Жизнь Пушкина, рассказанная им самим и его современниками - Коллектив авторов

Пушкин – А. Н. Гончарову.

7 июня 1830 г. Из Москвы в Полотняный Завод.

54

Милостивый государь Александр Сергеевич!

Государь император, всемилостивейше снисходя на просьбу Вашу, о которой я имел счастье докладывать его императорскому величеству, высочайше изъявил соизволение свое на расплавление имеющейся у г-на Гончарова колоссальной неудачно изваянной в Берлине бронзовой статуи блаженный памяти императрицы Екатерины П, с предоставлением ему, г. Гончарову, права воздвигнуть, когда обстоятельства дозволят ему исполнить сие, другой приличный памятник сей августейшей благодетельнице его фамилии.

А. X. Бенкендорф – Пушкину.

26 июня 1830 г. Петербург.

55

Генерал,

Два или три года тому назад господин Гончаров, дед моей жены, сильно нуждаясь в деньгах, собирался расплавить колоссальную статую Екатерины II, и именно к вашему превосходительству я обращался по этому поводу за разрешением. Предполагая, что речь идет просто об уродливой бронзовой глыбе, я ни о чем другом и не просил. Но статуя оказалась прекрасным произведением искусства и я посовестился и пожалел уничтожить ее ради нескольких тысяч рублей. Ваше превосходительство с обычной своей добротой подали мне надежду, что ее могло бы купить у меня правительство; поэтому я велел привезти ее сюда. Средства частных лиц не позволяют ни купить, ни хранить ее у себя, однако эта прекрасная статуя могла бы занять подобающее ей место либо в одном из учреждений, основанных императрицей, либо в Царском Селе, где ее статуи недостает среди памятников, воздвигнутых ею в честь великих людей, которые ей служили. Я хотел бы получить за нее 25 000 рублей, что составляет четвертую часть того, что она стоила (этот памятник был отлит в Пруссии берлинским скульптором).

В настоящее время статуя находится у меня (Фурштатская улица, дом Алымова) (фр.).

Пушкин – А. X. Бенкендорфу.

8 июня 1832 г. Петербург.

56

Князь, я намеревалась продать в казну бронзовую статую, которая, как мне сказали, стоила моему деду 100000 рублей и за которую я хотела бы получить 25 000. Посланные для ее осмотра академики говорили, что она стоит этих денег. Но, не получая больше известий об этом, я осмеливаюсь, князь, прибегнуть к вашей любезности. Намереваются ли еще купить эту статую, или же сумма, которую просил мой муж, окажется чрезмерной? В последнем случае нельзя ли было бы выдать нам хотя бы материальную стоимость статуи, т. е. стоимость бронзы, а остальное уплатить когда и как вам будет угодно (фр.).

Н. Н. Пушкина – министру двора П. Μ. Волконскому.

18 февраля 1833 г.[237]

57

Я с охотою взялся бы выкупить Ваши долги, но срок оным векселям, по словам Вашим, два года, а следующие Вам 24 800 рублей обязан я выплатить в течение 4 лет. Я никак не в состоянии, по причине дурных оборотов, заплатить вдруг 25 тысяч. Все, что могу за Ваш 25-тысячный вексель выдать, 20 с вычетом 10 процентов за год – т. е. 18 тысяч рублей, в таковом случае извольте отписать ко мне и я не премину чрез Вас или чрез кого Вам будет угодно доставить Вам…

Пушкин – В. С. Огонь-Догановскому

Май – июнь 1830 г. Москва.

(Черновое).

58

Итак, я в Москве, – такой печальной и скучной, когда вас там нет. У меня не хватило духу проехать по Никитской, еще менее – пойти узнать новости у Аграфены. Вы не можете себе представить, какую тоску вызывает во мне ваше отсутствие. Я раскаиваюсь в том, что покинул Завод – все мои страхи возобновляются, еще более сильные и мрачные. Мне хотелось бы надеяться, что это письмо уже не застанет вас в Заводе. – Я отсчитываю минуты, которые отделяют меня от вас (фр.).

Пушкин – H. Н. Гончаровой.

Начало июня 1830 г. Из Москвы в Полотняный Завод.

(Черновое).

59

МАДОННА

Сонет

Не множеством картин старинных мастеров

Украсить я всегда желал свою обитель,

Чтоб суеверно им дивился посетитель,

Внимая важному сужденью знатоков.

