Магический оборотень - Лев Милосердный

мне нанес. Сварог же был весь в крови. Его лицо деформировалось, нос был повернут в сторону и приплюснут, а челюсть сломана в нескольких местах. Были выбиты передние зубы. Один глаз был закрыт и опухший. Он встал и поднял руки в боксерскую стойку.

«Н-да силы ему не занимать, силы воли в том числе».

На секунду мне даже стало жаль его. Но я сразу подавил в себе эту жалость. Стоило посмотреть на трупы разрезанных им людей, и жалость сразу ушла.

«Последний бой, он трудный самый…» — вспомнил я строки из старой советской песни.

Я расправил ладони, и цепи упали из моих рук. Больше они мне не нужны. Я встал на носочки и стал скакать из стороны в сторону, как Сон Гоку из «Драгон болла». Сварог еле стоял на ногах, шатаясь. Я молнией подлетел к нему. Встав возле него, широко расставив ноги, и с большого замаха правой рукой, использовав всю свою кинетическую и внутреннюю силу, направил кулак ему в корпус. Я ударил, использовав всю свою скорость. Тут же ощутил резкую боль в кулаке. Я сломал несколько пальцев. Но пробил его броню. Кулак прошел сквозь металлический нагрудник и вошел сантиметров на пять в его плоть, сломав ребра и проделав дыру в его груди. Я сосредоточился на руке и стал впитывать силу. Через минуту Сварог закрыл глаза. Навсегда. А все мои раны исцелились. Бездыханное тело упало на спину. Я постоял рядом с ним с пару минут. Глядя на мертвого Сварога, я почувствовал облегчение и сильную усталость. Я пошел к воротам. Люди вокруг стали приходить в себя. Они словно очнулись от долгого сна, берясь за голову и осматриваясь вокруг. Они не понимали, где они и что делали тут. Я подошел к своей корзинке, взял ее. И отнес ее Сварогу. Положил возле его головы.

— Это тебе… подношения, –проговорил я.

Я стал превращаться обратно во Всеволода.

«Точно цепь, чуть не забыл», — подумал я и направился к месту, где она лежала.

Но руны уже были сломаны. Я поднял цепь и оглядел ее. Все руны были треснувшими. Все-таки использовать цепь как боксерские перчатки плохая идея. Хоть я и выиграл, но потерял такой ценный артефакт. Я разглядел только один относительно целый камушек с рунами. Оторвал его от цепи и положил в карман. Расстроился и выбросил цепь на землю.

«Ну что, нужно возвращаться».

Я отправился к своим вещам. За воротами уже стояла толпа зевак, пришедших на шум из города. В основном женщины, дети и бабушки. Им еще придется опознать в изуродованных останках своих мужей и отцов. Я опустил голову и отправился к своим вещам в поле. И в очередной раз я задумался о правильности своих поступков. Столько людей пострадало? Но не от меня же… но все же. Нести истину людям, почему это всегда сопровождается болью и жертвами? И ответ пришел сам собой, ответ от Бога. Как инородная мысль. Чужая мысль, не моя. Ее словно вложили мне в голову. Словно на радиоприемнике поймал случайную волну:

«Потому что это ошибка, истина, в которую они верили, была ложью. Язычество, которому они верили, обманывало их. И они заплатили за то, что позволили себя обмануть. Иногда цена ошибки слишком высока. И истина все одна! Все остальное — ложь. Но когда ты доверяешься кому-то вроде этого языческого божка, будь готов, что твою жизнь положат на алтарь как какую-то жертву.»

И эта была правда, снова все по факту, и снова я понимал, что Он прав. И снова я шел дальше.

Дождь стал сильнее. Уже шел сильный ливень.

Кто-то из прислужников храма, пришедший в сознание, начал что-то громко кричать среди толпы. Я подошел к своим вещам. Надел на себя плащ, накинул на плечо сумку. Прислужник хриплым голосом крикнул мне вдогонку:

— Ты… Это ты убил нашего бога!

— Здесь нет богов, только монстры! — ответил ему я.

И я отправился прочь. В лес. Туда, где стоял мой шалаш, в которым я прожил две недели. Слава Богу до него никто не добрался и не разрушил. Я забрался в шалаш, разложил шкуры, закутался в них и лег спать.

«Теперь нужно идти в другой город. Или помедитировать месяц? Может, сделать перерыв? Переждать зиму где-нибудь, ведь уже холодно… Ладно, завтра решу».

Сил совсем не было, и я уснул.

Глава 19

Я отсыпался сутки, часов двадцать не меньше. Мышцы болели, как после тяжелой силовой тренировки. Я еле как встал и решил сходить в город. Может, купить коня? Чтобы быть помобильнее, что ли. Ведь надо идти в другой город. К следующей цели. Хотя нет, я же оборотень, в форме волка я определенно двигаюсь быстрее. Да и за конем ведь ухаживать надо. А мне будет не до этого. Поэтому нет, никакого коня.

Я сходил в город. В городе царила суматоха. Множество людей бегали в капище и обратно. Точнее то, что осталось от капища. Теперь там сожженные руины, исковерканная земля и куча тел. В городе всюду доносился женский плач и разговоры о том, что вчера было. Те, кто уцелел из мужчин, помогали подготовить к похоронам убитых. Базар был наполовину пустым. Я купил еды. И сразу отправился прочь. Мне было не по себе.

Я прошел километров десять, когда почуял, что кто-то приближается. Дрожь от копыт коней шла по земле и тянуло запахом людей. Кто-то едет, группа людей. Конвой? Дружина? Моя чуйка подсказывала мне, что надо избежать встречи с ними. И я спрятался. Вокруг уже был лес. Я забежал за деревья подальше, метрах в пяти от дороги, и затаился за кустами. Листва уже опала. Поэтому куст был почти лысый. и я плюхнулся на землю. Перестраховался. Мимо меня по дороге пробежала группа вооруженных солдат. Они были похожи на тех солдат из замка князя Владимира. Ну и конечно же, среди них я заметил бугая ростом с два метра. Широкий в плечах и с большими накаченными мышцами рук. Его трудно было не заметить. Он наголову выше всех солдат. Добрыня Никитич. Они следовали в город? Скорее всего. Значит, слухи не врут, он и вправду преследует меня. Ладно, учтем это. Я подождал, когда они проедут. Встал. Скинул с себя плащ и запихал его в сумку. Надел сумку через плечо. Растянул лямку на полную высоту. И превратился в оборотня.

«Надо валить отсюда поскорей».

И я двинул. Сначала я