Антидемон. Книга 23 - Серж Винтеркей

лекция шла обычным ходом, то все расходы на ремонт аудитории я все равно возлагаю на тебя. А твой Крилли будет две недели убирать парк по вечерам в назидание. Это просто позор для студента четвертого курса — так нелепо попасться ректору на глаза, после того как подшутил над профессором… Ладно был бы с первого курса или второго, но с четвертого…

На этом герцог Картан прервал разговор, прекрасно понимая, что дальше я начну прикидываться, будто понятия не имею, при чем тут Крилли. Решил, видимо, сэкономить нам обоим время. Ну ладно, главное в его послании я понял. Первый момент — он не собирается увольнять Равуина. И в принципе ничего особенно не имеет против того, чтобы я его потихоньку доводил до точки кипения. Репутация у этого профессора та еще, да и в самом деле, брать деньги, чтобы завалить и отчислить студента, профессор не имел никакого права. Кроме этого, возможно, что ректору достаточно скучно на его посту. Так что он не имеет ничего против моей вендетты с Равуином… Но с условием, что его академия не должна обратиться в руины, как моя.

И второй момент — ректор откровенно недоволен тем, как топорно сработал Крилли. Ну что же, значит, мне нужно с ним как следует поговорить… Как он вообще так позорно попался? Даже если ты артефактор или алхимик, а не боевик, ты не должен так нелепо подставляться… Курс-то, и в самом деле, как правильно отметил ректор, уже четвертый. Чем он вообще занимался в академии столько времени? Просто учился, что ли, никак не участвуя во всем остальном, что делает учебу в академии настолько привлекательной?

Королевская Академия Магии Аргента

Студенты в столовой гудели, весело обсуждая происшествие с профессором Равуином на лекции по алхимии. Главной темой, конечно, был вопрос о том, кто именно так над ним подшутил…

Пытались припомнить всех студентов, кто завалил ему с первого раза зачет или экзамен и мог затаить потом злобные чувства. Одна беда, таких было слишком много. Так что и версий тоже было множество. То и дело называли то или иное имя, и тут же всеобщее внимание переключалось на этого студента. А он категорически открещивался от того, что он виновник этого веселого происшествия. Что вряд ли делал бы, если бы он действительно был в этом замешан. Стоило бы кому-то только намекнуть, что он к этому причастен, как тут же его репутация взлетела бы на ранее недосягаемую высоту. Шутка-то удалась на славу, никем не любимый профессор был вынужден голым бегать перед студентами… Но кто же будет сознаваться в своей причастности, если в любой момент может найтись настоящий автор этой шедевральной шутки, и ты окажешься нелепо выглядящим самозванцем?

Ойри из клана «Воздушников» задумчиво сидела на своем месте. Члены клана после совершенного на только что прошедшем соревновании Хафденом мошенничества чувствовали себя словно прокаженными. Несмотря на то что Хафден, едва проспавшись после жуткого перепоя, тут же отчислился из академии, никто с ними старался не общаться, и даже столы вокруг тех столов, которые заняли в столовой члены их клана, теперь пустовали. Те, кто раньше сидел за ними, пытаясь подружиться с членами клана, входящего в десятку, предпочли поменять свои места на более отдаленные от «Воздушников».

И наоборот, вокруг почти опустевших столов «Дерзких», где вместо двадцати трех студентов теперь сидели только трое членов клана, не ставших претендовать на свободное посещение, сейчас все столы были заняты. При этом никто не решился претендовать на опустевшие столы. Так обычно происходило лишь со столами самых серьезных кланов, и тем обиднее Ойри было видеть такое уважение к еще недавно совсем провинциальному и никому не известному клану…

Собственно, это было видно по самим оставшимся на полноценной учебе членам клана «Дерзких». Трое артефакторов и алхимиков явно были очень смущены таким к себе вниманием со стороны других студентов. Никогда раньше вокруг членов кланов «Дерзких» не вились прихлебатели лишь потому, что они входят в этот клан. Нет, раньше максимум бегали за Лорейн и Эйсоном… Дело понятное, дочка ректора, племянница короля, и ее муж, кланлидер и граф. А теперь и эти вот трое удостоились такого внимания и чувствуют себя не в своей тарелке.

Сама не заметив, Ойри выразила вслух свои мысли, глядя на них:

— Провинциалы… Смущаются, как первокурсники… А почему — потому что и правильно, недостойны они такого внимания!

Удивленно проследив, куда обращен ее взгляд, ее подруга Меган сказала:

— А, эти… Эти да, сами не ожидали такой популярности. Как же это бесит!

— А не мог Эйсон организовать эту проделку для Равуина? — спросила ее Ойри, не сводя взгляд с членов его клана. — Он из-за него пересдавал зачет комиссии…

— Так здесь же уже обсуждали и отказались от этой идеи. Все, не появляется он теперь в академии… — ответила подруга.

— А зачем ему появляться… Вон, эти трое сидят. Как их там… Крилли, Сард и…

— Третьего у них Сфором зовут, — подсказала Меган.

— Их мог попросить. Почему бы и нет?

— Ну да, наверное… А почему тебя так это интересует?

— Потому что если это Эйсон мстит Равуину до сих пор, то это значит, что он опаснее, чем все думают. Доводит его до ручки, вынуждая уйти из академии, пока все над ним не начали уже в открытую смеяться… И в связи с этим у меня еще одна мысль возникла…

— Какая? — тут же заинтересовалась Меган.

Кинув на нее задумчивый взгляд, Ойри сказала:

— Потом расскажу.

И пошла из столовой в коммуникационную комнату.

Несмотря на обещание, ничего она Меган рассказывать не собиралась. То, что ей пришло в голову, она расскажет только отцу. Пусть он и принимает решение, что делать с этой информацией, если согласится с ней…

Граф Ленс, столица Аргента

Кланлидер «Воздушников» приходил в себя после событий последних дней. Здорово его потрепала та ночка… Он, конечно, не так и долго в королевской тюрьме посидел, но остались от этого у него самые неприятные впечатления. До этого он никогда не сидел в камере, высасывающей магию. То ощущение, когда за какие-то полчаса у него исчезла вся мана, что была запасена, а новую стенки камеры забирали из его тела сразу же, не давая ей воспользоваться, очень ему не понравилось. В этой камере он стал обычным смертным, полностью уязвимым и без той огромной мощи в своем распоряжении, которой привык пользоваться последние десятилетия.