Издательский проект Петра Первого. Илья Копиевский и новые русские книги - Юрий Петрович Зарецкий

Почему-то особенно настойчиво – в предисловии к пособию по мореплаванию Дегафа: «Сие же известно ти буди, православный читателю…», «Веждь о сем, всяк православный читателю…», «Благоизволишь ли, православный читателю…», «Благоизволит ли, православный читателю, вникнуть в сию книгу: обрящеши в ней пречудныя дела Божия…», «Веждь же о сем, всякий православный читателю, яко сия книга полезна есть к обучению и желаемому благоискусству…»253. Другим приемом, который использовал Копиевский для расположения читателей, было прославление «славянороссийского народа» – об этом уже говорилось раньше на примере учебника всемирной истории.

Сокращение

Копиевский не мог не понимать, что читателями его книг не будут поняты и приняты полные дословные переводы пространных сочинений. К тому же у него не было времени и, вероятно, достаточных знаний, чтобы такие переводы подготовить. Поэтому свою задачу он свел к тому, чтобы радикально сократить исходные тексты, донеся до «славянороссийского народа» только их основное содержание. В результате его книги нередко превращались в пересказы и/или компиляции, за которыми оригинальные сочинения едва угадываются.

Показательным примером в данном случае является «Введение краткое», где изложение всемирной истории вместе с географическим описанием Земли и толкованием исторических понятий укладывается меньше чем в семьдесят страниц. При подготовке этого учебника Копиевский явно заимствовал сведения из нескольких латинских сочинений, однако выяснить, каких именно, можно только очень приблизительно (см. об этом в предыдущей главе). Другой пример – его перевод/пересказ книги о воинском искусстве254. В латинском издании трактат Льва VI включает двадцать глав, тогда как в русском их четырнадцать, к тому же содержание некоторых передано в сильно сокращенном виде255. В итоге текст Копиевского получился примерно в двадцать раз короче латинского оригинала256. То же самое можно сказать и о сочинениях, включенных в стостраничное приложение к труду византийского императора («Синопсис вторая или краткое собрание с книги Староволскаго и от разных летописцев, и многих царей, князей, и храбрых гетманов и воинов о деле воинственном, в притчах списано…»): русский текст здесь как минимум в пять раз меньше оригинала Старовольского257. Не является исключением и «Книга учащая морского плавания»: переложение Копиевским на русский язык содержания семисотстраничного труда голландского математика заняло в ней меньше ста пятидесяти страниц258.

Упрощение

Очевидно, что следствием таких существенных сокращений исходных текстов становилось упрощение их содержания. Однако в некоторых случаях, особенно когда Копиевский обращал книгу к юным читателям, это упрощение являлось вполне обоснованным и даже необходимым. Об этом, в частности, он говорит сам в предисловии к учебнику арифметики, представлявшему на тринадцати страницах ряд натуральных чисел и четыре основных арифметических действия с примерами. Здесь прямо сказано, что поскольку книга обращена к детям, в ней содержатся лишь элементарные знания, необходимые для осуществления самых простых вычислений: «…в ней же списано есть пять частей правилных аритметыцких или счотных, ащеже и кратко, но внятно, откровенно и совершенно, яко и малое отроча скоро познает и увесть всяк счот удобее помощию Божиею». Из другого заявления в конце учебника, сделанного Копиевским после представления арифметических действий, также следует, что его книжица предназначена для детей и содержит лишь самые элементарные сведения: «Сицеже чрез все числа преити может отроча в кратце и совершенно познает основание твердое»259.

«Улучшение»

Стремясь к тому, чтобы его книги были благосклонно приняты «славянороссийским народом», Копиевский включает в переводы-пересказы-компиляции сочинений иностранных авторов собственные добавления, «улучшающие» исходные тексты. Задача этих добавлений состояла в том, чтобы максимально приблизить содержание трудов европейских ученых к «горизонту ожиданий» русских читателей.

Одним из наиболее выразительных примеров здесь является процитированная в предыдущей главе вставка в учебник всемирной истории, где ради создания образа Руси как древнейшего и величайшего государства Копиевский обращается к библейским сюжетам. Очевидно, что это неожиданное отступление в тексте учебника, представляющего традиционный для европейской историографии «западноцентричный» рассказ о всемирной истории, должно было компенсировать отсутствие в этом рассказе не только каких-то сведений о прошлом российского государства, но даже упоминаний о нем.

Схожее по своей сути «улучшение», призванное сделать содержание его книги максимально соответствующим «горизонту ожидания» читателей, Копиевский вносит и в «Краткое собрание Льва Миротворца»260. В этом случае он добавляет в свой перевод главку «О народе славянороссийском» (разумеется, отсутствующую в сочинении византийского императора), где Льву VI приписывает слова, этот народ прославляющие: «Славянороссийский народ в велие множество возрасте, народ крепкий и можный, ето же отец мой Василий кесарь греческий, помощию Божию, святым крещением просвети (sic!) и властители по обычаю своему им устави. / Сии славяне древних лет великое разорение делаша в земли греческой»261. Примечательно, что это добавление Копиевский не считает отклонением от точности своего перевода. Во всяком случае, на титульном листе книги он во всеуслышание заявляет, что в ней сочинение византийского императора «от латинскаго языка на славяно российский достоверне преведено»262.

Элементарные знания

Разумеется, Копиевскому не требовалось добиваться расположения читателей к книгам, содержавшим знания научно-технического характера. В этом случае его задача состояла исключительно в том, чтобы в сокращенном и упрощенном виде донести до них основы европейских наук. Поскольку основная трудность здесь заключалась в отличиях специальных знаков, символов и терминов, принятых в России и Европе, свои главные усилия он направил на установление соответствий между ними. Эта задача упрощалась тем, что многие из них, особенно элементарные, были известны его читателям из рукописных книг – преимущественно арифметические, астрономические, геометрические и землемерные263. Сложнее обстояло дело с обозначениями узкоспециальными. В этих случаях Копиевскому нередко приходилось самому изобретать их русские эквиваленты, давая им собственные истолкования.

Числа

Самые элементарные соответствия европейских и российских символов Копиевский дает в «Аритметике», представляя арабские и римские числа в соотношении с их буквенными славянскими обозначениями. Сначала он приводит здесь ряд арабских цифр с их названиями на русском языке, затем – тот же ряд параллельно со славянскими буквенными обозначениями, наконец – ряд римских цифр, еще раз параллельно со славянскими. В последнем случае Копиевский делает примечательное добавление общеобразовательного свойства. Римские цифры, разъясняет он юным читателям, применяются в ученых книгах европейцев – «…Книжных числ всея Европы римских»264.

Очевидно, что все три обозначения цифрового ряда были известны русским книжникам второй половины XVII века265. Однако их наглядное представление в виде таблиц с безыскусными пояснениями помогало закрепить в памяти учеников соотношение славянской системы счета с принятыми в Европе. Эту же дидактическую цель Копиевский