Судный день - Дмитрий Дегтярев

громадных размеров. Вероятность столкновения равна ста процентам. Через 18 дней и 13 часов астероид «Инферно» соприкоснется с поверхностью Земли. Последствия будут непоправимые… – дальнейшие слова исчезли в помехах.

Милош сидел, как громом пораженный. Осталось восемнадцать дней, а затем – конец! Затем – смерть! Смерть всему живому на Земле!

Из динамиков по-прежнему раздавался шум помехов, периодически переходящий в пронзительный свист. Милош попытался нащупать рукой выключатель – не получилось. Он посмотрел в окно – впереди дорога была прямой без каких-либо препятствий в виде автомобилей или людей. Зажав руль между коленями, Милош наклонился к встроенному в панель приемнику, который был и радио, и проигрывателем и мини-ноутбуком. Невыносимое шипение усиливалось. Он попробовал переключить на другую станцию. Это не помогло. Похоже, его грузовик въехал в слепую зону. Милош нажал на кнопку – помехи в динамиках замолкли. В следующую секунду он услышал другой звук. Он доносился не из динамиках. Протяжный, гулкий, наполненный отчаянием. Милош встрепенулся и поднял голову. Все пространство в лобовом стекле занял блестящий хромированный перед другого грузовика. Милош даже не успел вскрикнуть, как раздался противный скрежет металла. Затем сильный удар, прыгающие звездочки перед глазами, и темнота.

Для Милоша оставались не восемнадцать дней, а несколько мгновений. Через три секунды сердце остановилось, а еще через пять мозг перестал функционировать – вместе с этим Милош Янкович перестал существовать.

Штаб оперативной группы.

Местонахождение – секретно.

Джек отпил холодную воду из одноразового стаканчика, которые для группы принес кто-то из военных. В зале было душно, а выйти им не разрешалось – все же, секретная военное подразделение, требующее специальный допуск. Был вечер, а они до сих пор сидели за столом, обсуждая всевозможные варианты. Перерывы были только на быстрый обед и обращение президента. Все остальное время группа из ученных и военных проводила в обсуждениях и жарких спорах. Идеи по предотвращению столкновения астероида с Землей были самые разные. Начиная от самых простых: взорвать ядерным оружием, заканчивая ненаучной фантастикой: взять на буксир, и таким образом изменить траекторию полета. Просто гениально! Джек даже зааплодировал. И он был не один – Гвен поддержала, улыбаясь своей насмешливой улыбкой. Отставив стаканчик, Джек прислушался к очередной идее, посетившую лысую голову профессора по астрофизике из Принстонского университета.

– Мы можем воспользоваться уже готовыми идеями! Даже придумывать ничего не нужно будет!

– Да? – генерал Крюгер, лицо которого покраснело от жары, был настроен крайне скептически. По понятным причинам. До сих пор было высказано лишь пару мало-мальски здравых идей, и те были довольно сложны для осуществления. – Это какие же?

– Надо высадить астронавтов на астероид, пробурить скважину, заложить ядерную бомбу и взорвать. Бах! – и астероид распадется на две части, которые пролетят мимо Земли.

Выражение лица генерала говорило красноречивей любых слов. Какое-то время он просто смотрел на ученного, затем сделал глоток воды из прозрачного пластикового стаканчика стоящего слева, а затем спросил:

– Ты сейчас где находишься?

Джек про себя отметил, что генерал впервые перешел на «ты». Похоже, бедный профессор его сильно разозлил.

Ученный поперхнулся и беспомощно посмотрел по сторонам.

– Я… эм… в штабе…

– Правда? Хорошо, хоть это понимаете, доктор. – генерал снова перешел на привычный манер общения. – а то я уже начал беспокоиться, что у вас проблемы с ориентацией во времени и пространстве.

Лицо профессора астрофизики стало пунцовым.

– О чем вы?

– Мне кажется, ваша идея подходит для сценария в Голливуде! – генерал чеканил каждое слов. – Вернее, оно взято оттуда. Вот только вы доктор, не в Голливуде. И сейчас реальная угроза, а не на бумаге. Вы это понимаете?

Несчастный профессор кивнул.

