Ничего святого – 2 - Дмитрий Дегтярев

желудок подскочил куда-то к горлу, потом опустился на четыре колеса, подкинув пассажиров едва ли не до потолка. Сзади послышались проклятья и отборная ругань. Причем, в его, Ашрафа адрес.

Несправедливо…

Правда, на обиды времени не оставалось. Справа показался массивный внедорожник, пытающийся выйти вперед. Ашраф закусил нижнюю губу, мысленно воззвал к Аллаху, и резко крутанул руль, идя на сближение. От удара внедорожник тряхнуло, после чего повело в сторону.

Дерьмо!!!

Ашраф нажал на тормоз, пытаясь вернуть управление над машиной. Внедорожник повело боком, опасно накренив влево. Из салона донеслись очередные ругательства. Потом послышался иной звук. Идентифицировать его принадлежность мозг не успел. Перед глазами полыхнуло желтым, и в трех метрах от внедорожника вверх взметнулся огромный фонтан песка.

– Ракета! – закричали откуда-то сверху. – По нам стреляют ракетами!!!

– Охренеть! – выдохнул Ашраф, бешено крутя рулевое колесо.

Объехав образовавшуюся воронку, он утопил педаль газа в пол, наращивая обороты. Внедорожник протестующе застонал, но послушно начал увеличивать скорость. По борту застрекотали новые пули, рикошетом уходя вдаль пустыни. Тот внедорожник, что пытался обогнать чуть отстал, тем не менее продолжая неотступно следовать по пятам.

– ВЛЕВО!!! – мозг еще не успел обработать поступившую сверху, от стрелка информацию, а руки уже выполнили приказ, крутанув руль в указанном направлении. – ВЛЕВО!!!

От резкого поворота внедорожник накренился, секунду балансируя на двух колесах. Ашраф увидел, как в каком-то метре от внедорожника пролетела огненная стрела, оставляющая за собой белый след. Заряд ударил в землю в трех метрах впереди, выбросив прямо на капот автомобиля едва ли не тонну пыли, песка и земли. Ашраф ударил по тормозам, но было поздно. От взрывной волны внедорожник подлетел вверх.

– Аааа!!! – позади раздались истошные вопли бойцов. А, может это он сам вопил? Ответить самому себе Ашраф не успел, поскольку сверху раздался новый крик.

– Ракета! Прыгаем! Нужно ПРЫГАТЬ!!!

Ашраф взглянул на спидометр. Они неслись по пустыне со скоростью в семьдесят километров в час. Вряд ли прыжок окажется комфортным. Даже больше – вряд ли он окажется совместимым с жизнью. Вряд ли…

– БЫСТРЕЕ!!! – голос бойца наверху сорвался в ультразвук. В боковое зеркало Ашраф увидел темное тело, мелькнувшее в воздухе. Потом он увидел еще кое-что…

Больше не раздумывая, Ашраф открыл дверцу и выпрыгнул наружу. Мягкий песок встретил весьма жесткой посадкой. От боли в локте в глазах на секунду потемнело. Потом невидимая сила подняла тело в воздух, опустила с силой на землю, потом еще, и еще…

Когда тело замерло в неподвижности, отдаваясь жуткой болью в каждой клеточке, ракета ударила в удаляющийся внедорожник. Автомобиль подлетел в воздухе, перевернулся и приземлился на крышу. Впрочем, для того, чтобы уже через секунду разлететься на десятки составных частей. Где-то неподалеку раздались проклятья Халеда, еще дальше стоны бойцов, а еще…

Больше Ашраф ничего не увидел. Вращающийся в воздухе стальной бампер, опустился ему прямо на грудь, отправляя в холодную пустоту…

Глава 11

Где-то на территории Священной Католической Империи.

Точное местонахождение – неизвестно.

Время – неизвестно.

– Убей его!

Иезекииль попытался сохранить спокойное равнодушное выражение на лице, однако сильно сомневался в успехе. Теперь он понимал, почему к нему отнеслись достаточно лояльно. Понимал, почему не убили на месте. Понимал, почему Себастьян все это время был спокоен. Конечно, смысл в волнении, когда у тебя на руках беспроигрышный вариант. Ты совершил сложнейшую спецоперацию, похитил важного человека, начал выставлять условия, и неожиданно на твоем пороге появляется тот, кого ты все это время считал предателем – совпадение? Себастьян безумец, но не идиот. Вряд ли он поверил в обычную случайность. Теперь же, если Иезекииль не убьет представителя Халифата, то раскроет себя, после чего его судьба решена. Если же убьет, доказывая тем самым свое искреннее желание влиться в ряды псевдоцеркви, то кровь того, ради кого собственно и была предпринята вылазка, будет на его руках, тем самым обнуляя все принятые до того усилия. Патовая ситуация с одним единственным выходом, который на деле гигантская ловушка, а не выход.

