Большая книга Шамана - Владимир Павлович Серкин

– Многие люди идут своей дорогой?

– Нет.

– Почему?

– Когда они смогли бы это делать психологически, они, как правило, уже слабы физически, нуждаются в помощи других: родни, общества.

– Наверное, много и здоровых?

– Нет. Слишком от многого нужно отказаться, а человек может это довольно поздно. Он и сам изобретает себе путы?

– Какие?

– Пока он здоров, он думает, что дети и внуки нуждаются в нем.

– Так действительно (опять усмехнулись) бывает.

– Редко. Просто он изобретает услуги, от которых они не отказываются. И (смеется) действительно благодарны.

– Человек, который все же пошел своей дорогой, обязательно должен жить отшельником?

– Нет. Но у него должен быть свой берег сокровищ.

– Аллегория?

– Конечно. У него должна быть внутренняя территория, недоступная другим.

– Туда выносит жизнь всякий хлам, как на вчерашний берег?

– Без этого не бывает. (Смеемся.) Но есть там и много ценного.

– Если пустить туда другого, он соберет все ценное?

– Полбеды, если так. Может еще и нагадить. Твой Берег Сокровищ должен быть полностью недоступен другим.

28.06

Выйдя из-за скалы, мы встретились взглядом с медведем, стоящим на большом валуне посреди потока. Наверное, шум потока и помешал ему услышать нас. Судя по всему, мишка ждал горбушу и явно скучал. Я не слишком тревожился рядом с Шаманом, но когда медведь шагнул по воде навстречу, потянул с плеча ружье.

Справа высоко закричала вылезшая из скал огромная, величиной с лошадь, злобная крыса. Она решила, что мы вместе с медведем угрожаем ее детенышам. Крик был столь яростен, агрессивен и безнадежен, что я почувствовал оцепенение. Скосив глаза, я увидел эту обезумевшую от страха и ярости тварь в полуметре от себя, на том месте, где только что был Шаман. Монстриха игнорировала меня, и все ее внимание было направлено на улепетывающего медведя. Я глядел на крысу не в силах оторвать взгляд, когда крик прекратился, и на месте крысы возник Шаман. Не крыса превратилась в Шамана, а просто он оказался вместо нее.

Почувствовав, что по коже стекает струйка слюны, я, с усилием двинув челюстью, закрыл рот.

– Что это было?

– Я побеспокоился о тебе и медведе и прогнал его.

– Ты чуть-чуть не прогнал и меня.

– Это вряд ли. Крик был направлен в переносицу мишки.

– Как ты превращаешься?

– Никак не превращаюсь.

– Но я явственно видел ужасающую крысу.

– Испугался от неожиданности, и твое восприятие сформировало образ твари, которая могла бы так орать.

– Да уж, крик нечеловеческий. Где ты этому научился?

– В одном кружке в Подмосковье.

– Москвичи могут такие штуки?

– Вряд ли это был москвич. Этот человек – мой ровесник или чуть младше. Он говорил, что учился этому у бушменов в Австралии.

– А ты чему его научил?

– Ничему. Он учил за деньги.

– Часто пользуешься этим?

– Второй раз.

– А что была за ситуация в первый раз?

– В конце семидесятых в Липецке. Там есть такое место, кажется, Каменный Лог или Карьер. На нас со знакомой набрела какая-то банда.

– Ты справился с ситуацией?

– Не идеально. Террористы сбежали, но и она с тех пор избегала меня.

– Удивительно. С чего бы? (Смеемся.) Никогда не подозревал о таких умениях. Это секретное знание с Берега Сокровищ?

– Нет.

– Ты можешь меня научить?

– Если сможешь спрашивать.

– А как я смог бы спрашивать?

– Мы много общаемся, и ты постепенно обучаешься кое-каким практикам.

Голос льда

05.11.99

«Володя». – окликнул меня голос однокурсницы, в которую был больно и неуправляемо влюблен. Боль давно прошла, и самоконтроля побольше. Но голос раздался так неожиданно, так тепло, что я дернулся и оглянулся. Плеснувший на руку из кружки горячий чай вернул к реальности.

За спиной уходили вверх крутые обледенелые скалы, впереди до горизонта простиралось замерзающее море. В этот момент я почувствовал совершенно железное прикосновение мороза и увидел, что скалы и лед настолько предельно кристальны, жестки и безразличны, что неподготовленный человек, наверное, заплакал бы, лег в снег и умер от отчаяния. Кое-где волна еще колыхала мелкие лепешки льда и шугу. Следующая волна стала выдавливать воздух в многообразные трещины и улитки между льдинами. На этот раз лед крикнул несколько раз протяжно, пронзительно и насмешливо. Он как бы торжествовал, что так удачно меня «зацепил». «Развлекаешься», – усмехнулся я в ответ и поймал себя на том, что всерьез разговариваю с льдом, как Шаман. Настало время обсудить это.

– Как ты говоришь с льдом?

Голос льда

© Фото С. Гореликовой

– Отвечаю на его вопросы и спрашиваю.

– Он знает тебя?

– Уже знает и тебя.

– Но он же меняется каждый год.

– Не совсем так. Для него смена подобна реинкарнации, только он помнит предыдущее. Новый, но тот же.

– Почему он помнит?

– Структура его кристаллов остается в воде неизменной.

– Что можно спросить у льда?

– Все. Но он будет просто пищать или трещать, если ты не нравишься.

– Как ему понравиться?

– Льду нравятся люди, подобные ему.

– Как человек может быть подобен льду?

– Энергия человека и льда – вихрь, стихия. Попробуй почувствовать. Лед не жестокий, но очень жесткий и очень насмешлив, не терпит сантиментов и фальши.

– Но я не такой.

– Когда ты идешь днями один по льду, ты собран, сконцентрирован, тверд. Ты – такой. У костра ты расслабился, и лед подшутил над тобой.

06.11.99

Сижу на скамейке Шамана и пытаюсь увидеть волны льда. Нет уверенности, что вижу.

Лед отвечает на вопросы, как Шаман. Не сразу, через несколько часов или дней. Возможно, на ряд вопросов он ответил, когда я уходил греться или спать. Для диалога нужно многие часы сидеть на скамейке. Элементарно замерзаю. Шаман говорит, что я мерзну, так как не могу сидеть в полной неподвижности. Он одет полегче, но сидит сколько хочет.

– Что можно спросить у льда?

– Пока можешь просто говорить вопрос. Что угодно.

– Но это глупо. Сижу в сотнях километров от людей и вслух задаю льду вопросы.

– Начни с этого. Или ничего не делай, тогда ничего не будет.

– Может быть, когда долго слушаешь шумы, воображение само формирует из них ответ?

– Отчасти. Лед не хочет говорить твоим языком. Он формирует энергию ответа, а уж она перегоняет воздух в звук. В звуке услышишь ответ, если готов.

– Может, это не лед отвечает, а мы сами?

– Смотри. (Шаман что-то прокричал криком, похожим на усиленный крик огромной чайки.)

Лед ответил сразу же серией уходящих вдаль и вновь приблизившихся криков.

ГОРОДСКАЯ ЗАПИСЬ

Несколько недель мело так, что я не мог выбраться из города. Организм, привыкший к длительным переходам,