"Фантастика 2025-27". Компиляция. Книги 1-25 - Андрей Соболев

– Так, а вот про вину подробнее, – с оживлением отозвался Васильев. – Вы ведь воспользовались тем кубом, да? Я прав? Сначала не хотел в это верить после слов другого Палача, но ваша мозговая активность, она… другая. А я ведь предупреждал: не совершайте глупостей. Ну зачем? Зачем, скажите на милость?!

– У меня не оставалось иного выбора, если бы не рискнул, то мы оба бы погибли.

– Вы оба были бы целы, если бы научились выполнять приказы, а не лезть под пули при первом удобном случае. Эх, ладно, не мне решать, кто тут прав, а кто виноват. Разбирайтесь сами. – Васильев сокрушённо покачал головой. – Но всё же вам удалось выжить после использования «Белого шума», это ещё ни у кого не получалось. Более того, перегрузка мозга, наоборот, помогла вам выжить при ранении и дождаться помощи, она отсрочила отключение. Вот это меня интересует прежде всего. Вы первый, кто выжил, и можете оказать всей Системе неоценимую услугу, если поделитесь с нами информацией. Расскажите об ощущениях, воспоминаниях, мыслях, обо всём, что приходило вам в голову в тот момент, как вы себя чувствовали и что изменилось. Но самое важное, как вам удалось избавиться от этой программы? Насколько нам известно, она глубоко проникает в код Консоли, но у вас не осталось и следа присутствия «Белого шума». Кроме некоторых остаточных проявлений в энцефалограмме вашего мозга. Вам повезло вовремя избавиться от программы, иначе повреждения носили бы необратимый характер. И всё же как вам это удалось?

– Я не помню… – буркнул я в ответ и отвернулся.

– Что значит не помните? – раздосадовано возмутился старший Техник, явно не ожидавший подобного ответа. – Вы хоть понимаете, насколько это важно?!

– Васильев, что вам ещё от меня нужно? Да, не помню, сейчас я ничего не помню, я чуть не умер час назад. Ощущение такое, будто меня каток переехал… второй раз за день. Отстаньте вы со своими вопросами!

Васильев опять прищурился и очень вкрадчиво заглянул в мои глаза.

– Хорошо, Страж, не нужно нервничать, езжайте домой, отдыхайте, но потом я жду подробного отчёта. – Техник строго посмотрел на меня, а затем добавил: – Ваша одежда снова обработана, восстановлена и почищена. Вон там, на столике возьмёте. Ваша фотокарточка на месте, можете не волноваться, только, увы, она была немного испорчена, вы залили её своей кровью. Найдёте снимок там же, во внутреннем кармане. И ещё, если вы…

Тут дверь в кабинет Васильева резко отворилась, оборвав Техника на полуслове, и внутрь влетел Хранитель, преисполненный такой решимостью, что на секунду я поверил, что он мне врежет.

– Васильев! – рявкнул он.

– Понял-понял, ухожу, – затараторил старший Техник и скрылся за дверью.

Хранитель подошёл к кушетке, пристально посмотрел на меня и застыл в тяжёлых раздумьях.

– Я знаю, что виноват, – печально и тихо сказал я, боясь вызвать бурю.

– Знает он! – всплеснул руками Вергилий. – Послушай, Стил, от тебя одни проблемы. Я послал тебя в наблюдение, чтобы ты не мешался под ногами, сидел тихо как мышка, пока выносится решение по твоей дальнейшей судьбе. Вся твоя жизнь висит на волоске! Я рассчитывал на понимание, а ты пошёл и устроил бойню на складе, настоящую кровавую баню. Ты с ума сошёл?!

– Но что я должен был делать? Я выполнял свой долг!

– Что делать?! Для начала выполнять приказы! Я велел сидеть вам смирно и дожидаться подмоги! Что неясного?

– Если бы мы дожидались подмоги, то Отступники давно бы ушли…

– Они и так ушли!

– Да, но в гораздо меньшем количестве, тем более я встретил там Кукольника, ведь это же моя основная задача. Правда, он тоже сбежал.

– Я тебя отстранил от этого задания и… и не нужно мне говорить про долг, ты был отстранён, это не оправдание неподчинению.

– Господин Хранитель, при всём уважении, но от долга нельзя отстранить, я думал, вы это понимаете. Я чуть не погиб и смертельно устал, но прошу, выслушайте. Мой долг и ваш тоже – защищать Систему и людей, он не зависит от чьих-то приказов. Я не могу спокойно сидеть и смотреть, как творится беззаконие, когда весь наш мир катится в пропасть. Я могу и хочу помочь, но меня заставляют бездействовать, подвергая многих людей опасности. Простите, но такой приказ я выполнить не могу. Если хотите, то отстраняйте, исключайте, даже отключайте, но я буду выполнять свой долг до последнего вздоха, до последней капли крови. Да, к сожалению, я бываю несдержанным, излишне эмоциональным и порывистым, знаю, что я неидеальный Страж и эмоции недопустимы в нашей работе. Но это не те эмоции, которые вы выжигали Отречением, это несколько иное, поймите… Этот огонь нельзя потушить затиранием памяти, он горит у каждого, кто любит Систему, народ и всё то, что предки построили и так заботливо передали нам на сохранение. Поэтому я не могу спокойно смотреть, как банда подонков уничтожает наш город, на строительство которого наши отцы и деды положили целые жизни, умирали за него, страдали, всё ради того, чтобы мы смогли жить в лучшем мире. Я не позволю им разрушить всё, что я люблю и ради чего живу. Весь смысл моей жизни, вашей, каждого Стража заключается именно в этом, в защите Системы, и я спасу её любой ценой.

Хранитель заметно растерялся и не знал, что ответить.

– Даже ценой жизни своей напарницы? Ты готов всех отправить на убой из-за своего маленького бунта? – неуверенно спросил он.

– Нет, разрешить Кире следовать за мной было большой ошибкой, я готов ответить за свои проступки, но… Я готов пойти на смерть ради исполнения своего долга. Прошу, дайте мне закончить начатое, разрешите найти этого ублюдка и заставить его заплатить за всё, что он сделал, за смерти невинных, за весь урон, нанесённый Системе, за Киру… Я обещаю, что найду его, а потом понесу заслуженное наказание.

Вергилий замолчал, всё глубже погружаясь в свои раздумья. Никогда прежде я не видел Хранителя таким растерянным. Он сурово буравил меня взглядом из-под свисающей белоснежной чёлки и отчаянно выискивал в моих глазах хотя бы намёк на фальшь или неискренность слов. В тот момент меня пугал больше не исход его долгих раздумий, а собственная внезапная решимость, с которой я выпалил всё, что думал, и то, с каким бесстрашием я смотрел в лицо Хранителя. Через минуту Вергилий всё же прервал свой гипнотический транс, помялся, а затем достал из-за пазухи эфес моего меча, который я оставил на складе, и положил