Чудовищная алхимия. Том 5 - Борис Фёдорович Тролль

Затем командир шагнул вперёд и поднял одной рукой пана Братолюба за грудки.

Тот, по-видимому, был в шоке — смотрел пустыми глазами в никуда и внимание на это не обратил. Поэтому юноша решил привести его в чувство, влепив несильную пощёчину. Затуманенный взгляд приобрёл осмысленность, а лицо аристократа скривилось в гримасе боли.

— Кто тебе сказал подкинуть проклятый артефакт в ателье? — вкрадчиво спросил Зефир.

— Пошёл… — договорить мужчина не успел и получил ещё раз по морде, теперь уже сильнее.

Голова Мироса мотнулась в сторону, а командир переспросил:

— Кто тебе сказал подкинуть проклятый артефакт в ателье?

— Ты труп! Я сниму с тебя… — новый удар по лицу, мощнее прежнего, прервал сквернословящего гада.

— Кто?

— Пошёл на х… — на этот раз голова пана мотнулась так сильно, будто хотела оторваться, а часть зубов полетела на землю.

— Кто?

— Вош… — Зефир не дал ему договорить и влепил опять по щеке, выбивая оставшиеся зубы.

— Кто?

— Вош… — снова последовал удар.

Лицо у Мироса вскоре опухло и стало напоминать цветом баклажан. Толпа же затаила дыхание и, хотя половина из них были государственными служащими — на Приказном ряду находился не только Сыскной стол, но и другие королевские службы — смотреть, как чванливого и всемогущего аристократа унижают, многим доставляло ни с чем не сравнимое удовольствие.

— По-моему, он хочет сказать нам заказчика, — задумчиво проговорил Леопольд.

Пан горячо закивал, даже ногами задрыгал на весу в такт.

— Да? — неестественно удивился командир. — А мне кажется, он меня вошью назвать пытался.

Мужчина начал мотать головой, а из заплывших глаз у него брызнули слёзы.

— Ты мне ещё обделайся тут… — процедил Зефир.

Жалости пан не вызывал. Да и откуда ей взяться? Это был первоклассный ублюдок, который запросто обрекал людей на незавидную и ужасную судьбу. Конечно, парень не знал всех его прегрешений доподлинно, но одного эпизода с Лисой ему хватило, чтобы вынести вердикт.

— Говори.

— Вошми-апы, Икхлофь Атиолобиш, — сказал аристократ невнятно.

— Кто⁈ Говори нормально! — встряхнул мужчину командир, так что его голова резко мотнулась из стороны в сторону.

— Вош-ми-а-пы, Икх-лофь Ати-оло-биш, — попытался по слогам произнести Мирос, но у него вновь не получилось, и от осознания этого он ещё сильнее запаниковал.

— Наверное, стоило ему оставить парочку зубов, — протянул чернявый, с болезненным интересом наблюдая за попытками мужчины произнести слова.

— Много чести, — неаккуратно бросил свою жертву на брусчатку Зефир. — Надо бы заставить его написать, рука-то одна целая.

— Миклош Ратиборович, — раздался голос принцессы Катарины, подошедшей к ним.

Девушка себе не изменяла и носила приталенную светлую курточку с глубоким капюшоном, продолжая скрывать личность.

— Младший сын Прибислава Ратиборовича — главы Клана Восьмилапа, — дополнила она негромко, чтобы услышали только друзья.

Это известие вызвало неприятное удивление и у Зефира, и у Леопольда. В общем-то, допрос командир устроил просто по наитию, потому что был уверен, что за всем стоит Клан Медвежути. И тут такие новости.

Чем они успели наступить на мозоль Восьмилапам, оставалось тайной, покрытой мраком. К тому же не стоило сбрасывать со счетов, что аристократический ублюдок мог попросту соврать. Поэтому следующим важным шагом, который Зефир решил не откладывать, должно было стать посещение посредника, заказавшего нападение на них в зоне Выдоха.

— Можно тебя на минуточку? — обратилась красноволосая к задумавшемуся парню.

Кивнув, тот подошел к ней и приготовился слушать.

— Сохрани ему, пожалуйста, жизнь, — внезапно произнесла принцесса.

Зефир не страдал всепрощением, да и частенько замечал за собой, что где-то глубоко внутри в нем жило нечто очень тёмное и злое. Оно иногда прорывалось наружу — в основном в ситуациях, когда его новой семье грозила беда, — и устраивало жуткую кровавую бойню. Честно говоря, юноша и сам немного побаивался этого внутреннего монстра, точнее того, что он может натворить.

Сейчас же чудовище лишь ненадолго выглянуло наружу, поэтому никто пока не умер и все были «относительно» здоровы. Однако оставлять в живых пана молодой человек не планировал.

— Он принял вызов, а ритуальный поединок начался без дополнительных условий. И я имею полное право его убить, — ответил командир.

Аристократ, валявшийся на земле, моментально заскулил. Бежать он и не думал, будучи полностью сломленным.

— Я всё объясню немного позже. Прошу тебя, пожалуйста, — красноволосая сложила ручки лодочкой и нежно улыбнулась из-под капюшона так, что это видел только молодой человек.

— Хорошо, — кивнул Зефир после непродолжительного раздумья. — И нам действительно нужно будет серьёзно поговорить. Позже.

Он развернулся к Миросу и в одно мгновение оказался рядом с ним. А затем без зазрения совести опустил ногу сначала на одно колено мужчины, а затем на второе. Раздался хруст и дикий крик, а командир, ненарочно выполнив пожелание, высказанное Вилтани, бросил Леопольду:

— Я в «Усатую Лошадь». Пора познакомиться с этим Боровом.

— Добро, — кивнул друг. — Пойти с тобой?

— Нет, справлюсь, — благодарно кивнул Зефир и, обернувшись к толпе, громко произнес, — ритуальный поединок закончен!

Сорвавшись с места, юноша стремительно рванул прямо на толпу, и, когда та заволновалась, подпрыгнув, перелетел через затор из людей. Приземлившись на брусчатку позади них, он продолжил бег.

— Куда это он? — удивлённо спросила принцесса.

— Сломает, скорее всего, парочку ног еще кому-нибудь, — уклончиво ответил Леопольд, пожав плечами.

Раскрывать перед ней планы ему не хотелось. Он тоже был возмущен таким отношением к его близким со стороны девушки.

Катарина устало вздохнула и раздражённо потерла лоб. Затем последовал неуловимый жест рукой, и через поредевших зевак, которые стали потихоньку расходиться — представление-то закончилось, — к месту происшествия поспешили люди в чёрных плащах.

Экипировкой они были похожи на Првана и пятёрку охранников, но, по-видимому, к ним не относились и были из какой-то другой, аналогичной структуры. Незнакомцы тем временем начали споро и не особо бережно собирать пострадавших и уводить их в здание.

Что было действительно интересно — ту блондинку в очках они, к примеру, не тронули, хотя некоторых других обычных служащих Сыскного стала брали под стражу и тоже вели внутрь.

Леопольд не стал задерживаться и, найдя взглядом домочадцев и Брута, направился к ним. Как бы то ни было, действия своего командира он всецело одобрял и поддерживал. Терпеть такие нападки на членов семьи было абсолютно точно нельзя.