Молоко и мёд - Артем Рудик

Венег будет готовиться к битве в своём храме, в пустыне, вместе с оживлёнными им членами совета. Он приглашал меня присоединиться к трубкозубу в его приготовлениях и дать вам бой. Но я пока не решилась ехать...

– Так, получается, с мертвецами, Хамсин и тобой, при нейтралитете Пиники у него было бы численное преимущество... Что ж, хорошо что мы лишили его двух возможных союзников, теперь у нас есть все шансы взять приступом его крепость.

– Я готова в этом помочь! – как-то затравленно воскликнула Монти, – Мы с ними легко справимся!

Я закрыла глаза, сконцентрировалась. Прозвучал выстрел. Кровь брызнула на мою белоснежную щёку. Когда я открыла глаза ствол турели катера ещё дымился, а Трамонтана валялась на палубе. От её головы растекалось огромное красное пятно. Я сказала:

– Прости, Монти, но планов брать тебя в команду не было изначально. Но спасибо за познавательную беседу. Передавай привет своей Родине, там, на дне.

С этими словами я сошла с палубы подлодки, мимолётом коснувшись её рукой. Когда я уже стояла на своём катере, подводный крейсер стал резко погружаться, прямо с открытым люком, унося в водную пучину и тело Трамонтаны. Вспомнились слова чилийского гимна: "О, Родина, ты станешь либо могилой свободных, либо убежищем против угнетения..."

Печать шестая – Феликс – Кровь и плоть

Испания, воды у острова Тарифа, 7 февраля 1968 года

Только сейчас, наконец-то общество оказалось собрано в... относительно полном составе. За столом присутствовали все, кто был готов выступить против Мауи... Все семеро, не считая ребёнка двух лет. Пиники умерла в родах, Трамонтана оказалась недоговороспособна даже после того, что сделала Хамсин, и была убита.

По большому счёту, из тех, кто не был готов нас поддержать, мы получили только воинственную гиену. Это не так плохо. Особенно учитывая, что со мной она была ещё мягка и я бы ни за что не хотел иметь её в смертельных врагах. Но этого мало. Я думал Общество будет более единодушно, когда речь зайдёт о его истреблении...

В любом случае стоит радоваться тому, что мы имеем. Нас больше, несмотря на бездушные ожившие трупы под руководством Венега. И мы, вроде как, даже достаточно едины и собраны. Полтора месяца назад всё было совсем иначе и я чувствую, что в этой собранности есть и моя заслуга. Теперь даже как-то уютно со всеми этими зверьми за одним столом.

Хамсин обещала приготовить мяса на всех и когда мой живот уже начинал призывно журчать, влетела в кают-компанию с огромным подносом, накрытым крышкой. Он был действительно огромным, с половину меня, и занимал добрую треть всего стола. Вань-Шень, вперёд всех, потянулся снимать крышку, но Хамсин шлёпнула его по руке:

– Это ещё не всё! Сейчас принесу остальное. – с этими словами она удалилась, а дракон сел на место раздосадованным.

Запах даже из-под крышки чувствовался... волшебный. Это был арома жаренного на вертеле мяса, такой стойкий и плотный, что в нём едва различались нотки чего-то вроде зиры и фиников. От самого сознания, что нежное и наверняка очень вкусное мясо так близко, мне и самому хотелось сорвать крышку и вцепиться зубами в мясо, как дикое животное. Ел я обычно не так много, но от всей этой беготни готов был хоть слона съесть.

Хамсин не стала долго нас мучить и вкатила тележку, на которой звенели стеклянные бутыли молока, стояли тарелки с салатом цезарь и целые миски с различной мясной и овощной нарезкой. Расставляя блюда на стол, Хамсин сказала:

– Главное блюдо вам всем понравиться, я два дня его мариновала! – мимолётная её улыбка была несколько зловещей.

Когда на столе не осталось свободного места, она наконец сняла огромную крышку, являя на свет огромную гору подрумяненного мяса в посыпке трав, сервированного финиками. В принципе, запах меня не обманул, а вот Хамсин сразу же отбила аппетит, объявив:

– Такой вкусной козлятины вы ещё не ели!

Смутило это только меня, все остальные спокойно стали разбирать куски пожирнее и посочнее. Особенно меня удивила Памперо, сидевшая по праву руку от меня, чуть ли не яростнее всех вцепившаяся в огромную козью ножку. Она сказала Хамсин:

– Вот в чём-чём, а в искусстве деструкции и готовки ты мастер. К слову, где ты достала такого огромного козлика?

– Было время поохотится. – произнесла та и снова загадочно ухмыльнулась.

Я решился спросить у своей наставницы:

– Памперо, скажи, а тебя не смущает... то что ты ешь... козлятину?

– Я и козье молоко пью, – сказала она показательно отхлебнув из бутыли, – В конце концов, это всего лишь плоть и кровь Феликс, тут нет ничего такого, если ты сам не накручиваешь чего.

– Я то как раз накручиваю...

– А ты расслабься и насладись превосходным ужином. Хамсин действительно гений готовки.

Я вздохнул и посмотрел на огромный поднос перед собой. Это заметила сидевшая слева от меня пума. Ничуть не стесняясь присутствующих, она наклонилась ко мне и спросила:

– А чего это мой лисёнок не ест?

Одной рукой она обняла меня под плечо, а другую, в которой держала кусочек мяса, поднесла к моему рту:

– Хочешь, я тебя покормлю? Давай, открой ротик и скажи "А"... – она придвинула своё лицо так близко к моему, что я отчётливо чувствовал её горячее, тяжёлое дыхание, – Давай, если хочешь быть со мной, тебе нужно много-много энергии.

Она попыталась положить кусочек мне на язык, но мои зубы, осознавая чем именно меня кормят, как-то сами собой рефлекторно сомкнулись, намертво зажав мясо.

– О, ты хочешь так? – спросила пума, – Так мне даже больше нравиться...

Она укусила мясо так, что наши губы плотно соприкоснулись. Этот поцелуй