Победитель - Владимир Геннадьевич Поселягин

— В курсе, — криво усмехнулся тот. — Позже узнал. Можно сказать, получил её в качестве одноразовой услуги. Слушай парень, я понимаю твою злость, твоего отца, но я делал свою работу.

— Не правильно делали, если бы отнеслись к делу более легко, отправив в архив, ну было и было, вот этой ситуации бы не возникло, но вы довели всё до конца, так что тут без вариантов.

Я встал и направился к джипу, а у открытой двери развернулся, и голем пустил пулю в затылок следователя, под общий «ох» свидетелей. А мне пофиг на них. А что мне сделают? Я несовершеннолетний, и вообще в руках оружия не держал, тому вон сколько свидетелей. А кто эти здоровенные парни я без понятия. Мы же устроились в машине, отъехали от «Волги» и завывая ремнём генератора, или чем там, я не понял, выехали со двора, а машина парила всё больше, покатили прочь. Чуть позже заехали в другую арку, где я без свидетелей убрал машину, и достал вторую, ту что тёмно-синяя. Кстати, у всех машин наглухо тонированы стёкла. Мы выехали и покатили прочь. А по следующему адресу. В этот раз из тех, кто убил сына. Мы даже во двор не въехали, у соседнего дома были, и один из големов тут же опознал его, торопился куда-то с компанией дружков, так мы рванули к нему. Рёв движка привлёк внимание компании, другие успели отпрыгнуть, а наш фигурант, нет. Точнее и он прыгнул в сторону, но и шофёр мой знал что делать, довернул, и припечатал его передком машины к дому. Панельная пятиэтажка, по-моему, вся сотряслась. Бойцы покинули салон, я вышел следом, из четырёх, что в этой группе были, никого знакомого. Машина отъехала, паря радиатором, не везёт мне с ними, а подошедший боец, наклонился к парню, тот был жив, хоть его и расплющило в районе таза, и взяв за голову, резким движением свернул ему шею. От свидетелей, дружков убитого, послышался мат, боец же, подняв того на обеих руках, дошёл до багажника, и закинул тело. Я пояснял почему их в этом случае не оставляю.

— Да мы вас найдём и убьём! — орал рыжий верзила, дружок убийцы сына.

Я остановился и замер, остальные тоже угрозами сыпали. Похоже вообще безбашенные, но и оставлять угрозы без ответа нельзя. Помимо них были и другие свидетели, что спешили к нам, не разобравшись в чём дело. Я же приказал големам:

— Убить этих четверых.

Двое тут же вскинули руки с пистолетами и загрохотали выстрелы. Да что выстрелы, по два сделали, каждый поразил двоих, по пуле каждому. Это големы, им хватило, даже добивать не нужно, но если играть, то до конца. Я сел в машину, и пока третий голем разворачивал джип, один подошёл и выстрелил каждому в голову. Двор уже пуст был, какие понимающие люди, сразу разбежались. Подхватив своих бойцов, покатил прочь. Завтра на авторынок, нужны машины, а от этих избавлюсь. У меня есть ещё, но те в таких делах точно задействовать не буду. Это мои личные. Регистрацию проведу, когда можно будет. Один «Форд-Мустанг» семидесятого года чего только стоит. Так и уехали. Вот теперь информация точно разойдётся. Ждём. Мы только проехали две улицы, температура движка росла, как среди машин, что ехали навстречу, вдруг заработали проблесковые маячки, и нам перегородила дорогу милицейская «шестёрка». Не понятна принадлежность, но вроде патрульные.

— Повредить машину, при возможности противника ранить. Потом уходим.

Големы мигом провернули это, двое высунулись с разных сторон и расстреляли машину из пистолетов, пока третий сдавал назад. Ну сзади уже другие машины подпирали, но мы свернули на встречку и по ней катили, развернувшись, ушли во дворы, я убрал джип, и уже один, вышел на дорогу, тут троллейбусная остановка и на подъехавшем, покатил к окраине города. Там на пустыре големы облили оба джипа бензином, пока я сжигал магией тело второго убийцы моего сына, и подожгли. Так что прибрав големов, я побежал прочь, до ближайшей троллейбусной остановки. Да, машины жалко, и отремонтировать можно, и на разбор сдать, есть возможность хоть что-то получить с них. Вот только эти машины искали, и искали серьёзно. Весь город подняли, даже ввели части мотострелковой дивизии Дзержинского, а тут найдут их, и уберут из баз поиска. Чуть позже проще будет на таких же кататься. Ну а что, в Израиль лечу, а я их сильно недолюбливаю, вот и угоню там машины. Позже авторынок. На сегодня я закончил. Когда Ольга вернулась с работы, я уже принял душ, отдыхал. Ночью как раз накопители зарядятся, из-за них и задержался, ещё парочку амулетов-хранилищ хочу сделать, так что всё, сегодня ночью отбываю. Ужин я приготовил, потому как домработницу мы рассчитали, объяснив её увольнение фактом потери доверия. Не на нас работает, пусть у кого ещё зарплату получает, туда и идёт. Та расстроилась конечно, но покинула нас, сдав ключи. Уверен с них сделано немало дубликатов. Вот так поев, мои големы уже проверили квартиру и отслеживали чтобы нас не подслушали, так что я сообщил:

— Сегодня отработал следователя, что на тебя дело завёл, и судью. Кстати, перед смертью та призналась, что ей заплатили.

— Что? — поразилась Ольга.

— И заплатил ей твой адвокат, Берёзов.

Ольга вообще онемела от изумления, ошарашена была так ошарашена, я же пил чай. Давая ей прийти в себя. Когда заметил, что та уже стал задумчивой, что-то бормотала под нос, спросил:

— А кто тебе его нашёл?

— Никто, бесплатного дали.

— Да, тут информации не получить. Значит, я лечу в Израиль, тот сейчас там живёт и лично с ним пообщаюсь, думаю перед смертью тот всё расскажет. Там же ещё трое из тех, что на суде тебя топили. Их тоже навещу, раз уже там буду. Завтра вылетаю. Да, ещё, двух убийц сына покарал, оба десятиклассники. И ещё, там участвовали двое парней, им тогда было, как и сыну, одиннадцать, сейчас двенадцать. Двое, из параллельного класса они. Я их сейчас убивать не буду, я не детоубийца. Подожду, когда им шестнадцать исполнится, вот тогда и отправлю следом за остальными.

— Почему? Почему они его убили?

— Развлекались. Дети богатых родителей, что решили, им всё можно. А тут нищенький сынок без силы за спиной, что их послал. Я