Призма тишины - Роман Викторович Титов

коридоров и комнат. Всюду скульптуры и живые растения в вытянутых керамических горшках. На полах расписные и без сомнения баснословно дорогие ковры. Но при всем при этом ни единого живого лица. Не говоря уж о механических.

– А это точно дом? – пробормотал я, вслед за Эйтн вступая в кабинку лифта. «Маски» не отставали. Поднявшись на несколько уровней выше, мы снова очутились в одном из дугообразных коридоров и снова куда-то зашагали.

Казалось, блужданиям не будет конца. Но тут двери ближайшей из комнат с легким шорохом распахнулись, и нам на встречу вышла леди Рисса собственной персоной. По-прежнему величественная и неотразимая, как при нашем первом знакомстве, она все так же казалась лишь чуть более зрелой копией собственной дочери: золото в волосах, нежный румянец на лице и безукоризненный строгий стиль в одежде.

Она не поздоровалась – что меня, надо признать не смутило, – лишь окинула нас с Эйтн нечитаемым взглядом, после чего остановила его на «масках»:

– Свободны.

Трое синхронно согнулись чуть ли не пополам, после чего поспешно и практически бесшумно ретировались.

– Ну, – сказала леди Рисса, обращаясь уже к дочери, – с возвращением.

Развернулась и, не обронив больше ни слова, скрылась внутри комнат.

Прошло несколько мгновений, прежде чем я все-таки поднял на Эйтн глаза. Указав на дверь, за которой только что исчезла ее мать, я проговорил:

– После вас, госпожа.

Глава 11

Загадка Кукольницы

Нас встречала просторная округлая комната. Светлая, но без единого окна, она напоминала роскошную гостиную знатной и крайне капризной дамы, чем, без всякого сомнения, и была. Мягкие тона в отделке, освещение, не режущее глаза. Белоснежные диваны и кресла на тонких металлических ножках образовывали широкий круг, в центре которого располагался стеклянный столик уже сервированный для чаепития: три фарфоровых чашки, не менее тонкой работы, чем все вокруг, сливочник, дымящийся чайник и несколько подносов со сладостями. Леди Рисса, расправив юбку, восседала на одном из диванов, отстраненно наблюдая за возней карликовой гуатаны. Зверек, чья шкурка отливала червонным золотом, весело играл с собственным длинным хвостом, пока не заметил нас и не застыл, став похожим на искусно выполненное чучело.

– Будьте добры, не заляпайте здесь все, – обронила хозяйка дома.

Я оглядел и себя и Эйтн. Сплошь покрытые бурыми пятнами, мы выглядели настолько же неуместно, насколько неуместной могла показаться мурафа за кафедрой сенатского президиума. И воняли при этом не менее резко.

– Спасибо за гостеприимство, мама, – холодно проговорила Эйтн, опускаясь в сверкающее белизной кресло напротив. – Не волнуйся, кровь уже высохла.

Беспардонность этой выходки меня смутила явно больше, чем саму леди Риссу, ради которой все, очевидно, и затевалось. Не представляя, куда себя девать, я пока решил оставаться на ногах, чуть позади дивана, спиной к двери.

– Кесс?

Вопросительно выгнутая бровь и совсем негостеприимный взгляд вынудили меня поднять скованные руки:

– Будьте любезны.

Леди Рисса, наклоняясь за чайником, усмехнулась:

– Занятно, вы не находите – как оковы сбивают с нас всю спесь? – Разлив дымящийся напиток по чашкам, она отставила чайник и потянулась к сливочнику. – Какой предпочитаете? Черный или белый?

– Предпочитаю, чтобы мои руки были свободны.

Леди Рисса пожала плечами и, оставив сливочник в покое, взяла одну из чашек и сделала щедрый глоток. Затем немного подумала и, нажав некую кнопку, скрытую в столешнице, заставила наручники на моих запястьях раскрыться и упасть на пол.

Эйтн, все это время пребывавшая в молчании, лишь нетерпеливо барабанила ноготками по подлокотнику кресла. Она напоминала сгусток энергии, готовой взорваться в любой момент.

– Теперь-то присядете? – с безукоризненной вежливостью спросила леди Рисса, игнорируя дочь. – Все равно обивку уже не спасти.

Я не стал упорствовать. Но прежде чем опуститься на другой диван, взял со столика чашку. Сумка легла рядом.

Леди Рисса, одобрительно кивнув, пододвинула в мою сторону один из подносов, уставленных чем-то кремово-пенистым и украшенным кусочками незнакомых мне фруктов:

– Угощайтесь. Вряд ли во льдах отыщется нечто столь же восхитительное, как бетанский мусс. – Взяв десертную ложку, она отщипнула немного лакомства и скормила его своему питомцу. Зверек выглядел так, будто проглотил яд, и все равно не посмел отодвинуться от хозяйки ни на шаг. – Мой повар – единственный на всем Риомме, кто способен приготовить самую близкую к оригинальной версию. Все остальные только переводят продукты.

Я решил обойтись только кессом.

Эйтн, перестав барабанить пальцами и закинув ногу на ногу, нетерпеливо осведомилась:

– Ты за этим меня сюда притащила? Обсуждать свой паршивый мусс?

Выражение лица леди Риссы осталось неизменным, но я практически ощутил, каких именно усилий ей это стоило.

– Манеры, девочка, – напомнила она, с укоризной покачав головой. – Не забывай, кто ты. Да и что подумает, твой… приятель.

– Мне осталось жить считанные часы, а тебя волнуют манеры?

Я уже и считать устал, сколько раз за последние дни Эйтн теряла над собой контроль. А ведь прежде казалось, что она попросту непрошибаема. Видимо, у каждого алмаза найдется своя уязвимая точка.

Тем не менее, ее мать лишь отпила еще немного кесса и отмахнулась:

– Не драматизируй, пожалуйста. Паучиха блефует.

– А если нет? – не удержался я, забыв спросить, откуда ей вообще известно про Маму Курту.

– Не сомневайтесь, блефует, – несколько раз кивнула леди Рисса, как будто у ее слов от этого мог прибавиться вес. – Я хорошо знакома с разумниками подобного сорта. Вижу их насквозь. То, что это разъевшееся членистоногое посмело угрожать моей дочери, лишь доказывает мою правоту.

Эйтн, похоже, разделяла мою озадаченность такой осведомленностью леди Риссы о пиратских делах вообще и об их королеве в частности. Подавшись чуть вперед, она поинтересовалась:

– Ты много знаешь о ней, мама. Откуда?

Леди Рисса, похоже, решила, что ответа ее дочь не достойна. Нажала еще несколько кнопок на встроенной в столешницу панели, затем совершила один подчеркнуто неторопливый глоток и сказала:

– У вас час, чтобы привести себя в порядок. После поговорим.

Едва сказанное прозвучало, двери позади нас открылись в гостиную вошли двое в масках.

– Стража вас проводит, – добавила леди Рисса. Она с легким звоном опустила чашку на блюдце, как бы подчеркивая, что спорить бессмысленно.

Эйтн, чуть повернув голову к выходу, спросила:

– Ты обзавелась личной охраной? Зачем?

– Безопасность, моя дорогая, – улыбнулась ее мать, – никогда не бывает лишней. И уж тем