В простом углу моем, средь медленных трудов,

Одной картины я желал быть вечно зритель,

Одной: чтоб на меня с холста, как с облаков,

Пречистая и наш божественный спаситель –

Она с величием, он с разумом в очах –

Взирали, кроткие, во славе и в лучах,

Одни, без ангелов, под пальмою Сиона.

Исполнились мои желания. Творец

Тебя мне ниспослал, тебя, моя Мадонна,

Чистейшей прелести чистейший образец.

1830 А. С. Пушкин

60

Секретно

РАПОРТ

Тверской частный пристав донес мне, что квартировавший вверенной ему части в гостинице Англия чиновник 10-го класса Александр Сергеев Пушкин ‹…› сего июля 16-го числа выехал в С.-Петербург. Во время же проживания его здесь ничего предосудительного замечено не было.

Полицмейстер 1-й части –

обер-полицмейстеру Москвы, 18 июля 1830 г.[238]

61

ОТНОШЕНИЕ

Находившийся здесь ‹…› Александр Пушкин 16-го числа сего месяца выехал в С.-Петербург, за коим во время пребывания его в здешней столице ничего предосудительного замечено не было. О чем ваше высокородие имею честь уведомить для зависящих с вашей стороны распоряжений.

Московский обер-полицмейстер – петербургскому,

19 июля 1830 г.

62

Честь имею представить вам моего брата (который находит вас такой хорошенькой в своих собственных интересах и которого, несмотря на это, я умоляю вас принять благосклонно). Мое путешествие было скучно до смерти. Никита Андреевич купил мне бричку сломавшуюся на первой же станции, – я кое-как починил ее при помощи булавок, – на следующей станции пришлось повторить то же самое – и так далее. Наконец, за несколько верст до Новгорода я нагнал вашего Всеволожского, у которого сломалось колесо. Мы закончили путь вместе, подробно обсуждая картины князя Голицына. Петербург уже кажется мне страшно скучным, и я хочу сократить насколько возможно мое пребывание в нем. – Завтра начну делать визиты вашим родным. Наталья Кирилловна на даче, Катерина Ивановна в Парголове (чухонской деревушке, где живет графиня Полье). – Из очень хорошеньких женщин я видел лишь м-м и м-ль Малиновских, с которыми, к удивлению своему, неожиданно вчера обедал.

Тороплюсь – целую ручки Наталье Ивановне, которую я не осмеливаюсь еще называть маменькой, и вам также, мой ангел, раз вы не позволяете мне обнять вас. Поклоны вашим сестрицам (фр.).

Пушкин – H. Н. Гончаровой.

20 июля 1830 г. Из Петербурга в Москву.

63

Передал ли вам брат мое письмо, и почему вы не присылаете мне расписку в получении, как обещали? Я жду ее с нетерпением, и минута, когда я ее получу, вознаградит меня за скуку моего пребывания здесь. Надо вам рассказать о моем визите к Наталье Кирилловне. Приезжаю, обо мне докладывают, она принимает меня за своим туалетом, как очень хорошенькая женщина прошлого столетия. – Это вы женитесь на моей внучатой племяннице? – Да, сударыня. – Вот как. Меня это очень удивляет, меня не известили, Наташа ничего мне об этом не писала. (Она имела в виду не вас, а маменьку). На это я сказал ей, что брак наш решен был совсем недавно, что расстроенные дела Афанасия Николаевича и Натальи Ивановны и т. д. и т. д. Она не приняла моих доводов; Наташа знает, как я ее люблю, Наташа всегда писала мне во всех обстоятельствах своей жизни, Наташа напишет мне, – а теперь, когда мы породнились, надеюсь, сударь, что вы часто будете навещать меня.

Затем она долго расспрашивала о маменьке, о Николае Афанасьевиче, о вас; повторила мне комплименты государя на ваш счет – и мы расстались очень добрыми друзьями. – Не правда ли, Наталья Ивановна ей напишет?

Я еще не видел Ивана Николаевича. Он был на маневрах и только вчера вернулся в Стрельну. Я поеду с ним в Парголово, так как ехать туда одному у меня нет ни желания, ни мужества.

На этих днях отец по моей просьбе написал Афанасию Николаевичу, но, может быть, он и сам приедет в Петербург.