Наблюдая за Большой медведицей - Сергей Николаевич Зинченко

предупредил Могильников. Потом встал, обхватил Валенова со спины и резко приподнял. Раздался такой сильный хруст, что туристам показалось, будто руководителю спину сломали. Патологоанатом опустил Романа на землю. Тот выпрямился, покрутился — ничего не болит.

Не дожидаясь благодарности, Могильников ушел к костру. По пути сообщил Дарьяну, что нужно проверить его рану на ноге на предмет присутствия кровотечения. Возможно, и повязку сменить придется. Покровский послушно протянул ногу и спросил, не знает ли тот кого-то из семьи Покровских? Чем, мол, вызвано такое повышенное внимание к его персоне со стороны патологоанатома.

Могильников только рыкнул.

— Развернутый ответ… — буркнул Дарьян, — просто у меня такое чувство, что я вас знаю! Причём, не то, что видел однажды, а знаю очень давно.

Могильников, который в это время снимал сыну повязку, замер, глаза его забегали.

— Видимо, я прав, — протянул парень.

— Дежавю… — эти слова Могильников произнес как-то застенчиво.

— Но если вы действительно знаете моего отца, то ничего слышать об этой сволочи не желаю, даже если он в канаве сейчас живет.

Могильников, накладывающий новую повязку на рану так затянул бинт, что нога у Дарьяна в миг посинела.

— Больно же! — взвыл парень.

— С чего такие выводы? Ты ведь своего отца не знаешь совсем… сосунок неблагодарный, — пробурчал Олег Уюкович.

— Одного не пойму, патологоанатом, что тебя так задело, а? — прищурился Дарьян.

Могильников промолчал.

— Я с тобой разговариваю! — толкнул его ногой Дарьян.

Тот зарычал.

— Ты думаешь, я боюсь тебя что ли? Ты знаешь моего отчима? — он снова попытался толкнуть Могильникова, но тот схватил его руку и сжал так, что парень застонал от боли.

— Ты еще ничего не значишь в этой жизни, чтобы так разговаривать со взрослыми, ребенок! — буркнул Могильников, а затем громко добавил, — разговор окончен. Дальше сам справишься. И ушел к своей палатке.

Разумеется, все обратили внимание на эту сцену.

— Пациент, что у вас случилось? — спросила Кира.

— Все в порядке, — простонал Дарьян, — просто повязку нужно на ноге расслабить.

— Я помогу, — направилась к Дарьяну Элина.

— Не нужно, сам справлюсь, — отмахнулся тот, Элина фыркнула и отвернулась.

— Извини! — выдавил он из себя. Элина, поправив очки, снова двинулась к Покровскому.

Внимание остальных вновь обратилось к руководителю.

— Роман, позвольте спросить, — заговорила Кира, — вы зачем на дерево-то залезли?

— Осмотреться хотел. Думал, может, реку увижу или дым из поселка. Залез, а там белка одноухая накинулась на меня, — жалобно ответил Валенов.

— Она преследует нас, похоже… — констатировал Эдкевич.

— В общем, окрестности рассмотреть мне не удалось, — продолжил Роман.

— Жаль, но идея хорошая была, — согласилась Кира, — нужно попытаться еще раз забраться, но только подальше от неадекватной белки. Я смотрю, — подняла голову вверх девушка, — в дереве, которое вы покоряли, дупло есть, может быть, она из-за него на вас прыгнула? Рядом, вон, сосна высокая, можно на нее залезть, как думаете, ребята?

— Хорошо, сейчас залезу, — уныло произнес Валенов и тяжело вздохнул.

— Э, нет, ты сейчас спину совсем доломаешь, придется нам тебя на себе тащить, — остановила его Кира.

— Так себе перспектива, — согласились остальные.

— Миша… — тихо выговорила Лея.

— Что «Миша»? — спросила Кира.

— Миша скалолазанием занимался, — уточнила Лея и этой фразой удивила всех.

— Вы с ума сошли, люди? — сразу же возмутился Дарьян. — Вы серьезно хотите Тощему поручить лезть на дерево? Вам труп нужен?

