Трон галактики будет моим! - Андрей Валерьевич Скоробогатов

— Всё же, я полагаю, вам стоило бы обратится за поддержкой, — не унималась Октавия. — Резиденция князя этой звездной системы не так уж и далеко, у нас хватит средств на еще один перелет внутри системы.

— Ни одна живая душа не должна знать, что я вернулся, Октавия, — твёрдо повторил я. — И никто из машин, кроме тебя.

— Как прикажете, господин рыцарь, — уныло отозвалась Октавия.

Ей не понравилась планета Гербера. И этого андроида, похоже, было просто не унять. Уже через несколько минут она снова заладила:

— Вы могли бы уже вернуться в одно из поместий Императорского рода в Центральных звездных системах… Например, на Помпаде.

— Вернуться, говоришь? И скоропостижно скончаться в течении суток усилиями каких-нибудь ревнивых правнучатых племянничков? — скривился я. — Или, в лучшем случае, снова в капсулу на сто лет улечься? Спасибо, с меня достаточно.

Да уж. Прошедшей сотни лет стратегических игр с искусственным интеллектом Пантеона в пространстве идеализированного Двадцать Первого века, пока Октавия восстанавливала мое практически уничтоженное в сражении тело, мне сполна хватило.

— Даже поверхностный анализ показывает, что нет ни малейших разумных причин вам оставаться здесь. Кроме ностальгических.

— Потерпи. Я ещё покажу тебе дом моей бабушки, он тебе понравится. Это в другом полушарии. Где-то тут была остановка орбитальных челноков.

Ничего, я ещё продемонстрирую ей выгодные стороны этого мира. А время вернуться в Центральные Системы придёт. Позже.

Конечно, подумалось мне, пока же у меня нет ничего, чтобы подчинить даже эту планету. Но я уже начал, и скорее рано, чем поздно, приведу местные рода под свою руку.

Я сделаю это. Я должен.

Или Империя Человечества погибнет. И людей не останется в этой Вселенной. Ведь Орда сама не остановится, и точно пройдёт через эту систему в том числе. И значит, останавливать Орду придется мне. Мне придется сделать это снова.

А больше и некому.

Пока я отсутствовал, мои изнеженные родственнички слили даже то, что слить было никак невозможно. Орда захватила и разграбила Первопрестольную, старую столицу, а никто из имперской верхушки даже и не почесался в своем Лунном Дворце. Орду даже не преследовали, когда она уходила с добычей. Все просто разбежались!

Флагман столичного флота «Принц Александр», в мою честь, между прочим, названный, уничтожен прямо на стоянке. Мою статую возле Пантеона засыпали мусором. А такую же тридцатиметровую статую на главной площади планеты с надписью «От благодарного человечества», как я смог выяснить, просто взорвали! Причем даже не аколиты Орды, а обычные анархисты, захватившие власть на брошенной властями планете.

Не то, чтобы, я прям скорбел по этой статуе, не самое впечатляющее произведение искусства было, но я даже на экскурсию к ней сходить не успел. А собирался.

Поэтому я прибыл на малую родину с целью обеспечить базу, собрать сторонников и построить флот.

Создать мой собственный ударный кулак.

И я это сделаю. Потому, что несмотря на легкомысленный стиль поведения, я, на самом деле, в ярости.

И я вполне отдаю себе отчет, что придется втрое согнуть всю имперскую бюрократию в системе, растолкать локтями всех претендентов, уничтожить сонмы врагов, прежде чем я получу должное. Моя родня скорее прирежет меня, чем даст возглавить всеимперский флот…

А начну я прямо отсюда. Прямо сегодня. Всё, детки, ваши игры кончились, я вернулся, трепещите.

— Вы планируете остановиться здесь навсегда? — с лёгким ужасом спросила Октавия.

— Нет, — ответил я. — Когда я буду уверен, что сил уже достаточно, я вернусь в Центральные системы, чтобы лично задать дражайшему родственнику на троне Империи несколько сложных вопросов. И пусть попробует мне не ответить.

В общем, вот в таком примерно настроении я отправился искать остановку орбитальных челноков.

На вокзале хватало народу, но в основном это были подпалубные матросы, опущенные вниз погулять с пиратских кораблей. В кабаках вокруг вокзала дым стоял коромыслом.

А я смотрю, на этой бывшей дачной планете имперской аристократии образовался прям какой-то вольный пиратский порт. И, чувствую, не срастемся мы с этим соседством.

Ну, так оно и оказалось.

Не успели мы выйти из вокзала, как к Октавии подкатил весь из себя такой типичный космический пират, полный разнузданного очарования. Возможно, благодаря очень натуралистичной татуировке на лице, анатомически верно изображающей череп.

А еще чёрная бандана на выбритой до блеска башке, потрепанный цветастый подскафандр с бластером в кобуре, расшитой золотой нитью.

— Вот это краля мне по вкусу! — сходу заявил этот внезапный озорной гуляка. — Сколько стоишь, красава?

Октавия, несколько оторопев от такой прыти, уставилась на него, да и я, признаться, тоже.

Интересно, чем их там на борту кормят, что, достигнув грунта, на любой движущийся объект кидаются?

— Не продаётся, приятель, — оскалился я во все зубы, а они у меня отличные, на все деньги, и это всех бесит.

Татуированный пират в бандане прищурил один глаз, типа, прицелился и сообщил:

— Ну, раз не продается, значит — я так возьму.

О как. По-хорошему, получается, не доходит.

— Точно рискнешь? — приподнял я в сомнении бровь, положив руку на бедро, туда, где все приличные люди на этой планете просто обязаны носить свой личный бластер.

Которого у меня там не было.

Как-то раньше не возникала такая необходимость. Я брал врагов другим…

Пират хитро прищурился узорчатым черепом, весело осклабившись:

— А у тебя там пушечка-то есть?

Я нежно улыбнулся ему в ответ:

— Да я и голыми руками тебя успокою.

На что этот татуированный изрядно удивился:

— Ничего себе, какой ты дерзкий!

— Хочешь проверить? — произнес я, чувствуя взгляды всех окружающих.

Расчитывают на бесплатное зрелище.

— А ты мне нравишься, — оскалился пират, оглядевшись. — Новенький, столичный, а такой борзый. Уверен, что успеешь?

И раскрытую ладонь над кобурой с бластером расположил.

Ну, блин. Вот сейчас, похоже, и проверим, успею ли я придушить его голыми руками. Я не отступлю.

Наверняка бы мы устроили рукопашную с перестрелкой, всем на радость и развлечение, но нас прервали.

Выходец из местных дворян — глаз-то у меня наметан — уже некоторое время наблюдал за нашим общением в приличном отдалении. Но когда дело явно далеко зашло, приблизился и негромко произнес:

— Череп. Ты опять за свое.

Череп замер, медленно обернулся.

— Капитан? — пробормотал он, натягивая на рожу щербатую