"Фантастика 2025-135". Компиляция. Книги 1-25 - Елена Звездная

– Ты пытался меня вытащить? – едва слышно спросила я.

Навьен молча посмотрел на меня – ответ знали мы оба. В принципе зря спросила вообще, имелось гораздо больше куда как более важных вопросов, но я почему-то задала этот.

Глупо, да.

Перешла к более умным вопросам:

– Князья это что вообще?

Вампир усмехнулся, взял чашку с кофе, сделал глоток, посмотрел на меня, в зал, в окно, снова на меня, и ответил:

– Ты видела.

Вот и все. То есть «ты видела и так, смысл вообще спрашивать?!».

То досадное чувство, когда понимаешь, что в состоянии молча – выглядишь на порядок умнее.

Посмотрела на Навьена, у него программа взглядов была четко расписана – я, зал, окно, я, зал, окно, я… и так далее.

– А ты старше князя, так? – спросила я.

Взгляд на меня. Пристальный, внимательный и вопрос:

– На что конкретно ты сейчас намекаешь?

Да уж, интересный разговор у нас выходит.

– Кто сильнее – ты или князь? – меня действительно интересовал этот вопрос.

Навьен усмехнулся и спросил:

– Каиль, кто сильнее – кот или лев?

Я замерла, напряженно глядя на Навьена, и напомнила:

– Княжне Мортем ты вчера дал отпор только так.

– Дать отпор и выиграть в сражении – несколько разные вещи, ты не находишь? – усмехнулся Навьен.

Сделал еще глоток кофе, все так же ведя неизменное наблюдение за обстановкой и добавил:

– Я способен дать отпор, Каиль. И вызвать князя. Все. Продлись вчерашняя схватка на пару минут дольше и княжна размазала бы меня по асфальту тонким слоем. Они сильнее. Значительно сильнее. И мой возраст дает мне только два преимущества – я способен сопротивляться прямым приказам, и я могу дать отпор, в силу наличия опыта. На этом все, Каиль.

Нерадостная информация.

И самый дурацкий вопрос, который я только могла задать:

– В мою «первую брачную ночь» ты сказал, что когда князь до меня доберется, я буду кричать. В принципе, я уже догадываюсь почему но… все-таки можно больше конкретики?

Навьен перестал есть.

Швырнул нож и вилку на тарелку, с ошметками омлета, отодвинул от себя, сел, упираясь локтями в стол, и посмотрел на меня. Молча. На лице его дергались желваки, в черных глазах словно сгущались тучи, губы побледнели.

Я вдруг поняла, что ему от осознания моих перспектив не лучше, чем мне, но… мне правда хотелось бы больше конкретики.

– Он становится чем-то вроде того монстра, в которого вчера перекинулась княжна Мортем? – спросила я.

Вампир отвернулся, с какой-то глухой ненавистью глядя в окно.

– Давай ты меня просто пристрелишь, – почти просьба.

Горькая усмешка на бледных губах, и полное безысходности:

– Оживит.

Я как сидела, так и… сидела.

– Знаешь, почему вампиров хранят в морге примерно месяц? – не глядя на меня, но все так же отслеживая и зал, и улицу, безразлично спросил Навьен. И не дожидаясь моего ответа, продолжил: – Потому что всегда есть шанс, что князь снизойдет и оживит казненного. Собственно, по этой же причине никто никогда не трогает вещи убитых вампиров – у нас не любят, возвращаясь к жизни обнаруживать, что кто-то копался в карманах.

Жжжжжжесть!

– Поэтому тех, кого князья реально приговаривают к смерти – сжигают, – отстраненно продолжил Навьен. – Что касается вас, людей, процесс оживления проходит на порядок легче, но есть одно но – возвращенные к жизни теряют способность деторождения. Как мужчины, так и женщины.

И он замолчал, все так же отслеживая ситуацию.

Я продолжала сидеть, ощущая, как все сильнее меня трясет. Просто трясет. От информации, от перспектив, от всего! Почему-то вспомнилась Малисент, ее ведь тоже трясло от перспективы стать женой Даркана, только… судя по всему, она в принципе не знала, во что способен превращаться князь.

– Почему ты выбрал Малисент? – спросила я.

Навьен укоризненно посмотрел на меня, усмехнулся, и неодобрительно покачав головой, причем не одобряли конкретно меня, ответил:

– Малисент готовили для него с детства, Каиль.

Я мысленно восстановила в памяти ключевые моменты из рассказанного Малисент:

«Князь избрал меня десять лет назад, мне было девять, первое представление ко двору».

«Всего было представлено семь кандидаток. Выбрали меня и еще двух девочек. Обязанностью семьи является правильное воспитание невесты князя».

«В девятнадцать лет князь посетил наш дом, мы с юга, и определился с выбором – из трех кандидатур, выбрали меня».

«Я ведь все про него знаю – любимые книги, предпочтения, фильмы, мелодии, вкусовые пристрастия…»

Помолчав, спросила:

– Что входит в понятие «готовили с детства»?

– Многое, – Навьен пристально вглядывался в окно, словно увидел там что-то подозрительное. – Начинают со сказок – «Красавица и чудовище», первый шаг формирования нужного психологического восприятия ситуации. Избранных леди учат любить мужчину не за внешность. Постулат «внутренняя красота истинна, внешняя не имеет значения» вбивается сразу. Второй этап – предназначение. Тех, кто впитал в себя первый этап, подводят ко второму – им внушается постулат об избранности, об уникальности, о необычности, и, раз уж она такая избранная, то ее путь служение князю, ее предназначение – служение князю, ее единственная жизненная цель – служение князю.

Навьен достал телефон, отправил сообщение кому-то, и посмотрев на меня, добавил:

– И… избранницы ничего не знают о сексе.

Ну… я все так же потрясенно сидела.

– Прекрасные, возвышенные, уже по уши влюбленные в князя, – усмешка на губах, которые редко трогала улыбка. – Каиль, продемонстрируй кто-нибудь леди Малисент видео преображения князя – она едва ли испугалась бы, в отличие от тебя. Ее подготовили, причем основательно подготовили, к тому, чем может стать Даркан ночью, но удар был основательно выверен – ей продемонстрировали, что князь полный ублюдок внутренне.

Наверное, мне стоило впечатлиться, и промолчать, но само сорвалось:

– А это не так?

Навьен посмотрел мне в глаза, скрипнул зубами, и хрипло ответил:

– Нет.

Теперь отвернулась я.

Несколько секунд смотрела в окно, затем, ощущая взгляд тысячника на себе, сказала:

– И восемь его жен, получается, просто чисто случайно ушли из жизни, да?

Услышав, как он хмыкнул, я посмотрела на вампира, и вот тогда Навьен сообщил, глядя мне в глаза:

– У его отца было восемь жен, Каиль. У нынешнего князя – ты первая собственно жена.

И после этих слов Навьен снова посмотрел в окно, игнорируя мой потрясенный взгляд.

– Чувствую себя последней подлой мразью, – едва слышно произнес он.

– Почему? – я уже догадывалась, какой ответ услышу, и все равно спросила.

Несколько секунд молчания, и сказанное с ненавистью:

– Князь влюблен в тебя. Это было заметно еще в полицейском участке, это стало явным, когда он женился на тебе, и все дальнейшее лишь подтверждает… выводы.