Тринадцатая Колония - Эдуард Сероусов

Напряжение нарастало. Доктор Соколова, поначалу настроенная скептически, после недели анализов признала обоснованность выводов Амины. Доктор Абдулла углубился в изучение сигналов, пытаясь декодировать их содержание.

В конце второй недели Нгуен созвал экстренное совещание. Помимо первоначальной группы, к ним присоединились несколько высокопоставленных чиновников ОПН, подключившихся через защищённый канал связи.

– Коллеги, – начал Нгуен, – независимая экспертиза подтвердила выводы доктора Хан. На Проксиме Центавра b существует колония, использующая технологии земного происхождения. Совет Безопасности ОПН принял решение о формировании экспедиции для установления контакта.

Амина почувствовала, как по спине пробежал холодок. Это действительно происходит.

– Корабль «Персефона» уже находится на завершающей стадии подготовки, – продолжил Нгуен. – Это новейший исследовательский корабль с двигателем Алькубьерре-Сяо, способный достичь Проксимы за восемь месяцев. Экипаж будет состоять из лучших специалистов в своих областях.

Он повернулся к Амине.

– Доктор Хан, учитывая ваш вклад в это открытие, вам предлагается должность главного астробиолога миссии. Ваш опыт и интуиция будут бесценны для экспедиции.

Амина ощутила, как её сердце забилось чаще. Возможность стать частью первого контакта с человеческой колонией за пределами Солнечной системы… Это было за гранью её самых смелых мечтаний.

– Я согласна, профессор, – ответила она, стараясь, чтобы голос звучал ровно. – Когда начинается подготовка?

– Немедленно, – сказал Нгуен. – Вылет запланирован через сорок дней. Капитаном «Персефоны» назначен Лоренцо Васкес, ветеран Марсианского конфликта. Остальной экипаж формируется.

– Сорок дней – это очень сжатые сроки, – заметила Соколова.

– Время имеет решающее значение, – ответил один из чиновников ОПН, чьё лицо было видно на экране. – Мы не единственные, кто мог обнаружить сигналы. Если информация просочится, начнётся геополитическая гонка за контроль над колонией и её технологиями.

Амина понимала логику этого решения, хотя спешка вызывала у неё тревогу. Экспедиция такого масштаба обычно готовилась годами, а не неделями.

– Доктор Хан, вам будет предоставлен полный доступ к архивам «Прометей Энтерпрайзис» и всем данным о потенциальных тайных миссиях прошлого века, – сказал Нгуен. – Возможно, вы найдёте ключ к загадке происхождения колонии.

– Спасибо, профессор. Я приступаю немедленно.

После совещания Амина вернулась в свою лабораторию, переполненная эмоциями. Она стояла у панорамного окна, глядя на звёзды, среди которых где-то была Проксима Центавра – тусклая красная точка, невидимая невооружённым глазом с такого расстояния.

Как люди оказались там? Кто они? Что произошло с ними за десятилетия изоляции? И главное – почему они никогда не пытались связаться с Землёй?

Амина чувствовала, что стоит на пороге открытия, которое изменит человечество навсегда. Страх смешивался с восторгом, тревога с предвкушением. Через восемь месяцев она окажется на орбите Авалона, лицом к лицу с величайшей загадкой космической эры.

Но что-то подсказывало ей, что ответы, которые они найдут там, могут оказаться совсем не теми, что они ожидают.

Архивы «Прометей Энтерпрайзис» оказались лабиринтом полуразрушенных данных, фрагментированных отчётов и засекреченных документов. Корпоративные войны начала 22-го века уничтожили большую часть информации, а то, что осталось, было запутано намеренно или случайно.

Амина проводила часы, погружённая в этот цифровой археологический раскоп, пытаясь найти связи между разрозненными фактами. Параллельно шла подготовка к экспедиции – бесконечные брифинги, медицинские тесты, тренировки в условиях невесомости и симуляции различных сценариев первого контакта.

