Матрона Московская - Ирина Ордынская

шевелится“. Тогда моя мать запрягла лошадь, и они с отцом поехали на Устье. Приехали к брату, а он на маму посмотрел и еле выговорил: „Се-стра…“… Собрала она брата и привезла к нам в деревню. Оставила его дома, а сама пошла к Матрюше спросить, можно ли его привезти. Приходит, а Матрюша ей говорит: „Ну что, говорил твой брат, что я ничего не могу, а сам сделался как плетень“ (а она его ещё не видела!), а потом сказала: „Веди его ко мне, помогу“. Почитала над ним, дала ему воды, и на него напал сон. Он уснул как убитый и утром встал совсем здоровым. „Благодари сестру, её вера тебя исцелила“, – только и сказала Матрона брату».

Помощь, которую подавала Матрона болящим, не только не имела ничего общего с заговорами, ворожбой, так называемым народным целительством, экстрасенсорикой, магией и прочими колдовскими действиями, при совершении которых «целитель» входит в связь с темной силой, но имела принципиально отличную, христианскую природу. Именно поэтому праведную Матрону так ненавидели колдуньи и различные оккультисты (об этом свидетельствуют люди, близко знавшие ее в московский период жизни). Прежде всего Матрона молилась за людей. Будучи угодницей Божией, богато наделенная свыше духовными дарами, она испрашивала у Господа чудесную помощь недугующим. История Православной Церкви знает много примеров, когда не только священнослужители или монахи-аскеты, но и жившие в миру праведники молитвой врачевали нуждающихся в помощи.

Матрона читала молитву над водой и давала ее приходившим к ней. Пившие ее и окроплявшиеся ею избавлялись от различных напастей. Содержания этих молитв мы не знаем, но, конечно, тут не могло быть и речи об освящении воды по установленному Церковью чину, на что имеют каноническое право лишь священнослужители. Но также известно, что благодатными целительными свойствами обладает не только святая вода, но и вода некоторых водоемов, источников, колодцев, ознаменованных пребыванием и молитвенной жизнью близ них святых людей, явлением чудотворных икон и др.

Около 1925 года блаженная Матрона, не встречая понимания у своих братьев, которые были против того, чтобы к ней ходил народ, уехала из родного села в Москву. Начался новый период ее подвижнической жизни. Она становится бездомной странницей. Много лет она нигде не была прописана, порой жила у людей, относившихся к ней крайне враждебно. С жильем в Москве было трудно, выбирать не приходилось. З. В. Жданова, в семье которой Матрона прожила около десяти лет, рассказывает, какие лишения порой приходилось претерпевать блаженной: «Я приехала в Сокольники, где матушка часто жила в маленьком фанерном домике, отданном ей „на время“. Была глубокая осень. Я вошла в домик, а в домике густой, сырой и промозглый пар, топится железная печка-буржуйка. Я подошла к матушке, а она лежит на кровати лицом к стене, повернуться ко мне не может, волосы примерзли к стене, еле отодрали. Я в ужасе сказала: „Матушка, да как же это? Ведь вы же знаете, что мы живем вдвоем с мамой, брат на фронте, отец в тюрьме и что с ним – неизвестно, а у нас – две комнаты в теплом доме, 48 квадратных метров, отдельный вход; почему же вы не попросились к нам?“ Матушка тяжело вздохнула и сказала: „Бог не велел, чтобы вы потом не пожалели“».

Действительно, к бездомной, не имевшей прописки Матроне, которую часто посещало много людей, милиция всегда относилась с подозрением. «Много раз Матрону хотели арестовать. Однажды пришел милиционер ее забрать, а она ему говорит: „Иди, иди быстрей: у тебя в доме несчастье“. Милиционер послушался, поехал домой, а у него жена от вспыхнувшего керогаза обгорела. Но все же он успел её спасти, отвезти в больницу. Приходит на работу утром, а ему говорят: „Ну что, слепую забрал?“ А он отвечает: „Слепую я забирать никогда не буду. Если бы слепая мне не сказала, я бы жену потерял, а тут я жену все-таки в больницу свез“».

Лишь с осени 1942 года, поселившись у Евдокии и Зинаиды Ждановых в Староконюшенном переулке, Матрона на восемь лет получила спокойное пристанище.

Приезд Матроны в Москву был делом Божественной воли. В этом огромном столичном городе было столько несчастных, потерянных, отпавших от веры, духовно больных людей с отравленным сознанием. Прожив около трех десятилетий в Москве, она совершила то духовно-молитвенное служение, которое многих отвратило от гибели и привело ко спасению.

Ежедневно видевшая блаженную Матрону З. В. Жданова сообщает ценные подробности о ее жизни в то время: «К матушке приходило иногда по сорок человек; чего только не приходилось видеть… Матушка знала всё события заранее. Каждый прожитый день её жизни был наполнен скорбями и печалями приходящих, помощью больным, утешением и исцелением их. Много было исцелений от ее ручек: возьмет двумя руками голову плачущего, пожалеет, согреет святостью своей, и человек уходит как на крыльях. А она, обессиленная, только вздыхает и молится ночи напролет. У нее на лбу была ямка от пальчиков – так часто она осеняла себя крестным знамением. Крестилась она медленно, усердно, нащупывая пальчиками эту ямку… Шла война, и блаженной Матроне часто приходилось отвечать на вопросы: „Жив или нет?“ Кому скажет: жив, ждите; кому – отпевать и поминать… Мамина подруга три раза получала извещение о смерти мужа, а матушка свое: „Жив, придёт на Казанскую, постучит в окошко“… Кончилась война, а его так и нет; и всё же в 1947 году он пришёл, и всё было именно так, как она сказала! Этот человек – Тимофей Федорович Хиров – и теперь жив (Записано в 1995 году). Весной 1948 года он взял Казанскую икону Божией Матери и пешком от Кутузовки донес её до Царицына, где в то время матушка гостила».

Бывший житель села Себино Василий Михайлович Гуськов рассказывает: «Я уже перебрался в Москву, поступил работать на завод, а у нас в Себино началась коллективизация и хозяйства взялись раскулачивать. Отец убежал ко мне, а мать забрали, посадили в Веневскую тюрьму… Я пришел к Матроне, рассказал ей, что арестовали мать. „Отпустят, – говорит Матрона, – в чем она виновата? Она ни в чем не виновата“. Так и произошло».

Матушка открывала людям будущее, чтобы одних успокоить и утешить благоприятным исходом жизненно важных событий, а других подвигнуть к терпению и молитве в ожидании скорбей. Вспоминает Прасковья Сергеевна Аносова, хозяйка дома в Царицыне, где одно время жила Матрона Дмитриевна: «Мне она сказала: „У тебя будет тернистый путь, Прасковья“. Еще она сказала, что будет у нас много детей и что муж мой умрет, и я останусь одна с детьми. А