Братья Нобели - Федор Юрьевич Константинов

Людвиг действительно не пожалел средств на свой грандиозный замысел «сделать Баку как можно приятнее» для сотрудников его предприятий. По официальным сведениям «Бранобеля», строительство «Виллы Петролеа» обошлось в 250 тысяч рублей, что по сегодняшнему курсу составляет порядка 300 миллионов рублей.

Для создания парка, в котором зацветут 80 тысяч кустов и деревьев[78], в том числе деревьев экзотических и фруктовых, будет приглашен опытнейший ландшафтный архитектор и садовод Эмиль Бекле. Ознакомившись с участком, глубоко пропитанным нефтяными отходами, архитектор принял разумное решение – наладить доставку другой почвы для будущего роскошного сада и парка. Не пройдет и двух недель, как к черногородской пристани начнут причаливать баржи со свежей землей из Ленкоранского уезда[79]. Куда сложнее окажется вопрос доставки гигантского объема пресной воды для ежедневного полива, но и эта задача поддалась изобретательным инженерам во главе с Бекле. Людвиг Нобель вскоре подписал «приказ о том, чтобы наливные суда, возвращавшиеся с астраханского рейда, наполнялись волжской водой в качестве балласта и направлялись также к черногородским причалам».

Спустя два года в соответствии с первоначальными замыслами и планами строительство «рая» на бакинской земле было завершено и несколько первых десятков сотрудников фирмы со своими семьями торжественно справили новоселье. За стенами основного здания «Виллы Петролеа» было возведено жилье для садовников, поваров, охраны и кучеров. Питьевой водой жителей обеспечивал опреснитель. В конце каждой весны морским ходом доставляли 800 тонн льда, которого хватало для использования на летний сезон. Прямо из порта к нефтеразработкам протянули первую в Баку телефонную линию компании «Белл». На территории «Виллы» были устроены такие виды развлечений, как бильярд, кегельбан и многое другое.

Когда осенью 1884 года Людвиг приехал в Баку, весь комплекс зданий был уже достроен «под ключ». Со своим внебрачным сыном Яльмаром Крусселем[80] он совершил поездки в Тифлис и Батум. Что значила для Людвига построенная им «Вилла», мы узнаем из его письма от 17 октября 1884 года дочери Анне в Петербург, где он поведал о своих отцовских чувствах и впечатлениях от пребывания в поселке:

«Моя дражайшая Анна! Ты так добра, постоянно думая о своем старом отце и посылая полные любви письма, приносящие мне так много радости, что сейчас мне хочется выразить тебе огромную благодарность. У меня, как всегда, нет времени писать, но в мыслях я часто с вами. Я не испытываю недостатка в работе или в разнообразном времяпрепровождении.

У меня действительно достаточно собеседников и, все-таки, я часто думаю о вас, мои дорогие дети. Если я выезжаю куда-нибудь на экскурсию, чтобы посмотреть что-либо интересное (а в подобных вещах здесь недостатка нет) или же, если я взбираюсь на высокую гору, с которой любуюсь панорамой, или же, если мне доставляет удовольствие прекрасная погода, мое сердце тихо говорит мне: “Как жаль, что здесь нет мамы и моих дорогих детей”. И я могу долго-долго стоять, смотреть, наслаждаясь видом, но все же мой внутренний взгляд сосредоточен на вас.

Иногда Карл или Яльмар спрашивают, о чем я так напряженно думаю. Конечно, они полагают, что я строю планы относительно новых паровых котлов или того, что имеет отношение к керосину, или о новом пароходе. Естественно, я не могу сказать им, что мои мысли находятся далеко от Баку, от всех этих насущных вопросов и что они остаются с моими дорогими детьми. Мы продолжаем деловые обсуждения на какое-то время, до тех пор, пока воспоминания обо всех вас снова не всплывут на поверхность и не произведут приятной перемены в моем сознании.

Сейчас было бы в порядке вещей для меня сказать тебе и всем остальным детям обо всем том, что является здесь восхитительным, но изобилие интересного настолько огромно, что я не знаю, что предпочесть написать в том ограниченном пространстве, которое может предложить письмо.

Часто! Да, вы можете подумать, что очень часто, я все-таки говорю о Баку. Баку является главной темой обсуждения и разговоров между нами здесь. Вы, вероятно, знаете, что здесь часто бывает очень жарко и что песчаные бури очень неприятны. В промежутке между этими бурями воздух наполняется толстыми клубами дыма и неприятными парами нефти.

Но я полагаю, что нельзя не упомянуть другие части года. Это осень и весна, когда погода изумительно прекрасна, и есть места, где не испытываешь досады от дыма и зловонного запаха паров, где воздух всегда чист и свеж. Одним из таких мест является территория, где я распорядился создать небольшое поселение, которому я дал название “Вилла Петролеа” и где проживает большое число наших служащих.

Там живу и я с Карлом и Яльмаром, в доме, предназначенном для главного управляющего. Поскольку дом большой и г-н Тернудд один, без семьи, у нас достаточно много места. В других домах живут несколько семей и множество холостяков. Вы знаете некоторых из них – Рюдена, Румана, Хелерстрэма, Ламберта.

В одном из больших домов находится клуб, где чуть ли не вся колония собирается по вечерам в среду и субботу, чтобы музицировать, танцевать и играть в бильярд. У кого-то возникла блестящая идея создать музыкальный ансамбль, настоящий оркестр, который уже достиг заметной степени виртуозности. Оркестр состоит из 15 духовиков. Дирижер и учитель – сам отличный музыкант, в течение многих лет управлявший здешним флотским ансамблем. За год наши дилетанты добились таких успехов, что с аншлагом дали концерты в благотворительных целях. Газеты, которые писали об этом, называют их Нобелевским оркестром.

Естественно, меня пригласили послушать концерт в клубе. Меня чествовали, и у всех было праздничное настроение. Играли Бьернеборгский марш, меня усадили на стул и носили меня в воздухе по большому залу в течение всего марша. Затем из большой чаши пили за мое здоровье и произносили речи, благодарят меня за заботу об устройстве приятной жизни для служащих. Все это доставило мне особенную радость, поскольку было очень много хлопот, прежде чем удалось все закончить. И теперь, когда вижу, насколько удачно все вышло, что служащим это приятно, живут они здоровой жизнью и сознают, что все это я сделал из доброжелательности, то чувствую в сердце большое удовлетворение. Я считаю, что получил полное вознаграждение за все свои усилия и заботы».

Второй сын Людвига, Карл, который также последовал в Баку за отцом, но задержался в Астрахани (а потом и в Дербенте), откуда слал сестре Анне письма, делясь впечатлениями от посещения виноградника, где ему «разрешили ходить кругом и даже собирать виноград. <…> нам оставалось лишь разевать рты и набивать их ягодами». Карл Нобель, выпускник Технического университета в Стокгольме, дипломированный специалист, как и его старший брат Эммануил, прошел отличную школу и практику на разных предприятиях отца в Петербурге. Вскоре он