Экипаж «Персефоны» постепенно собирался на станции «Гагарин». Амина встретила капитана Васкеса – сурового, но харизматичного командира с репутацией нестандартного мыслителя. Кай Левин, гений в области искусственного интеллекта, создатель нейросети «Афина», которая должна была управлять системами корабля, казался замкнутым и нелюдимым. Дмитрий Волков, дипломат и лингвист, напротив, излучал обаяние и дружелюбие, хотя что-то в его глазах заставляло Амину сохранять дистанцию.

И был ещё Сантьяго Рейес – официально специалист по безопасности миссии. Высокий, атлетически сложенный мужчина с внимательным взглядом, который, казалось, замечал всё вокруг. С первой встречи Амина почувствовала исходящую от него угрозу, хотя не могла объяснить почему.

За неделю до запланированного старта Амина обнаружила в архивах «Прометея» фрагмент документа, который заставил её похолодеть. Отчёт об экспериментальном двигателе, разработанном в 2099 году – за два года до предполагаемой даты исчезновения экспедиции. Технические характеристики были в основном зашифрованы, но одна фраза выделялась: «Прототип MF-01 теоретически способен достичь 0,1c, что позволит совершить перелёт до Проксимы Центавра за 42 года».

Сорок два года вместо светового барьера в 4,2 года. Технология, на полвека опережающая свою эпоху.

И ещё одна деталь – список персонала, причастного к проекту. Среди них имя: Элеонора Чен, ведущий физик-теоретик.

Амина вздрогнула, когда за её спиной раздался голос:

– Нашли что-то интересное, доктор Хан?

Она обернулась и увидела Сантьяго Рейеса, бесшумно вошедшего в лабораторию. Его тёмные глаза изучали экран с данными.

– Мистер Рейес, – Амина постаралась скрыть раздражение, – чем обязана визиту?

– Простая проверка безопасности, – он улыбнулся, но улыбка не коснулась глаз. – Как продвигаются исследования архивов?

– Медленно, – уклончиво ответила она. – Слишком много повреждённых данных.

Рейес подошёл ближе, всматриваясь в экран.

– Элеонора Чен, – прочитал он. – Интересное совпадение.

– Совпадение? – насторожилась Амина.

– В последнем декодированном сигнале с Авалона упоминается имя лидера колонии, – сказал Рейес. – Элеонора Чен, глава правительства Авалона. Вы не знали?

Амина почувствовала, как по спине пробежал холодок. Нет, она не знала. Почему Абдулла не сообщил ей об этом критически важном факте?

– Официально – нет, не знала, – ответила она, внимательно наблюдая за реакцией Рейеса.

– Официально, – он выделил это слово. – Занятный выбор формулировки, доктор Хан.

Их взгляды встретились, и на мгновение Амине показалось, что она видит противника насквозь – холодный расчёт, настороженность, готовность к действию.

– Служба безопасности ценит вашу работу, доктор Хан, – продолжил Рейес. – Но в интересах миссии я рекомендую вам делиться всеми находками с командой. Мы все на одной стороне, не так ли?

– Разумеется, – ответила Амина. – Как только у меня будут подтверждённые данные, а не просто догадки, я немедленно проинформирую команду.

Рейес кивнул, удовлетворённый ответом – или сделавший вид, что удовлетворён.

– Тогда не буду мешать вашей работе. До скорой встречи, доктор.

Когда он ушёл, Амина несколько минут сидела неподвижно, пытаясь упорядочить мысли. Совпадение было слишком идеальным, чтобы быть случайным. Элеонора Чен, физик, работавшая над экспериментальным двигателем, и Элеонора Чен, лидер колонии Авалон. Это подтверждало гипотезу о тайной миссии «Прометея».

Но тревожили другие вопросы. Почему Рейес знал о декодированном сигнале раньше неё? Кому на самом деле подчиняется этот человек? И можно ли доверять кому-либо в экспедиции, цели которой могут оказаться совсем не теми, что объявлены официально?

Амина приняла решение. Она скопировала найденные данные на персональный защищённый носитель и спрятала его в тайнике, о котором знала только она. Информация была её страховкой – и,