ДИАБЛЕРО, (не) бойся своих желаний. Том 2 - Евгений Панкратов

меня в одиночку. Камера, в которую меня привели, была небольшой, но чистой. Имелись нары, раковина и унитаз. Я улёгся на нары и сделал вид что задремал, сам же включился в процесс обсуждения дальнейших планов с Сири, и в итоге действительно задремал.

Минут через сорок за мной вновь зашли, в этот раз простой адъютант, без конвоиров. Он проводил меня на восьмой этаж, в кабинет самого Майора, который полковник.

Разговор вышел тяжёлым, замысловатым, но интересным — мужик не был лишён чувства юмора и виртуозно обыгрывал ситуацию, балансируя на противоречиях между тем, что должно было бы быть и тем, что получалось на самом деле.

Он доходчиво объяснил, что я действительно могу убивать других людей, но — только по приказу. Без приказа за такое светит дисбат, а это такая штука, по сравнению с которой тюрьма строгого режима выглядит курортом.

Сама ситуация в его интерпретации предстала в новом, зловещем свете. Шрирача был закоренелым садистом и маньяком, имел социальный рейтинг −20, и за многочисленные преступления был приговорён к смерти. Однако правительство изменило приговор. Оставило ему жизнь, но сделало пожизненным подопытным кроликом. Это, по их мнению, принесло бы больше пользы стране, чем банальная смерть. По факту, пироманьяк уже не имел никаких гражданских прав и считался собственностью правительства.

Но радоваться было рано, за порчу своего ценного имущества государство карало не менее сурово, чем за убийство своих граждан. В доказательство этому с меня списали все имеющиеся баллы социального рейтинга. Обнулили, так сказать.

Мне-то что? Я про этот рейтинг только вчера узнал; что есть он, что нету. Но Майор отнёсся к этому делу серьёзно, успокаивал меня, уверял, что не всё так плохо, что на меня действует льготный период, около полугода, и если я за это время проявлю себя, то баллы вернутся, и даже преумножатся. Первый балл он пообещал вернуть уже на следующей неделе, если успешно выполню первое задание. Также посоветовал записаться добровольцем к наукообразным, поскольку сотрудничество с ними считалось деянием на благо государству и очень богато поощрялось во всех смыслах этого слова.

Так же он намекнул на то, что если я продолжу косячить, то могу, опять-таки, оказаться у учёных, но уже принудительно. Занять место Шрирачи.

После этого он торжественно меня поздравил: с этого дня я официально был зачислен в Сибирское отделение СКУ. Стажёром.

* * *

Словами не передать того облегчения, когда сумá или тюрьма проходят в миллиметре от тебя. Вот это кайф, так кайф, никаких наркотиков не надо!

Однако, как оказалось, с сумóй — это я погорячился. Уже возле лифта мне пришло уведомление на смартфон о том, что мой счёт заблокирован и на меня повешен приличный долг. Получалось, что теперь моя новая крутая зарплата будет уходить на его закрытие и другие обязательные платежи.

Платным стало всё: проживание в этом «отеле», обучение в институте, курсы «иняза», одежда, транспорт, сотовая связь.

За полученные на складе вещи пришлось заплатить, за «белые» сразу вычли всю стоимость, а «зелёные» продали в рассрочку. М-да, цены у них, конечно… Пара «белых» носок за пятихатку, очуметь. Мой «зелёный» набор вещей по стоимости превышал будущую зарплату, видимо, поэтому мне и дали на них рассрочку.

За проживание в номере теперь надо будет платить 35к целковых. Дорого, конечно, по моим меркам. У Бабуси я за 3.5к комнату снимал. Зато сюда было включено трёхразовое питание, уборка номера, «коммуналка» с интернетом, прачечная, спортзал, бассейн, сауна, в общем — почти все ништяки, что имелись на базе.

Съехать я не мог, поскольку мне уже на три месяца вперёд была расписана учебная программа в этом заведении, ну там, рукопашный бой, полигон, общие занятия по тактической подготовке. Расписание было подогнано под обучение в институте. Ну и да, за институт опять придётся платить самому.

В целом, платежи расписали так, чтоб с зарплаты у меня на руках оставался прожиточный минимум, на мелкие, наверное, расходы.

Обидно, конечно, но не очень. В своей прошлой жизни я благо, если в нуль выходил по финансам, а тут около 13к остаётся, прямо королевская стипендия! Если ребята из управления хотели меня деморализовать подобными пертурбациями, то у них явно не получилось. Пусть моё благосостояние теперь и близко не лежит с уровнем рядовых сотрудников данной организации, но оно в любом случае лучше того, что было неделю назад.

Усмехнувшись подобным размышлениям, я закурил прямо возле лифта. Выходящие из него люди косились на меня, но замечаний не делали. Одним из последних из кабины лифта вышел знакомый Андрюха из научного отдела; глянул на меня и негромко матюгнулся себе под нос. Затем, видимо что-то решив для себя, вынул у меня сигарету изо рта, потушил себе об ладонь и предложил:

— Пойдём-ка, покурим…

* * *

Курилка представляла собой комнату без окон, площадью примерно четыре квадратных метра с потолком под три метра. В одном из углов стоял небольшой ящик с песком, вверху негромко гудела вентиляция, вдоль стен стояли металлические скамейки со спинками, в центре поместилась приличная урна, литров на сто-сто пятьдесят объёмом. Скамейки были покрыты частой сеткой отверстий, а на стыках между ними были приварены компактные дополнительные пепельницы.

Андрей закурил молча, а я спросил у докуривавшего там военного:

— Здорова, земляк! Есть прикурить?

Военный кивнул мне и чиркнул золотистой Зиппо.

Я глубоко затянулся и уточнил:

— А что, реально что ли, в коридорах курить нельзя?

Собеседник выдохнул сизый дым из прокуренных лёгких и, усмехнувшись, уточнил:

— Новенький?

— Ага, второй день как, — согласился я.

— Контрактер?

— Да. Иваном зовут, — я протянул руку.

— Матвей, — представился «старенький» и пожал руку. — Не, ну так-то можно, но только дорого. Первая рублей в пятьсот обойдётся. А каждая следующая в пять косарей. Если ты мажор и бабла у тебя хоть жопой ешь — то кури, где вздумается, хоть в кабинете у шефа…

— Да нифига, — усмехнулся Андрюха. — После третьей курево в местном ларьке резко так, на нолик, подорожает, а после десятой шеф предложит на выбор пройти терапию для преодоления никотиновой зависимости или встать на учёт к штатному мозгоправу.

— Не знал, — хмыкнул Матвей. — Я после первой всё понял и осознал.

— А у меня работа нервная, — вздохнув, признался наукообразный, — пришлось-таки походить к Светлане Викторовне…

Матвей докурил и, махнув нам рукой на прощанье, вышел, а Андрей уточнил:

— Ты вроде легко общаешься с людьми, почему тогда