Скука, если паразитов не найдут, страх и горе, если найдут. Но теперь, когда дело завершилось диверсией, оставаться в стороне они не могли.

Марта все определила верно, камеры и правда сохранили момент, когда мужчина средних лет, не отступавший ни на шаг от юной дочери, достал из внутреннего кармана куртки гранату.

– И почему их не досмотрели после задержания? – ледяным тоном поинтересовался Лендар.

– Приказа не было, – буркнул Иовин.

– Считалось ведь, что это не задержание, – напомнила Аделаида.

За то, что произошло в карантинном корпусе, беженцев действительно не винили. Они были напуганы, они спасались, как могли, и даже то, что некоторые из них попытались стрелять в студентов, решили не рассматривать как преступление. Та же Леони сто раз повторила, что они намеренно промазали, они никому не желали зла.

Сейчас мужчина, взорвавший гранату, тоже постарался никого не убить. Но он понимал, что мог бы… Не говоря уже о том, что им всем велели оставаться на местах, однако все разбежались. Кто-то знал о плане, а кто-то – по инерции, чтобы не стать козлом отпущения.

Марк до сих пор не был уверен, правильно ли поступил, убив того мужчину на глазах у его недавних спутников. Ему казалось, что так будет лучше: показать, почему они казнят людей, убедить остальных, что иначе нельзя. Но они то ли не поняли этого, то ли не хотели лишаться даже того ничтожного времени, что оставалось до проявления паразита.

Похоже, четкого ответа не было не только у него, Лендар тоже его ни в чем не обвинял. Да и потом, у них появилась проблема посерьезней…

Запись камер наблюдения не оборвалась в момент взрыва, она продолжилась, показывая, как Леони все-таки задело. Она бы толком не пострадала, если бы не умудрилась при падении удариться головой о стену. И это не навредило ей по-настоящему, однако лишило сознания. Мужчина, который устроил взрыв, воспользовался этим, он подхватил худенькую девушку, взвалил на плечо и потащил с собой, а за ним дрожащей тенью двигалась его дочь. Вместе с ними, чуть помедлив, побежала молодая пара, остальные беженцы двинулись в другую сторону.

Они взяли заложницу. Этот мужчина не дурак, он, скорее всего, уже слышал про карантин – и про то, что Объект-21 заблокирован. Способов обеспечить безопасность у него не так много, вот и он и решил прикрыться одной из ценных студенток.

Только зря он так. Леони будут щадить, пока это возможно – и ликвидируют, если придется.

– Что известно об этих людях? – поинтересовался Лендар, обращаясь к Гаврилову.

Тот, очевидно, уже и не рад был, что назвался лидером беженцев. Он-то думал, что это даст ему преимущества, а в итоге его вызывали на каждое собрание, смотрели как на виноватого и выпускать из зоны карантина не собирались.

Гаврилов переносил это плохо. Он трясся, обильно потел и забывал слова. Чем дольше Марк наблюдал за ним, тем больше убеждался: никакой он не лидер. Но это не так важно, потому что что он все равно знает всех, кто путешествовал в уничтоженном караване.

– Это Назар Волков и его дочка Лиза, – отчитался Гаврилов. – Он над ней трясется уже давно! Он был в нашем городе из военной верхушки… Хороший спец, отвечал за оборону.

– Не такой уж хороший, если город пал, а выжившие жители стали беженцами, – заметил Иовин.

– Мы не знаем всех подробностей того, что там произошло, – осадил его Лендар. Он снова повернулся к Гаврилову: – Прошу, продолжайте.

– Вот про Волкова еще… Он был из тех, кто держал оборону до последнего, позволяя людям уйти. Хотел свою семью отправить с первыми караванами, но жена уперлась, у них какая-то там такая любовь была, что не разорваться! Решили ждать, пока он освободится, в итоге вся семья оказалась в нашем караване… А знаете, что тут самое смешное? Эта Лиза изначально Волкову не очень-то нравилась! Жену свою он просто до безумия любил, сыном гордился, а Лиза эта его… никакая. Слабая совсем, явно готовилась всю жизнь прожить в безопасном городе, поэтому большую часть дороги ныла так, будто это не мы все дома лишились, это ее кто-то обидел! Отец на нее еще пытался прикрикивать, но мать запрещала, мол, Лизочка хорошая! Но в итоге у него только Лизка и осталась.

Гаврилов угодливо захихикал, но взгляд его при этом оставался тревожным, мечущимся. Он проверял, сочтут ли собеседники историю настолько смешной, как он надеялся. Но когда никто не отреагировал, он торопливо продолжил, лишь бы поскорее прервать тяжелую паузу:

– Первым его сын погиб. Он был в охране каравана, молодой, крепкий… На нас напали роботы, из тех, знаете, ржавых железяк, которые в земле прячутся, потом выскакивают в последний момент. Мы кое-как отбились, но многие тогда погибли, парень тоже, его оставили, как водится, у дороги – не было времени копать, да и опасно это. Волков уже тогда дерганым стал, ну а как умерла жена, совсем двинулся!

– Как именно это случилось? – поторопил его Лендар.

– Хищники налетели… Ночью. Она стали утягивать людей прямо из лагеря. Вцепились в Лизку, потому что она как дура стала перед ними, не шевелится, трясется вся. Но мать заметила, вмешалась, там они эту девку перетягивали… Волков подоспел и попытался спасти жену, на Лизку он и не смотрел даже. Но его жена так не хотела… Она сама ему эту девку прямо в руки впихнула, а больше ничего не успела: ее все-таки утянули, сожрали прямо у него на глазах. С тех пор он и носится с этой Лизой, как одержимый. Не знаю, почему… То ли хочет хоть так остатки семьи сохранить, хотя как по мне, так лучше б новую завел, у нас в караване одиноких женщин хватало, любую бери… А может, жена с него обещание стрясла, вот он и выполняет. В любом случае, для себя он с тех пор не живет, только для Лизы.

– Какие именно хищники напали на вас тогда? – уточнил Марк.

– А какая разница?

– Отвечайте на вопрос, – велел Лендар. Он даже не собирался скрывать, что Гаврилов его