— Ну, Олегу Уюковичу, думаю, точно нужен, — пошутил Эдкевич.

Воцарилась тишина. Все уставились на Эдкевича и Могильникова.

Рука Могильникова упала на плечо Эдкевича, тот «сложился» под ее весом и упал. Патологоанатом зарычал — настроение для шуток пропало у всех. Лея спряталась за Киру. К ней присоединилась и Элина.

— Олег Уюкович, от вас холодом несет, я даже замерзла. Пойду, кофту надену, — фыркнула Юля и короткими перебежками направилась к палатке.

Кира обернулась к тем, кто спрятался за ней.

— Я вам что, стена каменная? — хмыкнула девушка.

— Помогите! — пропищал Эдкевич, лежа на спине.

Появился Тощий.

— Здрасте! — радостно крикнул он. — Я живой!

— Ненадолго, — сурово произнесла Кира.

Тощий занервничал. Кира «подлила масла в огонь», начав, по привычке, «хрустеть» пальцами.

Тощий сделал пару шагов назад, споткнулся о камушек, упал и потерял сознание.

Все посмотрели на Лею, ожидая, что та начнет верещать, как сирена — «кто посмел его обидеть?!».

Но, ожидания не оправдались — девушка отвернулась.

— Интрига… — произнесла Кира.

Могильников принялся приводить Тощего в чувство.

— Не думаю, что это ужасная идея — пускать Тощего на тощее дерево, — попытался пошутить Эдкевич, приподнялся с земли и встал на колени.

— Я залезу, — раздался голос Могильникова.

Все медленно повернули к нему головы. Они смотрели на него, как герои в фильмах ужасов смотрят на монстров.

Могильников допил свою горячительную жидкость, закрыл флягу, отдал её в руки Эдкевичу и пошел к палатке. Снял плащ. Вернулся к Эдкевичу, выхватил у него из рук свою фляжку и отдал ее Кире.

— Так надежнее! — добавил патологоанатом. Снова вернулся к палатке, снял верхнюю одежду, оставшись только в тельняшке и подштанниках.

Тем временем одноухая белка Иван сидела у своего дупла и наблюдала за передвижением недруга. Человек стал взбираться на дерево, стоящее совсем близко к «её» дереву. Белка приготовилась к обороне…

Могильников полз, полз, полз… Устал метрах в пяти от земли. Оперся правой ногой на толстую ветку. Отдыхает.

— Не выспался, похоже, я… — вздохнул патологоанатом.

Все, кроме Дарьяна и Тощего, стояли внизу и наблюдали за героем — скалолазом.

Кира посмотрела на флягу…

— Кажется, я знаю, что нужно делать! — осенило девушку. Она подняла голову на Могильникова и спросила: — Олег Уюкович, где у вас спирт?

Могильников не ответил.

— Ты с ума сошла? — возмутился Валенов. — Он же тогда так и уснет на ветке.

В ответ Роману в тарелку прилетела шишка. Он посмотрел на патологоанатома, тот проворчал недовольно:

— Нельзя про меня плохо говорить… Про меня — либо хорошо, либо никак! — и отвернулся.

Туристы захихикали.

— Сказал, как отрезал… Так, обычно, про покойников говорят, — усмехнулся Эдкевич.

— Как — будто есть уверенность в том, что он живой, — ляпнула Юля.

Все посмотрели на нее, даже белка Иван «застыла».

— Что? — рыкнула Юля. — Я просто поддержала шутку!

Туристы с белкой смотрят на Юлю. Тишина. Треск тлеющих дров.

— Ой, делайте, что хотите! — Юля скрестила руки и ушла к костру.

— Дарьян! — позвала Кира. — Неси коньяк!

Парень сделал вид, что ничего не слышит.

— Алло, Дашенька, уделите нам минутку вашего внимания! — закричала Кира. Тот нехотя повернул к ней голову и состроил гримасу.

— Коньяк, говорю, принеси свой! — рявкнула Кира.

— Нет его, — буркнул парень и повернулся к костру

— Ой, да чего ты рассказываешь? — вмешалась Юля. Сам мне в первый