Лисье золото - Татьяна Владимировна Корсакова

Лаки заскочил в салон одновременно с Алексом, поворчал, устраиваясь поудобнее на заднем сидении, а потом затих.

– Что это было? – спросил Алекс, трогая автомобиль с места.

Лаки, морда которого маячила в зеркале заднего вида, оскалился. Сейчас, при свете луны, пёс выглядел весьма внушительно. Не мудрено, что неведомый зверь не рискнул вступить с ним в схватку.

– Спасибо, друг! – Алекс протянул руку, почесал Лаки за ухом. – Не знаю, что за хрень там была, но ты появился очень вовремя!

Лаки рыкнул, его глаза мигнули в темноте красным. Не пугающим, а успокаивающе красным. Собственный монстр всяко милее и ближе к сердцу, чем монстр неведомый.

Очутившись в Гавани, Алекс первым делом выпил две таблетки обезболивающего, потом принял горячий душ, смывая с кожи остатки недавнего страха.

Часы в гостиной показывали половину двенадцатого. Деду, который привык рано ложиться и так же рано вставать, звонить уже нет никакого смысла. Да и утро вечера мудренее!

Алекс уже был в кровати, когда в спальню бесшумно проскользнула отсвечивающая серебром тень. Похоже, этой ночью Лаки решил переночевать рядом с ним. Мысль эта принесла Алексу неожиданное удовлетворение. С нею он и скатился в пушистый, пахнущий лесом, мокрой собачьей шерстью и туманами сон.

Проснулся Алекс от пронзительных трелей. Ещё не придя окончательно в себя, он нашарил на тумбочке телефон и присвистнул. Часы показывали не привычные шесть утра, а половину восьмого. Вот таким коварным оказался его сон. С другой стороны, голова больше не болела, а остатки сна слетели с Алекса сразу, как только он увидел номер звонившего.

Это была Акулина. Та самая Акулина, которая звонила ему раз в десятилетие и лишь по исключительно важным поводам. Судя по тому, что телефон не думал умолкать, повод был очень важный.

Алекс сел в кровати, и прижал трубку к уху.

– Что случилось?

Уже почти полностью придя в себя, он отметил, что Лаки в комнате нет. Наверное, ушел совершать утренний моцион без хозяина.

Какое-то время в трубке царила тишина. Алекс уже было решил, что связь оборвалась, а потом прямо в барабанную перепонку врезался громкий, странно вибрирующий голос Акулины.

– Уваров, это ты? – позвала она, словно была не до конца уверена в том, кому звонит.

– Я.

Он встал с кровати, вышел в кухню, включил кофе-машину и, прикрывая динамик айфона рукой, посмотрел в окно. Лаки каким-то непостижимым образом удалось открыть ведущую на террасу дверь и сейчас он с щенячьим самозабвением плескался в озере.

– А ты… где?

– Я дома, Шарп.

В трубке послышался долгий вздох.

– Уваров, ты должен приехать. Срочно! – То ли из-за помех, то ли по какой-то другой причине, но Алекс не мог понять, чего в голосе Акулины больше: веселья или истерики.

– Куда приехать? – спросил он, возвращаясь к кофе-машине за чашкой двойного эспрессо.

– В Логово! – Голос Акулины то падал до шепота, то срывался на крик. – Нет, не в Логово! Езжай сразу к Лисьему утёсу!

– Что случилось? – Алекс отхлебнул кофе, понимая, что это утро перестало быть добрым ещё до того, как он проснулся.

– Приезжай! – рявкнула Акулина и отключила связь.

Кофе он допивал впопыхах, на ходу умываясь и собираясь в дорогу. Мокрый с макушки до кончика хвоста Лаки не решился заходить в дом и наблюдал за ним с террасы. Выглядел пёс почти нормально. Если не приглядываться. Алекс очень надеялся, что никто приглядываться не станет. Звонок Акулины его одновременно пугал и интриговал. Впрочем, Акулина Славинская была мастером интриги, этого таланта у неё не отнять. Запросто может случиться так, что она решила сделать его героем одного из своих подкастов, а таким вот незатейливым способом просто выманивала из дома.

Алекс уселся за руль, Лаки запрыгнул на заднее сидение, шумно и многозначительно засопел в ухо, наверное, давал понять, что на сей раз прятаться по кустам не намерен. Ну и ладно!

Машину пришлось бросить на проселке, примерно, в двух километрах от Логова. Дальше они с Лаки пошли пешком. Вернее, Алекс пошел, а Лаки тут же растворился в лесу, словно его и не было.

Зарядил дождь. Теплый, мелкий, нудный. Небо, едва различимое в переплетении ветвей, затянуло сизой пеленой. Сделалось темно и тоскливо. А ещё неспокойно. Захотелось, чтобы вернулся Лаки, а причина утреннего звонка Акулины оказалась совершенно дурацкой.

Акулина вышла из-за дерева так неожиданно, что Алекс чертыхнулся. На ней были кроссовки и испачканный во что-то бурое спортивный костюм. На её тонкой шее болтались наушники, а в правой чуть подрагивающей руке она сжимала айфон, с которым не расставалась, наверное, даже во сне.

– Явился, – сказала Акулина мрачно. Тон её был привычно недовольный. И сама она казалась привычной. Если бы не бурые пятна, которые Алекс безошибочно идентифицировал, как кровяные…

Приплыли…

– Ты ранена? – спросил он, не рискую прикасаться к Акулине и оглядывая её с безопасного расстояния.

– Я? – Она посмотрела сначала на него, потом на свою футболку, а потом мотнула головой: – Это не моя кровь.

– А чья?

Ответить она не успела, из ближайших кустов вынырнул Лаки. Акулина с криком отшатнулась, но быстро взяла себя в руки.

– Хоть бы на поводок взял свою собаку Баскервилей!

Её тонкие губы кривились в какой-то неуверенной, даже жалкой усмешке.

– Лаки, свои! – Сказал Алекс, хоть и не считал эту желчную девицу своей.

Пёс молча обошел Акулину, встал по правую руку от хозяина.

– Так чья на тебе кровь? – спросил Алекс, уже подозревая не просто недоброе, а катастрофически плохое.

– Пойдём со мной, – сказала она и, не дожидаясь дальнейших расспросов, нырнула в сырую лесную тьму.

Они с Лаки двинулись следом. Судя по тому, как вздыбилась шерсть на загривке пса, ничего хорошего от этой прогулки он тоже не ждал. А может даже уже знал наверняка, что их встретит у подножья Лисьего утёса.

…У подножья Лисьего утёса их встречала Элена. Она парила над Лисьим ручьём так низко, что кончики её белых волос колыхались в воде. Впрочем, уже не белых, а бурых, перепачканных в крови, натекшей из рваной раны на затылке. Казалось, она готовилась нырнуть в ручей. Она готовилась, а её что-то не пускало. Что не пускало, Алекс понял почти мгновенно. Это была петля, крепко затянутая вокруг талии Элены. Трос от петли тянулся вверх по почти отвесной стене Лисьего утёса.

– Я сначала подумала, что она жива, – сказала Акулина срывающимся шёпотом. – Сунулась к ней. Черт, даже ноги замочила! – Она посмотрела на свои потемневшие от воды кроссовки. – А оно вот как…