Идеальная помощница для орка-мэра - Татьяна Озерова

потолки, светлый паркет, несколько комнат. Из большого окна открывался вид не на стену соседнего дома, а на небольшой сквер. Здесь пахло свежестью и чистотой.

Я стояла посреди гостиной, всё ещё сжимая в пальцах ремешок своей старой сумки, единственного напоминания о прошлой жизни.

И тогда мэр подошёл ко мне. Медленно, давая мне время отойти. Но я была просто парализована. Он обнял меня, и его объятие было уже иным, не таким горячим, как в кабинете, но твёрдым, властным, обволакивающим.

— Пока будешь жить здесь, Тина, — тихо произнёс он у меня над головой.

Мэр наклонился, и его губы коснулись моих.

Но на этот раз я не ответила, стояла как каменная, чувствуя лишь непонимание, страх и всепоглощающую усталость.

Моё тело, совсем недавно отвечавшее ему жадным трепетом, теперь казалось чужим, одеревеневшим от шока.

Он оторвался, и его большие пальцы нежно коснулись моей щеки.

— Тебе нужно больше отдыхать, — глухо сказал он. — Ты очень устала. Перерабатываешь, игнорируя мой прямой приказ.

Я похолодела. И правда, он говорил, чтобы я не засиживалась допоздна. Но я так хотела сделать больше, доказать...

Его взгляд, всё такой же пронизывающий, скользнул по моему лицу.

— Завтра, Тина, твой рабочий день начинается в десять. Ни минутой раньше. Выспись, — его приказ прозвучал с неожиданной мягкостью.

Мэр снова наклонился и легко, почти невесомо коснулся губами моих. Короткое, воздушное прикосновение, которое всё же отозвалось во мне огненной искрой.

Он окинул меня ещё одним долгим взглядом, резко развернулся и вышел. Дверь закрылась с тихим щелчком.

Я осталась стоять одна посреди незнакомой, слишком большой и слишком тихой квартиры.

Глава 20. Размышления

Выспаться не получилось. Всё время просыпалась в слишком большой кровати, среди незнакомой мне, чужой и слишком роскошной квартиры.

Каждый раз, открывая глаза, я несколько секунд не могла понять, где я, и меня охватывала тихая паника. Потом приходило осознание.

Сердце отчаянно колотилось, дыхание сбивалось. Я лежала и смотрела в потолок, пытаясь собрать в кучу обломки собственного спокойствия. В голове гудело, мысли путались.

Когда рассвело, я встала с постели. Нужно успокоиться. И думать головой.

Вода в новой, блестящей душевой кабине была идеальной температуры, но не могла мне помочь вернуть себя хотя бы в точку первой рабочей недели, когда у меня уже были жильё и работа, но не было этих реакций на мэра.

В смысле были, конечно, но не такие интенсивные. И чувствовала я себя на своём месте.

Сейчас почва была полностью выбита из-под ног.

Я смотрела на своё отражение в зеркале, пытаясь найти в нём ту самую Тинy Грэнтем, которой я себя считала. Ту, что ночевала на вокзале и не сломалась. Но видела перепуганную девчонку, которую могущественный мужчина вчера поцеловал, и ночью, за час, перевёз в роскошную квартиру.

Внутренняя сумятица нарастала. Совершенно не понимала, что делать.

Меня бросало из крайности в крайность.

То накатывало совершенное спокойствие: мол, что такого происходит? Ну поцеловал. Подумаешь. Смотри, Тина, квартира какая новая красивая. Ты ценный сотрудник. Ключевой аналитик. Это ведь хорошо!

И тут же это спокойствие смывалось ощущением липкого стыда. Стыда за свою слабость. За то, как моё тело предательски откликалось на мэра, на его прикосновения.

Дрожь, влажность между ног, это дурацкое томление… Я не могла этим управлять. Оно управляло мной. А раз не могу контролировать собственное тело, что уж говорить о жизни?

Я надела свое новое, строгое платье, и оно вдруг показалось мне униформой содержанки. Повышение, аванс, квартира…

Все эти недели я свято верила, что это награда за мои способности. А теперь это выглядело как плата. Аванс за будущие услуги.

Мои профессиональные достижения… Все, чего я добилась… Теперь всё это будет обесценено. Один слух, один намёк, и всё. Все решат, что я всё получила через постель. Вовсе не благодаря уму и трудолюбию.

Кстати, точно ли ради уму и трудолюбию? Его похвалы, его премии? Он сказал, что у меня было время привыкнуть к нему. Все эти взгляды, прикосновения, поездки. Это он меня к себе приручал?..

Я гордилась, что меня наняли за ум. А теперь всё свелось к банальному роману с начальником. Всё, чего я боялась. Всё, чего я избегала в академии, когда за мной пытались ухаживать, а потом, как в случае с Артуром, оказывалось, что нужна была не я, а мои таланты.

И сейчас… Субординация, профессиональные границы — всё разрушено. И разрушила это я сама, поддавшись чувствам. Мне следовало его оттолкнуть. Но как я могла оттолкнуть — его?

Заставив себя притормозить в своих мыслях я позавтракала, не чувствуя вкуса, собралась и пошла на работу.

По пути я всё же умудрилась жестко одернуть себя.

Я не позволю никому, и в первую очередь себе, обесценить то, чего я достигла!

Ведь я честно прошла испытания на должность! И работала безупречно!

Именно я находила всё это время то, что не могли другие. Даже систематизировала хаос, который никто не мог одолеть.

Эти деньги, эта должность — плата за мой ум, за мои результаты.

Вот так, Тина, молодец. Так и нужно думать. Вот сейчас ты думаешь правильно.

Просто ты в смятении от того, что личное вторглось в профессиональное. И это полностью выбило почву из-под ног.

С этим ты тоже справишься. И с эмоциями. И с сумятицей. И найдёшь решение и в этой ситуации.

Я вошла в мэрию ровно в десять, как он и приказал.

Всё же, при всём моем боевом настрое, я не смогла полностью отстраниться от бушующих эмоций. Как и от воспоминаний о властном поцелуе мэра, уверенном объятии и его ласкающих руках.

Почти не заметила пути до кабинета, пока спешила по коридорам среди снующих, уже давно работающих сотрудников мэрии. Моё сердце отчаянно колотилось, дыхание сбивалось, а щёки пылали.

Влетев в свой кабинет, я заперла за собой дверь, прислонилась к ней спиной и закрыла глаза, пытаясь унять дрожь. Потом, сделав глубокий вдох, подошла к столу.

На столе было пусто. Аккуратная папка с отчётом, над которым я просидела до полуночи, исчезла.

Всё внутри похолодело. Значит, мэр сюда заходил и забрал папку.

Представив его здесь, перелистывающего страницы, на которых ещё лежала тень нашего поцелуя, меня бросило в жар.

Память, от которой я тщетно пыталась отгородиться, нахлынула с новой силой.

Поцелуй… И то, как его большие, тёплые пальцы массировали мои плечи, а затем поправляли сбившееся платье на моём плече. Как он взял