Спорить полезно: Как научиться вести неудобные разговоры без конфликта - Хуан Муньос

Мысли о том, что «вы недостаточно хороши», не делают вас некомпетентными, а страх не делает вас трусом. Мы – то, что мы делаем, то, что объективно можно видеть, измерять и наблюдать.

Безотносительно того, что вы думаете о себе, задайте вопрос: ваше следующее действие (в нашем примере – направлять или нет резюме) приближает вас к человеку, которым вы хотите стать, или отдаляет от него? Только то, что вы делаете, может превратить вас в того, кем вы хотите быть, так что спрашивайте себя столько раз, сколько потребуется: «Кем я хочу быть?» И когда найдете ответ, задайте следующий вопрос: «А вот это приближает меня к желаемому или отдаляет от него?» Эти вопросы послужат вам компасом для анализа собственного поведения. Только вы знаете ответы.

Доброжелательность (в том числе) к самим себе – один из лучших в жизни подарков, который вы можете себе сделать. Понимание, говорите ли вы с собой сейчас с позиции критика или с сочувствием, приблизит вас к тому человеку, которым вы хотите стать.

Скажите, хотите ли приблизиться к себе еще немного?

3. Вы – не ваши эмоции

– Привет, красавчик! Я к вам зайду ненадолго, ты не против?

Хотя визит брата меня удивил, тем жарким июльским днем я был рад компании. Мне только что сделали операцию по коррекции близорукости на оба глаза; от малейшего лучика света – солнечного или от любого светящегося устройства – у меня так кружилась голова, что аж тошнило, поэтому пару недель мне пришлось провести в плену сумрака и крайней скуки.

– Спасибо, что зашел меня повидать, после операции мне даже книжки не почитать, – сказал я ему, закапывая себе глазные капли.

– Каких-то пара дней, и тебе станет гораздо лучше, будешь радоваться свободе от всего этого до конца жизни, – ответил он, странно выделив последние слова.

– Если честно, сейчас я так жалею, знал бы – ни за что не стал бы в это ввязываться, потому что…

– Я пришел попрощаться, – перебил он меня резко, с твердостью человека, абсолютно уверенного в том, что делает.

Я молчал несколько бесконечных секунд.

– Попрощаться? А куда ты уезжаешь? – спросил я.

Я почувствовал, как в моей гостиной становится еще темнее.

– Я ухожу, и ты знаешь почему. Я не могу так жить больше ни дня, потому что ни дня больше не могу выносить такую боль. Ты не можешь представить, какая пытка для меня вставать по утрам и через силу пытаться жить дальше. Не можешь представить, как я истерзан, как я измучен тем, что жив. Брат, сегодня я пришел попрощаться, – повторил он. Его глаза, которые, казалось, смотрели на меня, но на самом деле – в никуда, были полны слез.

Я почувствовал, как вся темнота гостиной сгустилась в моих слепых глазах. Почувствовал, как мое тело разваливается на части. Почувствовал, как я лечу в пустоту.

– Но есть же лекарства, которые ты еще не пробовал, – заговорил я настолько спокойно, насколько смог притвориться. – И ты только что начал терапию со своим психологом, ты знаешь, она не может дать результат мгновенно, требуется время. Ты же понимаешь, что это решение раз и навсегда, но твоя беда не навсегда; она пройдет, мой родной, я тебе обещаю; эта боль, которая раздирает тебя в клочья, уйдет. Я тебе обещаю, что, если ты дашь мне время, я найду решение, но, пожалуйста, дай мне еще несколько дней, прошу тебя, не оставляй меня. Подожди, не уходи, я не могу представить себе жизни без тебя, дай мне еще время, хорошо, братишка? Подожди, не уходи – если ты уйдешь, все уйдет. Не покидай этот мир пока что, мир ведь исчезнет, если в нем не будет тебя. Не оставляй меня, пожалуйста, не оставляй меня жить без тебя, – умолял я его, обнимая со всей силой, на какую был способен, пытаясь заставить остаться со мной.

– Пообещай, что завтра мы вместе позавтракаем, – чуть позже предложил я от отчаянья.

