Развод. Проучить предателя - Дарина Королёва

Собака обиженно скулит, забивается в угол. Я вздыхаю, опускаясь на скрипцчий диван. Не виноват он, конечно. Он — крупный пёс, ему нужен простор, а не эта конура. Он привык к большому дому, к саду, где можно носиться часами.

— Прости, дружище, — протягиваю руку, и Лорд осторожно приближается, виляя хвостом. — Просто день паршивый. Очень паршивый.

Глажу его по голове, зарываясь пальцами в густую шерсть. Хорошо хоть он остался со мной. Единственное живое существо, которое меня любит.

Мой телефон вибрирует. Сообщение от Виктора, старого приятеля:

“Гордей, прости, но с должностью не выйдет. Совет директоров против. История с твоим увольнением наделала много шума. Может, через годик-другой, когда всё уляжется…”

Бросаю телефон на диван. Очередной «дружбан», который отвернулся, как только запахло проблемами. А ведь сколько вместе выпили, сколько баб сняли в своё время! Сколько обещаний было, «если что, всегда обращайся — выручу!»...

Усмехаюсь. Жизнь умеет преподносить уроки. И чем выше задирал нос, тем больнее падать.

У меня есть опыт управления компанией, я рассчитывал, что меня должны взять на хорошую должность топ-менеджера. Думал, найду какое-нибудь пристанище, тем более дружбанов полно — пристроят.

А на деле вот уже третий месяц перебиваюсь работой менеджера в супермаркете. «Гордей Станиславович, у нас жалоба на кассу номер четыре!» — до сих пор не могу привыкнуть, что обращаются ко мне. Бейджик, форменная рубашка, графики, отчёты... и зарплата, на которую раньше я не купил бы себе даже приличный галстук.

Ирония в том, что всего-то и нужно было не быть таким жадным, не воровать из компании, не обманывать жену. И всё было бы по-прежнему — власть, деньги, статус...

Но и это не самое ужасное.

— Гордеюшка! — раздаётся истеричный возглас мамы из комнаты. — Ты не поверишь, что эта тварь сделала! Машка, сиделка моя новая. У меня пропали сережки! Золотые, с аметистами! Это она, больше некому!

Закрываю глаза, массируя виски. Только этого не хватало.

После нашего с Мирой развода мама поругалась с Анной, своей прежней сиделкой, и наняла новую — смазливую девицу с рекомендательными письмами, которые, как выяснилось позже, были поддельными. Эта «сиделка» оказалась мошенницей и развела мою мать на продажу квартиры, убедив её, что может помочь с выгодным вложением денег. В результате мама лишилась жилья и теперь живёт со мной в этой крошечной студии, превращая мою жизнь в настоящий ад.

— Мама, ты же сама мне говорила, что отдала эти серьги в ломбард ещё месяц назад, — устало отвечаю, наблюдая, как она направляется к холодильнику.

— Я? Такое говорила? — она поворачивается ко мне с широко раскрытыми глазами. — Гордеюшка, тебе показалось! У меня с памятью всё в порядке!

Я вздыхаю. Конечно, с памятью у неё всё в порядке. И с ногами тоже. Я не раз видел, как она, думая, что одна, прекрасно ходит без коляски, которую использует в моём присутствии. Всё это — её манипуляции, которые она оттачивала десятилетиями.

— Кстати, Гордеюшка, — она открывает холодильник, недовольно цокая языком при виде его почти пустого содержимого, — ты Карине звонил?

При упоминании дочери что-то сжимается внутри. Ещё одна потеря — хотя и не такая очевидная, как остальные.

— Звонил вчера, — отвечаю, отводя взгляд. — Она занята. Работает, учится.

— Странно, — мама захлопывает холодильник. — Раньше у неё всегда было время для папочки. Даже когда она с друзьями гуляла, всегда брала трубку, если ты звонил.

Да, раньше. До того, как Карина узнала о подробностях моих «махинаций». О том, как я обкрадывал компанию её матери, как изменял, как притворялся больным... Дочь тогда посмотрела на меня так, словно впервые увидела. И с тех пор — отдалилась.

Она вообще сильно изменилась с тех пор, как начала работать. Раньше была папиной дочкой, а теперь... Теперь она больше общается с Мирославой, переняла её взгляды.

«Женщина в современном мире должна уметь зарабатывать сама, быть независимой, как мама», — с какой гордостью она произносила эти слова при нашей последней встрече.

«Как мама» — вот что ударило больнее всего.

Теперь для Карины кумир — её мать, которая «прям расцвела после развода».

ГЛАВА 62

Наша встреча на дне рождения дочери — отдельная история. Карина настояла, чтобы мы оба присутствовали.

«Я взрослая, и хочу, чтобы мои родители вели себя как взрослые люди», — заявила она.

И вот я стою в углу модного лофт-ресторана, выпивая виски, когда вижу, как она входит.

Мира.

Нет, не Мира — Мирослава.

Уверенная в себе женщина, а не та задавленная домохозяйка, которую я привык видеть рядом.

Она потрясающе выглядит — я едва не раздавил стакан в руке. Стильная стрижка, безупречный макияж, облегающее красное платье, подчёркивающее фигуру. А фигура — идеальная! Никак не ожидал, что в её возрасте можно так преобразиться.

Но дело даже не в фигуре. Она... светится изнутри. В каждом её движении — грация и уверенность. Она легко общается с другими гостями, смеётся, держится так естественно. И рядом с ней — её тренер, Александр.

Высокий, спортивный, с ненавистной улыбкой.

Его рука лежит на её талии — собственническим, но не подавляющим жестом. И в том, как она чуть склоняется к нему, слушая, что он говорит, — такая близость, такое понимание...

Меня пронзает дикая, всепоглощающая ревность. Я представляю, как они кувыркаются в постели, как она стонет, выкрикивая его имя. Как она отдаётся ему так, как никогда не отдавалась мне. По крайней мере, в последние годы.

Боже, какой же я был дурак, что не рассмотрел её потенциал! Не только как женщины, но и как руководителя. По словам Карины (единственный источник информации о жизни компании), дела завода пошли резко в гору, как только Мира выявила вредителя — Станислава.

— Прикинь, пап, — Карина с воодушевлением рассказывала мне, — мама теперь ведёт дела по-своему. Оказывается, можно не прогибаться под других, а по-честному зарабатывать! И представляешь, она ещё и расширяется — открывает филиал безалкогольных напитков!

Разговор с дочерью так и стоит в ушах:

— У мамы всё так хорошо получается! — её глаза сияли. — Она даже меня взяла в маркетинговый отдел, на полставки. Говорит, хочет, чтобы я с низов начала, всё сама изучила.

— А как же твои вечеринки? — я старался скрыть горечь в голосе. — Твои друзья? Те, с кем ты постоянно зависала?

— Пап, это всё такая ерунда! Я теперь поняла, что настоящее удовольствие — это когда ты чего-то добиваешься сама. Без чьей-то помощи.

В её словах явно читался упрёк в мой адрес. Да, я баловал её, давал деньги, не спрашивая,