Homo Bonus. Обнадеживающая история человечества - Рутгер К. Брегман

успехом – против всего 26 % насильственных. Основная причина, по словам Ченовет, заключается в том, что к ненасильственным протестам присоединяется в среднем в одиннадцать раз больше людей[709]. И среди них не только мужчины с переизбытком тестостерона, но и женщины, дети, старики и люди с ограниченными возможностями. Режимы просто не способны противостоять такой массе народа. Так добро и побеждает зло – превосходя его численностью.

В ненасильственных протестах ключевой составляющей является самоконтроль. Находясь в тюрьме, Мандела научился сохранять хладнокровие. Он решил получше узнать своего врага и прочитал множество книг о культуре и истории африканеров. Он начал смотреть регби и выучил африкаанс. «Если вы разговариваете с человеком на языке, который он понимает, – говорил Мандела, – вы обращаетесь к его разуму. Если вы разговариваете с ним на его языке, вы обращаетесь к его сердцу»[710].

Мандела пытался убедить других заключенных в том, что их надзиратели тоже люди – просто отравленные системой. Спустя годы Мандела будет смотреть на Констанда Фильюна именно так: как на честного, преданного и храброго человека, всю жизнь сражавшегося за режим, в который верил.

После своего освобождения Мандела смог привлечь на свою сторону 90 % чернокожих южноафриканцев. Затем он направил усилия на завоевание сердец белых африканеров. И Мандела преуспел в этом настолько, что, когда 24 июня 1995 года он появился на стадионе Йоханнесбурга в белой рубашке регбийной команды, тысячи мужчин и женщин, прежде считавших его террористом, приветствовали его криками: «Нельсон, Нельсон!»

Велик соблазн приписать триумф Манделы его дару публичных выступлений, но дело вовсе не в этом. Он не был ярким оратором, как Мартин Лютер Кинг, и не умел спорить с таким пылом, как Уинстон Черчилль. На своей первой пресс-конференции он в недоумении смотрел на нацеленные на него пушистые штуки, пока кто-то не шепнул ему на ухо, что это микрофоны[711].

Сила Манделы заключалась в другом. По словам журналиста Джона Карлина, одним из величайших лидеров в мировой истории его сделало стремление «видеть хорошее в людях, которых девяносто девять человек из ста сочли бы безнадежными»[712].

Уолтера Сисулу, одного из ближайших друзей Манделы, как-то попросили назвать несколько недостатков Манделы. «Когда он доверяет человеку, – начал Сисулу, – он доверяет ему на все сто. – Затем он поколебался и добавил: – Впрочем, это не то чтобы недостаток»[713].

6

Оглядываясь назад, на самые обнадеживающие события последних десятилетий, мы видим, что всякий раз решающую роль в них играли доверие и контакт.

Но верно и обратное. После избрания Дональда Трампа президентом в 2016 году стало ясно, что зачастую мы всё еще живем в собственных пузырях. Два социолога даже показали, что «расовая и этническая изоляция белых на уровне почтового индекса является одним из самых сильных предикторов поддержки Трампа»[714]. Кроме того, чем больше было расстояние до границы с Мексикой, тем выше оказывалась поддержка человека, заявившего о намерении построить там гигантскую стену[715]. Иными словами, проблема заключалась не в слишком частых контактах избирателей Трампа с мусульманами и беженцами, а в отсутствии таких контактов.

Та же картина наблюдалась в 2016 году в ходе референдума по вопросу о выходе Великобритании из ЕС. В городах и районах с меньшим культурным разнообразием бо́льшие доли жителей голосовали за Брексит[716]. А на моей родине, в Нидерландах, самая высокая концентрация избирателей популистской партии приходится на районы с самой высокой концентрацией белого населения. Группа нидерландских социологов выяснила, что белые, которые чаще сталкиваются с мусульманами (в первую очередь на работе), реже проявляют исламофобию[717].

Кроме того, многообразие помогает нам становиться дружелюбнее. В 2018 году международная группа ученых из Сингапурского университета на основе пяти новых исследований установила, что люди, живущие в более пестрых сообществах, чаще отождествляют себя со всем человечеством. В результате они чаще помогают незнакомцам и в целом относятся к ним более дружелюбно. Это подтвердили события 2013 года, когда после теракта на Бостонском марафоне жители кварталов с более разнообразным населением активнее помогали пострадавшим[718].

Но радоваться пока рано. Недостаточно просто жить в смешанном районе. Если вы редко общаетесь со своими соседями, многообразие может даже усугубить предрассудки[719]. Кроме того, данные показывают, что в сообществах, переживавших слишком быстрый приток иммигрантов, было больше сторонников Брексита или Трампа[720].

Авторы исследований по теории контакта подчеркивают, что людям нужно время, чтобы привыкнуть друг к другу. Контакт работает, но не мгновенно. Так, в 2015 году по Нидерландам прокатилась волна ожесточенных протестов против открытия центров приема сирийских беженцев. Разъяренные люди выходили на улицы, выкрикивали лозунги и даже бросали в окна камни. Но пару лет спустя, когда тех же беженцев пришлось переселить в другое место, местных жителей это огорчило. «У нас не было с ними никаких проблем. На самом деле все было прекрасно, – признавался мужчина, который двумя годами ранее угрожал насилием. – Люди приходят сюда пообщаться, это место стало чем-то вроде культурного центра. Я, например, с удовольствием захожу сюда на чашечку кофе»[721].

Общение с незнакомцами – это навык, которому нужно учиться, и желательно с самого детства. Идеальный вариант – чтобы каждый мог путешествовать по миру, как Абрахам Фильюн в студенческие годы. Марк Твен догадался об этом еще в 1867 году, заметив, что «путешествия губительны для предрассудков, фанатизма и ограниченности»[722].

Это не значит, что нам нужно перестать быть собой. Напротив. Одно из самых примечательных открытий в теории контакта состоит в том, что от предрассудков можно избавиться лишь при сохранении своей идентичности[723]. Мы должны понять, что все люди разные и что в этом нет ничего плохого. И на этом прочном фундаменте мы сможем возвести крепкое здание собственной индивидуальности.

А затем – широко распахнуть его двери.

После посещения Южной Африки в 1956 году Гордон Олпорт с грустью заключил, что был слишком наивен. Что некоторые общества зашли слишком далеко и бремя прошлого давит на них слишком сильно. Он умер в 1967 году и так и не узнал, что однажды его предсказания сбудутся.

О чем же говорил Олпорт в одной из своих лекций в Йоханнесбурге? Да, люди – племенные животные. Да, мы склонны к предрассудкам. И да, стереотипное мышление, похоже, заложено в нашей природе.

Но вместе с тем Олпорт подчеркивал, что важно смотреть на картину в целом. «Отчаиваться, – говорил он, – значит неверно понимать долгий урок, который преподает нам история»[724]. Южной Африке еще десятилетиями предстоит