Жрец Хаоса. Книга VII - М. Борзых

— Неужто начнёте собственное правление со сжигания на площади, как некогда ваш батюшка? — удивился Григорий Павлович.

— Ещё как начну. От Светлова даже пепла не останется после того, как они снюхались с иностранцами.

— Позвольте заметить, что могут возникнуть некоторые волнения, — осторожно заговорил глава имперской службы безопасности. — Поскольку ваш двоюродный дедушка также провернул нечто подобное, но его вы пощадили и приблизили к себе.

— Знаю. Именно поэтому и полагаюсь на Юрия Викторовича. Его участие сделало бы решение вопроса гораздо проще — как для нашей репутации, так и для его самолюбия, после всего того, что позволили Светловы в адрес Угаровых. Я не сомневаюсь в желании Юрия Викторовича свернуть Светлову шею, вот и дадим ему подобную возможность.

— А если он при этом разнесёт к демонам завод? Такой ресурс выпускать из собственных рук… Перспективы… с учетом уменьшившегося количества архимагов могли бы быть… Мы тут подсчитали, что с финансовой точки зрения…

— Григорий Павлович, давайте я сделаю вид, что этого не слышал, — холодно заметил принц. — Двух архимагов мы уже отыграли с помощью маятников. Ещё один… пока неизвестен, но есть у меня подозрения, что если мы затащим Юрия Викторовича на полигон, то всё встанет на свои места. Ну и Клим Волошин стараниями Угарова вполне может дотянуться до нужной границы, хоть и не сразу. Так что сюрприз нашим соседям мы приготовили, хоть и не афишируем этого пока. Ждём, кто первым своё нутро стервятника проявит. А пустотные гранаты — это не выход. Скорее, уж если завод уничтожат я выдохну спокойно.

— Но почему? — удивляется Савельев. — Это ведь отличный инструмент.

— Херовый это инструмент, Григорий Павлович, уж вы-то должны точно это понимать. Скажите мне, боги изначально создали всех людей равными?

— Нет, конечно. Одни обладают магией, другие — нет, кто-то сильнее, кто-то слабее.

— Вот именно, — задумчиво кивнул принц, косясь на недавно перечитанный устав Ордена Святой Длани. — А что может уравнять их в бою? Верно, пустотные гранаты. Они превращают магов в таких же простецов без сил, к тому же оглушённых, изувеченных, нутро которых разъедает неизвестная дрянь. А теперь — внимание: как быстро сообразят простецы, что магов после использования пустотных гранат можно брать голыми руками? Нас, одарённых, в мире не больше десяти-пятнадцати процентов. Из них действительно сильных магов — ещё меньше. Все остальные — это простецы, а среди них достаточно жаждущих наживы, власти и денег. Поэтому, как ни крутите, но людей уравняли пустотные гранаты, а нам с вами это ни в коем случае не нужно. И чем реже подобное оружие будет использоваться, тем меньше у простецов будет закрадываться вопросов о правомерности правления магически одарённых слоёв населения над ними. Поэтому подобное оружие нужно уничтожать, но не бездумно.

— Уточню для понимания, если Угаров сохранит завод, каковы наши действия? Сами уничтожаем?

— Нет. Если по какой-то причине мощности останутся целыми, то прошерстите всё до винтика, но отыщите технологическую карту. Нужно разобраться с принципом создания пустотных гранат, чтобы придумать оружие против них. Попросим Юрия Викторовича. Хочет оно того или нет, но из нас всех единственный, кто тесно сталкивался с пустотой.

— Я вас услышал, Ваше Императорское Высочество, — кивнул Савельев. — Постараемся сделать всё, что в наших силах.

— Жаль, что Угаров — не пустотник. Это решило бы часть проблем, — принц бездумно водил по листу бумаги карандашом.

— И создало бы вал новых, — буркнул себе под нос глава имперской службы безопасности, добавив уже громче: — Князь мне поклялся, и клятву эту принял род. Более того, я фальши не почувствовал.

— Возможно, на момент беседы с вами он перестал быть пустотником, — размышлял вслух принц, — но что-то подобное в нём было. Опять же… Как анализатор смог бы визуализировать ранг в пустотной магии? У неё нет цвета, запаха, ничего. Её самой нет. Потому может анализатор просто не смог продемонстрировать увиденное? Вот клятва и сработала. Как она звучала?

Савельев напряг память:

— Клянусь, что пустоты там не было. Анализатор определил иллюзии и химеризм, — дословно процитировал безопасник.

— Жаль. Очень жаль, — вслух подытожил принц. — Такой пустотник, как Угаров, империи бы не помешал.

Дома нас ждал неожиданный сюрприз. Хоть и прибыли мы почти в четыре утра, в холле нас встречал Алексей и попросил меня лично пройти в кабинет княгини. Кхимару только хмыкнул:

— Пожалуй, я попробую озаботиться ранним завтраком, ибо есть у меня подозрения, что наши путешествия только начинаются.

Я же отправился прямиком в кабинет к Елизавете Ольгердовне, а уж кого я там увидел, и вовсе привело меня в замешательство.

Собеседником княгини оказался патриарх рода Светловых.

Кто однажды видел загнанного в угол зверя, ощетинившегося, скалящегося, готового вцепиться в глотку, напряжённого, как натянутая струна, тому несложно представить позу и настрой Игната Сергеевича Светлова.

Он нас ненавидел. Искренне, не скрывая этого. Но ведомый одному ему известными интересами всё же прибыл с ночным визитом.

— Юра, как хорошо, что ты вернулся, — пригласила княгиня меня за стол. — Нам здесь информацию такого толка принесли, что решение принимать тебе, как главе рода.

Я немало удивился и, молча кивнув, поприветствовав Светлова, после чего он начал свой рассказ.

— После того как мы отдали вам в качестве виры несколько деревень, ваш управляющий Леонтьев принялся туда летать с завидной регулярностью. Если сперва это было объяснимо передачей дел и вниканием в специфику местных сельскохозяйственных угодий, то после начало вызывать некоторые подозрения. К тому же, делать он это старался неофициально, все реже появляясь в самих деревнях у старост, а всё чаще ночуя где-то в лесу. Старосты по старой памяти обратились ко мне. По документам вспомнили, что когда-то там находилась лесопилка, и предположили, что её пытаются там возобновить. Когда же местное мужичье отправилось на разведку, увидели некое огороженное строение, ощетинившееся оружейными стволами. Рисковать не стали, доложили об этом мне. И не было бы в этом ничего удивительного, дело бы касалось исключительно Угаровых, если бы не одно «но». Мой брат через Имперскую безопасность приобретал стратегический ресурс — пустотные гранаты. Занимался он этим не впервые, по долгу службы. Так вот, во время последней сделки у него мелькал ваш же Леонтьев. Что удивительно,