Генерал Крюгер продолжил:

– Если кто-то еще не понял, поясню: мы не можем высадить астронавтов на астероид, мы не можем бурить астероид, буксировать, красить в цвета радуги, бомбардировать ионными лучами, сверлить лазерами, молиться изображению Девы Марии и заниматься прочей хренью! Мне нужна реальная выполнимая конструкция, а не сценарий для блокбастера! Ясно? – все кивнули. Джек тоже. – Сегодня мы провели за этим столом, – он глянул на часы. – Двенадцать часов. Девяносто процентов этого времени годится лишь для того, чтобы им подтереть мою задницу. Вы ученые, профессора, авторы научных трудов – и что, можете предложить лишь это собачье дерьмо? Не смешите! – генерал замолчал, переводя дух. Дальше он заговорил спокойней. – Вспомните, что и кто, на кону. Жизнь миллиардов людей, в том числе близких вам. Мы обязаны найти осуществимое решение. Сегодня был тяжелый день, поэтому можете отдыхать. Завтра в шесть часов утра мы приступим к работе. Отдохните, наберитесь сил, потому что завтра вы будете выкладываться по полной. Это я вам гарантирую! – генерал встал и больше не говоря не слово вышел из зала. За ним полковник и другие военные.

Джек устало откинулся на спинку кресла. День и правда выдался крайне утомительным. После того, как утром он представил команде и генералу объяснение почему у задумки NASA мало шансов сработать, прошло почти двенадцать часов. За это время он больше не брал на себя инициативу, отвечая лишь на заданные вопросы. Джек мысленно усмехнулся. Он даже не высказался по поводу предложения покрасить астероид в белый цвет, хотя очень хотелось. Вся задумка состоялась в том, что отражательная способность окрашенной стороны, вместе с нагреваемостью измениться, что в итоге повлияет на траекторию полета.

Большего бреда в жизни Джек еще не слышал. Даже взять астероид на буксир меркнет с подобным планом. Генерал в ответ предложил использовать не только белый, а все цвета радуги. Отличившийся не понял, что он издевается, и принялся абсолютно серьезно объяснять, почему радуга не сработает.

Джек встал и потянулся. Затекшие мышцы спины тут же отозвались болью. Сзади его кто-то легонько тронул за плечо. Джек обернулся. Это была Гвен, астрофизик.

– Ты что-то сегодня молчал. Совсем никаких идей?

Джек пожал плечами.

Гвен склонила голову набок.

– За этот день я успела просмотреть информацию о тебе. Надо сказать, я была приятно удивлена.

Джек снова пожал плечами. Он просто не знал, что на это ответить. О Гвен он не знал ровным счетом ничего. Даже сколько ей лет, и есть ли у нее домашнее животное.

– Ведь это ты автор статьи «воздействие солнечных лучей на магнитное поле Земли», нашумевшей шесть лет назад.

– Было такое, – Джек поднял ладони вверх. – но это было лишь небольшой провокацией… Проверка реакции научного мира, не более того…

Гвен улыбнулась, обнажив ряд сверкающих белизной зубов.

– Еще тогда мне понравилась твоя задумка. Сегодня же я была удивлена.

– Да? – Джек аккуратно задвинул кресло за край стола, и повернулся к собеседнице. – Чем же?

– Ну, во-первых, тем, как быстро ты разбил теорию NASA…

Джек тут же отмахнулся.

– Брось, ты бы сделала это не хуже меня.

– Может быть, – согласилась Гвен. – но вот второй момент мне до сих пор не дает покоя.

Джек прошелся к кулеру, для того чтобы набрать в стакан воду.

– Говори.

– Почему ты не представил свое видение. Свой план.

– Может потому, что у меня его нет? – он сделал глоток.

– Не верю! – тряхнула головой Гвен и волосы спали на ее лицо. – У тебя определенно есть план. Вопрос только в том, почему ты им не делишься?

Джек уже допил воду и смял пластиковый стаканчик. Бросив его в рядом стоящую с кулером урну, он сказал:

– Потому, что в плане есть изъяны, нуждающиеся в доработке. Как только я их устраню – план станет готовым к реализации.

– Вот только, тик-так… – Гвен указала на гигантский циферблат, где продолжали мигать красные цифры таймера, ведущего обратный отсчет.

Времени было слишком мало. С этим Джек был полностью согласен. Цифры равномерно отсчитывали:

18:09:57:11

18:09:57:10

18:09:57:09

– Я могу помочь. – тихо сказала Гвен. – Вдвоем мы быстрее исправим все недочеты, разве не так?

Она была права, и Джек вынужден был признать это.

– Хорошо. Давай поработаем.

– Только не здесь! За этот день мне