Издательский проект Петра Первого. Илья Копиевский и новые русские книги - Юрий Петрович Зарецкий

1709 года, продолжая ту же тему, Виниус просит Петра взвесить необходимость печатания своего перевода, объясняя эту просьбу сомнительной ценностью сочинения Кугорна для российских читателей: «Однакож униженно молю величество ваше, дабы прежде изволил есм тот трактат выслушать и свыше данный вам разумом (sic!) разсудить, от неа какая польза людем будет ли? Понеже автор сего трактата писал зело сокращенно и прикрыто, не толико зря на пользу людскую, елико на субтильность своего философскаго письма. Однакож над всем да будет воля величества вашего»531.

С аргументами Виниуса Петр не согласился и 21 февраля 1709 года отправил перевод книги Кугорна Брюсу, указав в сопроводительном письме на необходимость исправления ошибок и устранения неясностей: «При сем же послали к вам книшку о механике купно и с переводом на словенском языке, которой со временем, когда будет досуг, выправ, понеже переводил оную Андрей Виниюс, и во многих местах есть неисправно и непонятно»532. Как известно, в этом же году книга была издана533.

Разумеется, Петр не имел возможности внимательно знакомиться со всеми переводами, которые по его указам спешно готовились к печати. Поэтому в некоторых случаях его надзор за их правильностью состоял только в предварительном просмотре русских оглавлений. О существовании такой практики свидетельствует, в частности, его указ от 30 августа 1723 года о переводе трех сочинений по экономике: «…отданные от Е. В. три экономические на немецком диалекте книги перевести на славенский и, переведши исперва оглавления, предложить к разсмотрению Е. В. немедленно»534.

Мы знаем также немало случаев, когда Петр распоряжался внести в переводы конкретные изменения и даже правил их сам. Так, например, он собственноручно внес исправления в рукопись перевода немецкой книги о землемерии, выполненного Яковом Брюсом. Этот перевод, как известно, стал первой книгой, напечатанной гражданским шрифтом535. В работу переводчиков он продолжает активно вмешиваться и в последующие годы – вплоть до последних месяцев своей жизни.

Для уяснения сути требований Петра к способу переложения европейских знаний на русский язык показательно его письмо Ивану Зотову от 25 февраля 1709 года в связи с переводом руководства по фортификации Блонделя536. Петр начинает его с похвалы стараниям Ивана при передаче в книге бесед учителя и ученика, изложенных французским автором: «розговоры зело хорошо и внятно переведены»537. Однако вслед за этим переходит к критике неточностей и неясностей, касающихся конкретных знаний, которые имели практическое значение для российских строителей военных укреплений. По сделанному переводу, указывает Петр, они не смогут извлечь из труда Блонделя самое главное: «…но как учит оной фортофикацию делат, также в табелеф мера не именовано, руты ль или тоузы, то зело темно и непонятно переведено»538. После этого он извещает Ивана, что сам внес в его рукопись необходимую правку, вклеив ее в соответствующем месте. И добавляет, что в дидактических целях им приложен и его неудачный перевод: «…которой лист, переправя, вклеили в книгу, а старай, вырезаф, при том же посылаем, где сами увидите погрешение или невнятность». Дальше Петр наказывает переводчику усвоить этот урок, особенно важный в случае сочинений, содержащих практические знания: «И того ради надлежит вам и в той книжке, которою ныне переводите, остеретца в том, дабы внятнее перевесть, а особливо те места, которыя учат, как делат».

В последнем наставлении Ивану Петр повторяет мысль, которую не раз адресовал другим переводчикам: в их деле нужно не слепо идти за языком оригинала, а делать смысл иностранного сочинения понятным русскому читателю: «и не надлежит речь от речи хранить в переводе, но точию, сенс вразумеф, на своем языке уже так писат, как внятнее может быт»539. Здесь вполне можно предположить, что эти настойчивые требования царя избегать буквализма при переложении иностранных текстов на русский язык были вызваны его неудовлетворенностью первыми изданиями иностранных книг, в которых труды европейских ученых часто переводились слово в слово540.

Переводчики: русские и иноземцы

Очевидно, что для массового издания «ученых» книг требовались десятки умелых переводчиков, причем не только с латинского, но и с современных европейских языков. Первоначально эту роль выполняли приближенные Петра, в основном из иностранцев на русской службе, однако очень скоро они перестали справляться с быстро растущим потоком его заказов541. Тогда в помощь им пришлось искать других: среди образованных выходцев из Юго-Западной Руси, выучившихся за границей русских, а также знающих славянские языки переводчиков в других странах.

Примечательно, что подбор последних Петр осуществлял с сугубой тщательностью, вникая не только в детали, относящиеся к их профессиональной подготовке и оплате их труда, но и к специфике их работы. Об этом можно судить по его переписке с резидентом при германском императорском дворе А. П. Веселовским и И. А. Мусиным-Пушкиным 1715–1716 годов. Речь в ней в основном шла об организации переводов двух лексиконов (скорее всего, это были словари универсального содержания) и какого-то немецкого труда по юриспруденции542.

В одном из первых писем на эту тему, отправленном 16 декабря 1715 года, Петр наказывал Веселовскому приобрести указанные им книги и отправиться с ними в Прагу, чтобы там найти для них переводчиков среди учителей иезуитских школ. Предвидя предстоявшие в работе иезуитов трудности из‑за различий в чешском и русском языках, он добавлял, что готов послать им в помощь знающих латынь русских: «И как их сыщешь, надобно тебе съездить в Прагу и там в езувицких школах учителям говорить, чтоб они помянутые книги перевели на словенской язык. И о том с ними договоритесь, почем они возмут за работу от книги, и о том нам пишите ж. И понеже некоторые их речи не сходны с нашим славенским языком, и для того можем к ним прислать русских несколко человек, которые знают по-латыне и лутче могут несходные речи на нашем языке изъяснить»543. Заканчивал Петр это распоряжение призывом к адресату проявить усердие: «В сем горазда постарайся, понеже нам сие горазда нужно»544.

В следующем письме, от февраля 1716 года, Петр дает Веселовскому новые распоряжения. Он велит привлечь чехов, помимо названных трех книг, и к другим переводам, напоминая, что в помощь им будут направлены «латинники» из носителей русского языка. Здесь же он делает коррективы к своему первоначальному плану в связи с возникшими новыми обстоятельствами и дает в отношении их подробные пояснения:

Господин Веселовский! Письмо твое, февраля от 1 дня из Вены писанное, до нас дошло, в котором пишешь, что ты нашел