Издательский проект Петра Первого. Илья Копиевский и новые русские книги - Юрий Петрович Зарецкий

Если это так, то обе семьи вполне могли входить в круг знакомых владельца «библиотеки», жившего, как и Исай Петрович, в Москве. Ответить на второй гораздо проще путем нехитрых арифметических вычислений. Поскольку биография Марка Аврелия вышла в 1740 году, Исая Петровича отправили в монастырь в 1747‑м (после чего он, как следует из приведенных свидетельств, окончательно лишился рассудка), то список, скорее всего, был составлен в промежуток между этими двумя датами. Именно в эти годы всемирная история Копиевского и попала в руки Авдотьи Ивановны.

На Русском Севере

13 февраля 2020 года в Москве на аукционе «Литфонд» за два миллиона двести тысяч рублей был продан еще один экземпляр «Введения краткого», местонахождение которого мне неизвестно. В нем содержатся владельческие записи, сделанные в разное время, по которым можно проследить его судьбу на протяжении более ста лет215. Приведу сначала эти записи, объединив их в три группы и расположив в хронологической последовательности216.

1. Первая запись вкладная, с первого до предпоследнего листа книги:

Сия Книга Глаголемая введение пустоозерного воеводного правления канцелярии копеиста Михаила Михайлова сына Крылова, а подписал ея копеист Михаило Михаилов сын Крылов своею недоуменною рукою тысяча семь сот три десять седмаго года октября двадцать девятого дня.

Вторая, сделанная той же рукой и, скорее всего, одновременно с ней, находится на обороте последней страницы: «В Пустоозерном Остроге».

2. Три следующие, тоже одной руки, встречаем соответственно на форзацах 1б, 2б и титульном листе:

Из книг студента Александра Павлова марта 13 дня 1811 года.

Принадлежит ученику семинарии А. Павлову.

Архим. Павла / Древняя книга.

3. Последние две записи, как и предыдущие, одной руки, располагаются на форзаце 1б и 2б:

Покшенскаго священника Николая Кудрявина собственная – куплена у вдовствующей мачки покойнаго священника Александра Павлова Марьи Диомидовой Павловой с прочими книгами – подписал своеручно священник N. Кудрявин 2 мая 1854 года.

Читал сию книгу мудро написанную 26 октября 1855 го года Покшенского Прихода Священник Николай Кудрявин.

Что нового могут сказать эти автографы к уже обозначенным раньше эпизодам бытовании «Введения краткого» в России? Попробуем разобраться.

1. Из первых двух следует, что 29 октября 1737 года книга находилась в городе Пустозерск Архангельской губернии во владении копииста Михаила Михайловича Крылова. Скорее всего, за тридцать с лишним лет до этого она была куплена кем-то на Архангельской ярмарке, где, как мы знаем, велась тогда торговля изданиями Тессинга, привезенными голландскими купцами.

О ее обладателе, служащем канцелярии местного воеводства Михаиле Крылове, никаких сведений мне разыскать не удалось. Могу лишь предположить, что он был человеком молодым, скромным и застенчивым. Известно, что должность копииста в российской чиновничьей иерархии считалась низшей и занимающий ее человек, обычно владевший лишь первоначальными основами грамоты, часто был предметом насмешек. Свидетельства этого нередко встречаются в русской художественной литературе, в частности в комедии А. Н. Островского «Без вины виноватые». Здесь актер провинциального театра Незнамов, отвечая на колкости товарища, представляет своего обидчика жалким копиистом сиротского суда, уволенным за нерадивость217. Не менее выразительна и характеристика копииста Василия Андреевича Светлова в романе И. В. Омулевского «Шаг за шагом». Здесь он представляется читателям как ничтожный провинциальный служащий, образование которого ограничивалось домашним обучением грамоте по Псалтыри. Такое образование, традиционное для допетровской России, в основном сводилось к обучению чтению и только иногда – письму218. Очень похоже, что именно из‑за этой своей малообразованности, умноженной ничтожностью занимаемого им служебного положения, копиист Пустозерского воеводства Михаил Крылов и признался в собственном невежестве («недоуменною рукою»).

2. Три следующие записи свидетельствуют, что 13 марта 1811 года у книги появился новый владелец и что она оставалась в его собственности долгое время. Семьдесят с лишним лет, прошедших после пустозерской записи, говорят о том, что она попала к этому новому владельцу не от Михаила Крылова, а прошла еще через чьи-то руки, по крайней мере одни. Мы узнаем, что теперь ее собственником стал студент Архангельской духовной семинарии Александр Павлов («Из книг студента Александра Павлова», «Принадлежит ученику семинарии А. Павлову»). То есть больше, чем через сто лет после выхода из печати, «Введение краткое» оказалось в губернской столице во владении молодого человека, избравшего карьеру священнослужителя.

Об этом человеке известно, что он принял монашеский постриг с именем Павел, был рукоположен в сан архимандрита и в 1817 году возведен в должность настоятеля Свято-Троицкого Антониево-Сийского монастыря в Холмогорском уезде. Одновременно с этой должностью по сложившейся в Архангельской епархии традиции архимандрит Павел исполнял обязанности ректора духовной семинарии219. Еще известно, что он участвовал в деятельности Архангельского отделения Российского библейского общества и что в июле 1819 года возглавляемый им монастырь посетил император Александр I220. Вполне можно заключить, что после рукоположения в сан архимандрита Павел и посчитал необходимым обновить владельческую надпись на книге. Теперь он поместил ее на титульном листе, гордо указав, что ее владелец уже не семинарист, а один из высших монашеских чинов («Архим. Павла»). Здесь же на титульном листе он особо отметил, что книга старинная («Древняя книга»).

3. Еще через сорок с лишним лет учебник истории Копиевского перешел к новому владельцу, священнику Покшен<ь>ского прихода Николаю Дмитриевичу Кудрявину. В сделанной им 2 мая 1854 года записи говорится, что получил он ее из книжного собрания архимандрита Павла, которое распродавалось овдовевшей попадьей Марьей Диомидовной. Из следующей записи, сделанной 26 октября 1855 года, мы узнаем, что книгу отец Николай прочитал и нашел в ней ученые достоинства («мудро написанную»). Удивительно, но получается, что он совсем не считал устаревшим содержание книги, написанной сто пятьдесят с лишним лет назад. Потому что раньше не читал книг по всемирной истории? Допустить это, конечно, вполне возможно, хотя отец Николай вряд ли относился к числу дремучих приходских священников. Во всяком случае, в круг его общения входили люди весьма знающие и начитанные. Одним из этих людей был, например, выпускник Архангельской духовной семинарии, а затем и Санкт-Петербургской духовной академии, священник Андреевского собора в Кронштадте Иоанн Ильич Сергиев (Иоанн Кронштадтский)221.

Не/востребованность?

Трудно сказать однозначно, в какой мере обзор всемирной истории Копиевского был востребован «славянороссийскими читателями». Можно лишь осторожно утверждать, что он был им известен и пользовался у них спросом. Как уже было сказано в первой главе, мне удалось установить наличие двенадцати его экземпляров в российских книжных собраниях, что не так уж мало для изданий рубежа