Иезекииль взглянул на стоящего перед ним представителя Халифата. Хабдан Абу Атхари замер в неподвижности прикрыв глаза. Правая щека немного подрагивала, а губы шевелились в беззвучной молитве. Ни в чем не виноватый человек, чья участь так или иначе предопределена. Не убьет он, так убьют адепты «Возрождения Царства». Или, он пытается врать сам себе? Пытается оправдать свою трусость? Разве его миссия не в спасении Хабдана? Сейчас же в его руке пистолет, и всего одно мгновение отделяет представителя Халифата от смерти.

– Брат Игнатий! – в голосе пастора слышалось неприкрытое раздражение, смешанное с угрозой и чем-то еще, что Иезекииль не сумел идентифицировать. Может, завуалированное торжество? Выходит, Себастьян рассчитывал, как раз на такой исход? Ну уж нет. Он не даст себя убить. – Почему ты медлишь, брат? Ты сочувствуешь врагам Христовой церкви? Быть может, на деле ты являешься волком, нацепившим овечью шкуру? Может нам стоит направить оружие и в твою сторону? Что скажешь, брат?

Иезекииль не отвел глаз, стоически выдерживая взгляд пастора, от которого веяло могильным холодом. Чуть качнув головой, инквизитор скривил губы в презрительной гримасе.

– Думаешь мне жалко этого ушлепка? – он поднял руку с пистолетом, направляя его прямо в голову Хабдана Абу Атхари.

Себастьян ничего не ответил. Лишь слегка передернул плечами. Мол, мне откуда знать. Может и жаль.

Иезекииль, продолжая играть роль Игнатия, растянул губы в нехорошей улыбке, и не отрывая взгляда от бесстрастного лица пастора нажал на спусковой крючок, отправляя того, кого он должен был спасти прямиком в преисподнюю.

Священная Католическая Империя.

Рим.

Холм Палатин.

Замок святого Петра-мученика – штаб-квартира Римского отделения Конгрегации, на месте разрушенного дворца Флавия Домициана.

6 этаж – зал аналитики и боевого планирования КТП.

17:33.

Маноло Конти, обер-инквизитор Рима одним касанием открыл стеклянную створку, быстрым шагом входя в небольшое помещение конференц-зала, рассчитанного на десять персон. Вообще, совещательные комнаты находились на другом этаже, однако еще до своего повышения в ранг обер-инквизитора, Маноло добился, чтобы часть кухонной зоны шестого этажа выделили под конференц-зал, поскольку тратить драгоценные минуты на перемещение между этажами, иначе чем преступлением назвать нельзя. Если в обыденных обстоятельствах десять минут роли не сыграют, то в критических, даже минута промедления может обойтись очень дорого. Является ли на данный момент ситуация критической, Маноло сказать не мог. С одной стороны, все критерии указывали на положительный ответ, с другой – никто в ближайшие минуты на воздух взлететь не должен, а значит – не такая уж она и критическая. Тем не менее, обер-инквизитор распорядился провести закрытое совещание здесь, на шестом этаже. Расчет очень прост – когда ты де-факто находишься на рабочем месте, расслабиться не получится.

– Слава Иисусу Христу! – Маноло прошел к центральному месту в дальней от входа части небольшого зала, положил на стол планшет, отодвинул кресло и с видимым облегчением устроился на мягком сиденье. Две бессонные ночи подряд, давали о себе знать. Еще работать и работать, а чувствуешь себя так, точно все прошлые сутки работал портовым грузчиком. Правда, одного взгляда хватало для понимания – сотрудники выглядели не лучше: помятые серые лица, красные воспаленные глаза, растрепанные волосы – даже Елена Ди Лоренцо всегда притягивающая взоры своей красотой выглядела как-то блекло. Наверное, стоило пожалеть сотрудников и отправить их на отдых, вот только на данный момент даже час бездействия был неподъемной роскошью.

– Итак, какие мы имеем результаты на текущее время? – Маноло выжидающе посмотрел на своих помощников: руководителя КТП Луиса Мартиелло; руководителя отдела внешнего наблюдения КТП, Диего Жезуса; руководителя отдела спутникового сопровождения КТП, Елену Ди Лоренцо и руководитель отдела анализа тоталитарных сект, Доменико Ровелло. Четыре помощника – те, кто с самого начала находился на передовой. Те, чей отдых за пару суток едва ли составил те же пару часов.

Первым отозвался Диего Жезус. Ну, как отозвался – просто развел руками.

– Каких-то прорывных вещей