Баба-Яга на Новый год - Валентина Анатольевна Филиппенко

ответы на первый ряд, а Пудовкин — теперь красный от волнения — стирал со лба пот и добавлял в списанную из решебника контрольную ошибки. Для правдоподобности.

Игра

Было ли происшествие на контрольной по математике случайностью, или «выпрыгнувший» из рюкзака Жени решебник можно было обвинить в колдовстве — Петя понять не мог. Мысли об этом почти не думались. За обедом Петренко-младший с серьёзным видом жевал булку с маком и рассматривал Пудовкина. Тот следов магии на себе не ощущал, но очень хотел есть и просил Петю перестать на него пялиться.

— Мне жевать тяжело, понимаешь? — взмолился Пудовкин.

Петя, опустив глаза, кивнул. Но напоследок потрогал лоб Жени, попросил его угадать, о чём он думает, и предсказать, что скажет Арбузова, когда сядет с подносом напротив них. Лоб Пудовкина был холодным, как мокрая лягушка, угадать Женя ничего не смог, а Арбузова села обедать за другой стол.

В это время папе Пети тоже следовало бы перекусить. После битвы с сугробами Петренко-старший не поехал в офис: от упражнений с лопатой его рубашка помялась, он неприятно вспотел и не хотел слушать жалобы коллег и долгие рассказы о том, как плохо жить в их городе зимой. Поэтому он вернулся домой, кивнул яге и уселся в кресле. Откладывая разговор с ягой, он решил ещё раз проверить новости и почту.

Яга же, свернув свои матрасы и уложив спать фонарь, взялась за приставку. Старушка бормотала что-то под нос и переписывалась с кем-то из игроков в чате. Её платки, будто живые, меняли цвет и, как хамелеон, подстраивались под обивку серого дивана и шторы.

На часах было только десять утра. Все приличные, закончившие школу люди с неохотой приступали к делам. О Бабе-яге Петренко-старший решил подумать после созвона с коллегами. Он открыл ноутбук и, словно пианист, поставил пальцы на клавиатуру. Удивительное дело, но сейчас ему прямо не терпелось проверить почту и вообще — всё-всё-всё успеть по работе. Лишь бы не… Лишь бы не говорить с ягой.

Он сладко, по-кошачьи, щурился и двигал усами, но вдруг понял, что не может вспомнить пароль. Напечатав пару раз что-то неподходящее, Петренко-старший мотнул головой, закрыл ноутбук и открыл его снова: пытался вызвать мышечную память в пальцах. Но и с третьей попытки разблокировать компьютер он не смог. А Баба-яга, с весёлой жестокостью побеждавшая гаргулий в игре, хихикала. Конечно, совсем не над папой.

— На тебе, на! Так тебе и надо! Получай, урод! — буркнула она, громко сопя. После победы над особенно крупным «уродом» на экране засиял огромный золотой сундук.

И тут папа, уже в боевом настрое, посмотрел на ягу и… нашёл внешнего врага. Шум от компьютерной игры — вот что мешало ему приступить к делу и вспомнить треклятый пароль.

— Уважаемая… — подобрав подходящее слово, кашлянул Петренко-старший и загородил собой экран и сигнал от джойстика. — Уважаемая. Хватит играть — вы мне мешаете.

Яга, сняв наушники и опустив джойстик на колени, посмотрела на папу Пети исподлобья.

— Я мешаю только принцу Альбрехту и Камню души [3], - сообщила она и сдвинулась на левую сторону дивана, чтобы продолжить играть. Глаза у неё горели, словно гирлянда в темноте.

— Нет, мне мешаете, — не сдаваясь, папа снова загородил яге экран. И потянулся за джойстиком. Старушка вцепилась в него пальцами, почти зашипела, оскалилась и сжалась, будто кошка перед прыжком. Но папа чувствовал себя как на работе, и потому такими выходками его было не напугать.

— Не отдадите пульт? — холодно поинтересовался он.

— Не отдам, — со дна души пробурчала яга. И прижала джойстик к сердцу. Что этот напыщенный мужчина мог понимать в борьбе со злом?

— Ха! — поднял голову папа Пети и ушёл. В коридор.

Яга и бровью не повела и продолжила мочить зомби. Но вдруг в квартире выключился свет. Экран медленно погас, перестал гудеть холодильник, и только фонарь разливал тусклый свет по сумеречной комнате.

— Что это такое? — завопила яга и подскочила с дивана.

Папа, вернувшись в гостиную, как ни в чём не бывало открыл компьютер и… смог вспомнить пароль! Стычка с колдуньей укрепила его боевой дух и вернула в голову нужный заряд злости и концентрации. Он тут же бросился разбирать почту и, не отрывая взгляд от монитора, сообщил:

— Электричество закончилось.

Яга со злостью метнула в диван джойстик и даже подняла руку, чтобы наложить на Петренко-старшего какое-нибудь противное заклятие, но застыла на месте.

Монитор компьютера подсвечивал мужчину несколько устрашающе. К тому же Дед Мороз запретил ей заколдовывать людей.

— Ух, я тебе… Ух, я тебе… покажу, — закипела яга и затопала ногами. Она вертелась на месте, словно шишка, обёрнутая уголками-чешуйками платков и палантинов, а Петренко-старший не без удовольствия посматривал на неё из-за стола.

— Нельзя… нельзя меня трогать, — довольно кивнул он и записал что-то в табличку о Бабе-яге. Разговор со старушкой папа передвинул с обеда на поздний вечер. Определил приоритеты, так сказать. — Петя как вернётся из школы — починит, — хладнокровно сообщил Петренко-старший.

Признаться, он любил иногда вывести из себя парочку коллег. Поэтому злость колдуньи его только радовала.

— А как же… как же твой компьютер работает? — спросила Яга.

— Он заряжен, — не отвлекаясь от почты, ответил Петренко. — На успех.

— Ах так?! — ухнула Яга. И что-то придумала.

Глава 5 Яга не приходит одна

Яга не приходит одна

— А как это — электричество закончилось? — спросил Бабу-ягу Петя, стягивая шапку в тёмной прихожей. Он добрался из школы сам, потому что папа забыл приехать за ним. И много чего ещё забыл — так заработался.

Теперь Петя, на ощупь повесив пальто на крючок и оставив утяжелённые снегом ботинки в прихожей, сидел с ягой в гостиной — чуть в сторонке от неё, но поглядывая на старушку больше с любопытством, чем со страхом. Решебник на уроке математики как-то связался в его голове с образом яги. А ещё мальчик опустил одну руку в коробку с родными игрушками, словно в банку с гречкой.

— Так как же могло закончиться электричество?

— А вот так. Твой папа сказал, — плаксиво и наигранно проскулила Баба-яга. И указала своим крючковатым носом на джойстик от игровой приставки. Не тонко намекая.

Петя кивнул и пошёл в коридор, к щитку. Свет обычно «чинился» с помощью одного рубильника — этому Петю научил папа. За пластиковой дверцей, словно на космическом корабле, мигали огоньки