Вдохновение с побочкой, или Через строчку – в другой мир - Юлианна Клермон

– Давай мойся, у тебя десять минут. Потом мы. Полотенце и нижнюю одежду я сейчас принесу. А выстиранные вещи можешь повесить с другой стороны мо́ечной. Там Астрис натянул ещё одну лиану, мимо не пройдёшь.

Феи скрылись за пологом, оставив меня наедине с природным резервуаром. Я быстро разделась и шагнула в прохладную воду, наслаждаясь её чистотой.

Всё-таки я – настоящее дитя цивилизации, и полное единение с природой происходило со мной впервые. Поэтому пришедшие пару раз в голову мысли о том, как и где буду мыться во время похода, я отмела, напирая на то, что в деревнях раньше люди мылись один раз в неделю, а в средние века в Европе мытьё и вовсе считалось грехом.

Ровно через десять минут, чистая и переодетая, я повесила сушиться свои немудрёные вещички, вернулась на своё место и осторожно присела рядом с терпеливо ждавшим меня эльфом. Протянув ему перевязь, немного путано объяснила, что не умею её надевать.

Алексис улыбнулся и... не помог мне, нет. Вместо этого подробно рассказал, что и куда нужно крепить. Через десять минут я довольно оглядела себя. Ура, получилось!

– А теперь спать, – притворно строго приказал он, утягивая меня на наше импровизированное ложе.

– Спокойной ночи, – смущённо пробормотала я, укладывая голову на его плечо.

Всё-таки спать рядом с кем-то, кроме своего бывшего, мне ещё не приходилось. Пусть и в одежде, но всё же, всё же... Сон – это процесс интимный. Но Марго это, похоже, не волновало. Привычка – дело такое.

"Спокойной ночи", – спокойно откликнулась она.

Алексис без лишних слов накрыл нас свободным краем плаща и закрыл глаза.

Я лежала в тёплом коконе из ткани и сильных мужских рук. Спокойное ровное дыхание эльфа, тихий шорох пробуждающегося леса и переливчатый щебет ранних пташек подействовали на меня, как колыбельная. Тело расслабилось, мысли растаяли, и я не заметила, как провалилась в глубокий сон.

Мне снился Разумовский.

Чёрный пиджак с серебристой вязью на воротнике и по краю рукавов сидел на нём безупречно, а из-под чёрных красивых бровей яркими угольками сверкали тёмно-карие глаза.

Начбез стоял посреди холла, встречая всех выходящих из лифта сотрудников. Мужчины проходили беспрепятственно, а вот женщины… Женщины выходили из лифта, становились в очередь и, подходя к столу, покорно высыпали на широкую столешницу содержимое своих сумочек.

Я тоже встала в очередь и медленно двигалась вперёд, с ужасом наблюдая, как на столе растёт гора скрепок, ластиков и карандашей. Причём каждый раз, когда очередная женщина выкладывала свою «добычу», Разумовский одобрительно кивал, улыбался и отпускал её со словами:

– Отлично! Всё это я продам на чёрном рынке канцтоваров.

Наконец, настала моя очередь. Я подошла к нему, и улыбка сползла с его красивого лица, а вместо коричневой радужки в глазах заплескался расплавленный серебристый металл.

– Маргарита Андреевна, – сурово сведя на переносице брови, холодно произнёс СБ-шник. – А что сегодня у Вас? Надеюсь, Вы меня порадуете?

Я с трудом отвела от него глаза, перевернула сумку, и из неё на стол выпала... кофемашина.

– Как так?.. – уставившись на неё, растерянно пробормотала я. – Она не могла... Это не я. Честное слово.

Разумовский цинично усмехнулся, и серебро его глаз пригвоздило меня к полу. Он шагнул ближе, навис надо мной ледяной глыбой, схватил за запястье и тихо спросил:

– Ну что, Рита, казнить нельзя помиловать?

А потом резко дёрнул на себя.

Я закричала, дёрнулась… и проснулась.

Глава 27

РитаМарго

Я резко села и тяжело вдохнула тёплый летний воздух. Сердце бешено колотилось, а мысли путались.

Где я?

Что происходит?

Несколько секунд ушло на осознание.

Другой мир. Лес. Лагерь.

И никакого Разумовского с его претензиями.

– Лекс?.. – хрипло выдохнула я и быстро огляделась.

В мягкой импровизированной кровати я была одна.

Немного в стороне горел небольшой костёр. Возле него, тихо переговариваясь, суетились Надина и Карма, а справа от меня, у соседних корней, сосредоточенно склонившись над шитьём, сидела Верина. Иголка в её руках мелькала быстро и ловко, будто женщина была прирождённой швеёй.

Подняв голову и заметив мой растерянный взгляд, она ласково улыбнулась и кивнула:

– Выспалась? Полежи ещё. Алексис сейчас в дозоре, но уже скоро вернётся.

Я выдохнула, приходя в себя, села удобнее и, откинув край плаща, тут же ощутила, что дневной зной, пришедший на смену затяжной сырости последних дней, под тенью вековых деревьев почти не ощущается.

И вот вроде бы всё в порядке. Женщины спокойно и размеренно занимаются повседневными делами, но ощущение тревоги, оставшееся после сумбурного и сюрреалистичного сна, не проходило. Оно клубилось внутри, заставляя меня то и дело нервно сжимать пальцы.

Я поднялась, подошла к целительнице и, немного смущаясь, присела рядом.

– Верина… Можешь меня просканировать?

Женщина тут же отложила швейные принадлежности и внимательно оглядела меня.

– Ты плохо себя чувствуешь? Заболела?

– Нет…

Я покачала головой, а потом коротко рассказала о том, как Ровенхолд и Рам пытались найти во мне магию.

– Понимаешь, – нервно покусав губу, добавила я, – сначала Рам проверил меня, но так и не понял, человек я или маг. А потом, когда все ушли, герцог вызвал Марго, и они повторили проверку… – я осеклась и прокашлялась, решив умолчать о том, как подло поступил Ровенхолд. – Мне правда нужно понимать, что со мной происходит. После того как история о тролле, которую я придумала, сбылась, пусть и с отклонениями, я уже не знаю, что думать. А они молчат. Но мне… мне нужно знать. Хоть что-то.

Некоторое время фея молча смотрела на меня, а потом её тонкие красивые брови медленно поползли вверх, и она резко поднялась.

– Алексис просил... Ну ладно, всё равно он сейчас уже вернётся, так что несколько минут роли не сыграет, поэтому пойдём.

Я не стала уточнять, что Верина хотела сказать про эльфа, боясь, что она передумает, поэтому просто послушно встала и последовала за ней. Мы обошли гигантское дерево и остановились с другой его стороны.

Здесь мы были одни.

– Садись, – женщина указала мне на толстый выступающий из земли корень дерева.

"Ох, Рита, мне что-то я волнуюсь…" — вздохнула Марго.

Я молча кивнула, потому что тоже волновалась. Хотя вместе с тревогой внутри вспыхивало и странное, почти детское чувство радостного предвкушения. Если всё подтвердится…

Вета ободряюще улыбнулась, озорно тряхнув прозрачными крылышками, будто хотела разогнать мои сомнения. Я улыбнулась