– Обещаю, – солгал он.

Мой брат выжил после попытки суицида и прямо сейчас, должно быть, гуляет в горах со своей собакой. Но многим выжить не удалось:

В Испании суицид – главная причина смерти среди людей в возрасте от 15 до 29 лет

Ни как человек, ни как профессионал я не могу себе позволить не включить в книгу об общении один из самых тяжелых разговоров в моей жизни. И я требую создания комплексной государственной системы предотвращения ситуаций, подобных случившейся с моим братом, и инструментов вмешательства в них.

Что ж, продолжим?

ПРЕДСТАВЛЯЮ ВАМ ВАШИХ НОВЫХ ЛУЧШИХ ДРУЗЕЙ

Предлагаю эксперимент: отправьте десяти своим друзьям или подругам сообщение: «Как дела?» Когда они ответят, разделите их ответы на «Хорошо», «Плохо» и те, где для описания состояния упоминается конкретная эмоция (радость, печаль, гнев, страх или отвращение). Какие получились результаты?

Вот таблица, чтобы их записать:

Печально, но факт: эмоциональное воспитание, которое мы получили, учит нас отвечать, что у нас все в порядке, даже если это не так. Мы до такой степени отработали эту реакцию, что совершенно легко можем врать, даже не осознавая этого.

Но это нормально, разве нет?

Вы спрашиваете меня, как дела, я отвечаю, что хорошо, вот и закончили разговор. На консультациях со мной это происходит постоянно – я начинаю сессию с вопроса: «Как дела?», мне отвечают: «Спасибо, хорошо», а через считаные минуты выясняется, что не так уж и хорошо. Такое бывает со всеми нами.

«Плохо» или «Ужасно» на вопрос «Как дела?» отвечают нечасто: чтобы так ответить, нужно обнаружить свою уязвимость, а мы-то с вами знаем, что уязвимость не в моде во времена, когда на повестке дня независимость, «я сама со всем справлюсь» и «мне никто не нужен для того, чтобы быть счастливым». Такого рода фразы превращаются в мантры, которые повторяет множество людей, раз за разом, чтобы скрыть, как им сложно просить помощи, чтобы жить в этом мире, зная, что мы взаимозависимые и социальные существа, которым необходимы контакты с другими людьми. По поводу этого отмечу:

Без уязвимости нет душевной близости, без душевной близости нет дружбы, без дружбы нет любви

Если вы не захотите увидеть себя настоящих, вас такими не увидит никто, никто вас не узнает. Вы этого хотите?

Чтобы показать вам ценность эмоций, которые позволяют нам поделиться своей уязвимостью, таких как гнев или печаль (тех, которые мы обычно относим к отрицательным, «плохим»), предлагаю вам еще один эксперимент. Выйдите на улицу, туда, где наверняка встретите знакомых или соседей, которые спросят: «Как дела?» – и понаблюдайте, что, когда вы отвечаете «Хорошо, спасибо», никого это не удивляет, никто не уточняет, почему вам хорошо. Но если ответить: «Плохо», «Я так злюсь!» или «Я очень расстроена», немедленно начнутся вопросы: «А что так? Что случилось? Тебе помочь?» Видите, всего лишь одним этим вы создаете душевную близость.

Если в ответ на ваше сообщение подруга проявляет определенные эмоции, это значит, что она может выразить себя через них, хотя, честно говоря, такое встречается нечасто. Сколько человек вам так ответили?

Заметьте: невозможно научиться спорить, если мы не осознаем, какие эмоции испытываем во время спора. Распознавать свои эмоции, понимать, что та или иная эмоция пытается донести до вас, давать ей место в процессе диалога – вот главный компонент ведения спора в стиле, выбранном вами в конкретной ситуации.

Наши базовые эмоции одинаковы у всех людей и у остальных разумных животных. Это значит, что ваша собака, ваш кот, лев и белый медведь испытывают те же базовые эмоции, что и вы. Эмоции – это вестники: они приносят нам ценную информацию о том, что нас окружает, о наших отношениях с собой и другими